В участке ответственности 2-й ударной бои приобрели затяжной характер на протяжении последующих двух дней. К исходу третьего дня боев при поддержке авиации соединениям 2-й ударной армии удалось завершить прорыв главной полосы вражеской обороны и расширить его до 23 км по фронту. Гостилицы были освобождены, войска двинулись к Ропше.
На следующий день после 2-й ударной в наступление перешли войска 42-й армии. Началось оно с артподготовки. Она накрыла 17-километровый участок фронта. Как и день назад, в обстреле участвовали и орудия кораблей Балтфлота. Общее число снарядов и мин было в два раза больше, чем на участке 2-й ударной: около 220 тыс.
«Весь город, – писал поэт Н. С. Тихонов, – был ошеломлен гигантским гулом… Некоторые пешеходы на улицах стали осторожно коситься по сторонам, ища, куда падают снаряды. Но снаряды не падали. Тогда стало ясно – это стреляли мы, это наши снаряды поднимают в воздух немецкие укрепления. Весь город пришел в возбуждение. Люди поняли, что то, о чем они думали непрестанно, началось» [170].
Вот и на южном направлении в 11 утра после переноса огня вглубь линии обороны противника советские войска перешли в атаку. Это были 30-й гвардейский и 110-й стрелковые корпуса. Удалось прорвать оборону немцев в районе Лиговского канала уже в первый день. Продвинулись советские войска примерно на четыре километра. На следующий день глубина прорыва составила восемь километров. Передовые части вышли к шоссе Красное Село – Пушкин. Это были бойцы 30-го гвардейского корпуса генерала Н. П. Симоняка. Мощную оборону противника приходилось буквально «прогрызать». В ночь на 16 января была взята Александровская, наши солдаты были уже на подступах к Пушкину. 16 и 17 января советские войска на этом направлении преодолели первую линию обороны противника и вышли ко второй. Вереди возвышались Воронья гора и холм, на котором располагается Красное Село. Эти два мощных узла обороны предстояло взять, чтобы продолжить движение на Ропшу, где была намечена встреча двух армий. К 18 января расстояние между передовыми частями 42-й и 2-й ударной армий составляло 16–18 км.
Чтобы как можно скорее сломить сопротивление врага, не дать ему возможности выскользнуть из уже наметившегося котла, в сражение были введены вторые эшелоны и подвижные группы армий (108-й стрелковый корпус – во 2-й ударной и 123-й – в 42-й армии). Первыми начались бои за Воронью гору. Задача по ее штурму была возложена на 63-ю гвардейскую стрелковую дивизию. 19 января в ходе упорного боя 188-й и 190-й полки этой дивизии вместе с подразделениями 17-й штурмовой инженерно-саперной бригады ночной атакой с фронта и с тыла овладели высотой. Как и три года назад, это была ключевая позиция. Все территории вокруг были как на ладони. В этот же день 64-я гвардейская, 221-я и 224-я стрелковые дивизии 42-й армии овладели мощным естественным рубежом обороны, прикрывавшим гатчинское и ропшинское направления, Красным Селом, а 196-я и 43-я стрелковые дивизии 2-й ударной армии при поддержке дальнобойной артиллерии КБФ освободили населенные пункты Кипень и Ропшу. В 23 час. 19 января передовые части подвижных групп 2-й ударной и 42-й армий встретились в районе Русско-Высоцкого, а в 7 час. 55 мин. утра 20 января в районе Ропши соединились главные силы двух армий. Этим завершилось окружение остатков петергофско-стрельнинской группировки врага, которые на следующий день были уничтожены. Противник в этих боях потерял только убитыми около 20 тыс. солдат и офицеров, более тысячи гитлеровцев были взяты в плен.
За этими сухими строками – сильнейшее напряжение сил, героическое самопожертвование и огромный ратный труд советских солдат. Понять, каким трудом и какими жертвами дались эти два дня наступления, можно познакомившись с воспоминаниями участников. Но сначала отметим вклад всех родов войск в общее дело победы над врагом.
Артиллерия в целом являлась сильной стороной советских войск на втором этапе Великой Отечественной. За героическими подвигами танкистов и летчиков ее работа немного блекнет, но некоторые историки считают Вторую мировую «войной артиллерии».
Ко времени наступления советских войск в январе 1944 г. передний край вражеской обороны проходил по скатам командных высот, с которых хорошо просматривалось расположение советских войск. Полоса болот, находившаяся перед высотами, занятыми противником, затрудняла подступ к обороне противника. Глубоко эшелонированная оборона врага состояла из ряда траншей полного профиля и большого количества дзотов. Землянки, в которых находились фашистские войска, имели покрытие в 2–3 наката. В глубине вражеской обороны в мощные опорные пункты были превращены такие населенные пункты, как Стрельна, Красное Село, Дудергоф, Павловск, Гатчина. Их каменные здания были приспособлены для упорной огневой обороны.
Районы, занимаемые врагом, были покрыты густыми лесами. Эти леса давали возможность противнику незаметно маневрировать резервами, скрытно располагать свои штабы и узлы связи. В то же время леса не позволяли нашим войскам просматривать глубину немецкой обороны и выявлять систему ее сооружений и огневых точек. Требовалась напряженная работа всех видов воздушной и наземной разведки, чтобы вскрыть характер вражеской обороны. Под Ленинградом фашисты имели сильную группировку артиллерии, состоявшую из большого количества орудий крупного калибра, до 406-миллиметровых включительно. Плотность насыщения обороны артиллерией на некоторых участках превышала 40 орудий и минометов на 1 км фронта. До 70 % всей вражеской артиллерии было сосредоточено на красносельском направлении, откуда фашисты вели обстрел Ленинграда.
Артиллеристы Ленинградского фронта уже имели богатый опыт борьбы с артиллерией противника. В течение всей обороны Ленинграда дальнобойные батареи полевой, береговой и корабельной артиллерии обрушивали на врага сокрушительные удары и добились больших успехов. Сотни батарей были уничтожены и подавлены нашим огнем. Но противник непрерывно пополнял убыль в рядах своей артиллерии. В предстоявшей наступательной операции артиллеристы Ленинградского фронта должны были прежде всего разгромить группировку фашистской артиллерии, лишить противника важного средства обороны. Надо было использовать весь опыт контрбатарейной борьбы с противником, приобретенный в боях как артиллерийскими офицерами, так и штабами артиллерийских подразделений, частей и соединений.
В соответствии с планом операции были созданы две мощные группировки нашей артиллерии – на приморском и красносельском направлениях. Для решения огневых задач по прорыву вражеской обороны привлекались значительные силы артиллерии Ленинградского фронта. За счет артиллерии, снятой с второстепенных участков фронта, создавалась большая плотность огня на направлениях главного удара. Тысячи орудий и минометов должны были занять свое место в боевом строю и в нужное время начать обстрел вражеских укреплений.
При сосредоточении артиллерии строго соблюдалась тайна, и применялись меры маскировки. Через город артиллерия следовала только по тем улицам и проспектам, где было наименьшее движение людей и транспорта. Чтобы не дать возможности противнику своевременно раскрыть группировку артиллерии на красносельском направлении, часть ее, предназначенная для этого района, была размещена на соседнем участке фронта. В свои позиционные районы артиллерия выходила только накануне операции.
Большие трудности представляла переброска артиллерии в район Ораниенбаума, на приморское направление. Незначительный клочок земли, удерживаемый нашими войсками, был отрезан от Ленинграда. Переброска туда войск, артиллерии, боеприпасов могла быть осуществлена только через Финский залив. В трудных условиях зимнего времени при активной помощи моряков КБФ и транспортной авиации все предназначенные на приморское направление артиллерийские части были вовремя переброшены и заняли боевые порядки.
Много находчивости и военной смекалки должны были проявить артиллеристы Ленинградского фронта, чтобы организовать тщательное наблюдение за противником и его огневыми средствами. Вследствие невыгодного расположения наших позиций это наблюдение затруднялось. Артиллерийские наблюдательные пункты приходилось устраивать на высоких деревьях, на водокачках, на чердаках домов, на трубах. Все это, однако, не помешало нашим артиллеристам иметь подробные сведения о системе неприятельской обороны и, в частности, о расположении неприятельских батарей и вести управляемый огонь по точно разведанным целям.
