Ведь что сделал Шабанов? Он проанализировал имевшийся на тот момент спрос, сформулировал свое уникальное для рынка предложение. Оптимизировал имевшиеся на тот момент технологические процессы. Перераспределил в пользу нового проекта поставки части сырья, не ухудшив заметным образом характеристики выпускаемых изделий. Наконец, задействовал простаивающее без дела оборудование. Именно так и должен действовать эффективный предприниматель. Но это с точки зрения сегодняшнего дня. Ну а в 80-х годах все, что сделал Шабанов, классическим образом укладывалось в статью 88-1 Уголовного кодекса Азербайджанской ССР – хищение в особо крупных размерах.
Вы спросите, как же это все удалось организовать под носом у фабричного начальства? Да очень просто. Оно, естественно, было в доле. Начальник отдела технического контроля фабрики получал в месяц сначала по 60 рублей, потом, в последний год существования цеха – по 100 рублей.
Старшему товароведу и главному механику фабрики Шабанов выплачивал по 50 рублей в месяц. Начальнику отдела кадров и главному экономисту фабрики – по 30 рублей. Список людей, которым Шабанов ежемесячно платил фиксированное «роялти» за безбедное функционирование своего бизнеса, занимает без малого страницу в приговоре. Скрупулезность подсчета не может не удивлять – в числе прочего упомянуты два коврика, которые Шабанов отдал какому-то мелкому милицейскому чину.
Шабанов делился доходами с начальником вневедомственной охраны – тот должен был выпускать товар за пределы предприятия. Давал деньги сотрудникам местной типографии – и они печатали бланки документов строгой отчетности (квитанции, накладные, наряды и т. п.), которые позволяли превращать левую продукцию в официальную.
Шабанов заплатил в общей сложности около 500 рублей начальнику службы снабжения одного из крупных тюменских нефтедобывающих предприятий, и тот организовал поставки изделий Шабанова на Север. Расчеты производились, исходя из нормы 0,5 % от стоимости отгруженных изделий. Сегодня такие платежи было бы правильнее назвать не взятками, а вложениями в продвижение товара. Ну или откатом, хотя его норма у сегодняшних поставщиков «Газпрома», скорее всего, вызовет усмешку.
В основном же товар сбывался через бакинские магазины. Директора – знакомые Шабанова, – выписывали с фабрики необходимые им объемы, куда входила и «левая» продукция. Магазины получали товары. А затем накладные заменялись на новые, с той же датой и адресатом поставки, но с уменьшенными на величину «шабановской» продукции объемом поставки. Таким образом «левые» коврики выводились из легального оборота, и деньги за них поступали не на счет фабрики, а лично Шабанову. Директорам магазинов за сбыт и риск оставались 20 % от стоимости проданного товара.
Каков был масштаб бизнеса? Если мерить в прибыли, которую можно было из него извлечь, – то 8000 – 10 000 рублей в месяц. По меркам позднесоветского периода вовсе не мало. Но, интересная подробность, эти деньги получал отнюдь не один лишь создатель схемы Рамиз Шабанов.
...
…Основой распределения «доходов» от сбыта похищенной продукции между членами группы («компаньонами») было распределение с учетом денежного «паевого» участия, выражающееся в процентном состоянии суммы внесенной «компаньоном» доли. Стоимость одного процента паевого участия определялась возможностью получения прибыли от похищенной продукции: качеством оборудования, конъюнктурой, возможностью обеспечения сырьем, «безопасностью» осуществляемого преступления, возможностью сбыта продукции, условиями договора с торгующими организациями и др. Все эти факторы определили по решению членов группы расхитителей… стоимость 1 % в 1000 рублей. На таких условиях и из расчета указанной суммы в состав группы расхитителей и входили новые члены.
Из приговора Бакинского городского суда по делу Рамиза Шабанова
Что это означает в переводе на простой русский язык? Еще на старте проекта, в начале 1982 года, Шабанов привлек двух соинвесторов – неких Кямала Садыхова и Альберта Джаграева. Ведь на то, чтобы раздать кому надо взятки и настроить необходимое оборудование, нужны были деньги. Стартовые инвестиции были оценены в 100 000 рублей. Шабанов внес 30 000 рублей, заняв большую их часть у родственников. Садыхов и Джаграев внесли по 35 000.
Партнеры договорились, что капитал предприятия будет разделен на паи – по 1 % каждый. Стоить пай будет 1000 рублей, продавать свои паи можно будет и на сторону. То есть, выражаясь в нынешних терминах, на вторичном рынке. Этим правом первые партнеры Шабанова и воспользовались спустя примерно год после запуска бизнеса, продав свои доли по номиналу. Учитывая полученные за этот период деньги от текущей деятельности предприятия, инвестиции принесли доход в 90 % годовых. Это конечно, было несравнимо с процентами «Сбербанка». Шучу. Естественно, никто из этих людей всерьез не думал о том, чтобы зарабатывать деньги, размещая там депозиты.
Удвоив свой капитал, они вложили его в другое подобное дело. И возможно, там и погорели. А возможно, и нет. Вполне вероятно, что часть этих средств еще сыграла в начавшейся спустя каких-то восемь-десять лет большой приватизации на пространстве к тому времени уже бывшего СССР.
Но что касается Шабанова, то итог его истории печален – в 1984 году на галантерейной фабрике начались масштабные проверки. На предприятии была вскрыта система двойной бухгалтерии и десятки цехов, подобных шабановскому. Следственная бригада, укомплектованная специалистами из Москвы, принялась за работу. Дело нашего героя и его бизнеса было выделено в отдельное производство.
Следователи работали в ускоренном темпе, и уже через три года, в июле 1987 года судья бакинского горсуда Адинбеков скороговоркой зачитывал: «В сговоре с соучастниками Шабанов Р. под вывеской функционирующей галантерейной фабрики – социалистического предприятия с государственной формой хозяйственной деятельности – используя ее оборудование, энергетические ресурсы и оплаченный наличными средствами труд сотрудников, занимался с целью извлечения прибыли изготовлением неучтенной продукции, т. е. частнопредпринимательской деятельностью, совершил таким образом преступление, предусмотренное статьей 152 УК Азербайджанской ССР», – казалось, все еще слышно было в зале. Вот как – с целью извлечения прибыли! Шабанов, пока судья зачитывал приговор, еще тщетно на что-то надеявшийся, устало закрыл глаза.
«Именем Азербайджанской Советской Социалистической Республики… Шабанова Рамиза Сафар-оглы… приговорить…» Пятнадцать лет колонии с конфискацией имущества.
Шабанову было 38 лет. Освободиться он должен был в 2002 году, в 53 года. Считай, пенсионером. Жизнь прошла.
Естественно, владелец цеха не был ангелом. Начать хотя бы с того, что своим компаньонам он периодически говорил, что надо бы дать дополнительных денег тому или другому чиновнику. Партнеры скидывались, а Шабанов денег никому не передавал, оставляя их себе. Всего он нагрел таким образом партнеров тысяч на тридцать рублей.
С другой стороны, он действительно давал взятки своему руководству, чиновникам, милиционерам. Более того, он давал их десяткам людей. Чтобы так, с легкостью, находить общий язык с людьми алчными и беспринципными, наверное, надо самому быть хотя бы отчасти таким. Уж во всяком случае, не мучиться совестью после каждой передачи подношения. Я это к тому, что
Шабанов, наверное, был не только ловким технологом, но и ушлым прохиндеем, достаточно толстокожим и циничным человеком. Иными словами, не тот человек, замуж за которого вы бы с легким сердцем отпустили свою дочь.
...
Чтобы получить сырье, его надо было украсть. Чтобы на это не обратили внимания – надо было дать взятку. Таковы были правила игры.
Но таковы были правила бизнеса, которые придумал и сделал обязательными для всех вовсе не Шабанов. Как указано выше, чтобы получить сырье, его надо было украсть. Чтобы на это не обратили внимания – надо было дать взятку. Таковы были правила игры. Шабанов в нее сыграл. Будь он в других обстоятельствах, действовал бы по-другому. Может быть, был бы и другим человеком.
Ну а если рассуждать абстрактно, то конечно, хорошо быть честным. Не давать взятки. Вести прозрачный бизнес. Но… Как бы это сказать точнее… Лучше приведу подходящий, с моей точки зрения пример. В Средние века в Европе шайки проходимцев промышляли похищениями младенцев. Украденных детей помещали в бочки, надевали им на руки и ноги специальным образом сконструированные колодки. Дети вырастали уродцами. И их продавали за хорошие деньги циркам или состоятельным клиентам, желавшим поразвлечься. То, что происходило с советскими предпринимателями, – из той же серии. Для человека, долгое время работавшего в подпольном бизнесе, оставалось слишком мало шансов не превратиться в той или иной степени в «морального урода».
