В первые дни наступления во всех наших полках было много потерь не только от танковых контратак противника, но и его минных заграждений. Отступая, противник заминировал дороги, отдельные окопы, тропы, мосты и проходы.
Характерно, что контратаки, количество которых возрастало с нашим продвижением в глубину обороны противника, осуществлялись чаще всего танковыми подразделениями. Пехотные подразделения использовались, как правило, для огневого боя и оборудования позиций на очередных рубежах обороны.
Обычно бой протекал в такой последовательности. Когда наши наступавшие части, преодолев минные заграждения и артиллерийско-минометный огонь противника, приближались к очередному его оборонительному рубежу, враг контратаковал танками наиболее выдвинувшееся наше подразделение, вынуждая его замедлить или даже прекратить дальнейшее продвижение. С наступлением темноты он отводил основную часть своих сил на следующий рубеж обороны. На ночь оставалось прикрытие в составе небольших сил артиллерии, минометов и танков, с саперным и пехотным подразделениями, которые всю ночь ракетами освещали линию фронта и, как только где-либо замечали движение с нашей стороны, сосредоточивали туда огонь. С утра следующего дня, подтянув за вечер и ночь свою артиллерию и минометы, наши войска создавали перевес над силами прикрытия противника и вынуждали его к отходу. Далее все повторялось сначала. Противник вел подвижную оборону, наши войска методически разрушали ее, при этом не уничтожали врага на месте, а выталкивали его на следующий рубеж.
Все эти и многие другие причины приводили к серьезным издержкам в боевых действиях войск Закавказского фронта. При лучшем руководстве войсками эти действия могли бы дать более эффективные результаты».
Основные достижения плохо подготовленного наступления сводились в тому, что: «…к этому времени (декабрь 1942 года! — Авт.) командование группы, армий, а также командиры соединений и штабы приобрели большой опыт ведения боя в сложных условиях, научились более твердо управлять войсками».
Самые густонаселенные, самые плодородные, самые экономически развитые районы собственной страны советские полководцы превратили в грандиозный полигон и учились, учились, учились. Под Москвой — воевать в тяжелых зимних условиях, под Харьковом — в тяжелых весенних условиях, под Ржевом — наступать летом, на Кавказе — в горах…
Оборона Кавказа осуществлялась во взаимосвязи со Сталинградской битвой, оказавшей огромное влияние на дальнейшее развитие событий на этом театре военных действий. Осенью 1942 года, как пишет в «Стратегии непрямых действий» Б. Лиддел–Гарт: «Внимание и усилия немцев все более сосредоточивались на сталинградском направлении в ущерб действиям по захвату кавказских нефтяных источников; 1-я танковая армия, действовавшая на Кавказе, постепенно была ослаблена из-за переброски войск под Сталинград. Пополнение этой армии другими соединениями и частями вместо выбывших на сталинградский фронт не производилось». Крах армии Паулюса окончательно похоронил план «Эдельвейс» и все надежды Гитлера.
В течение своего летнего и осеннего наступления на Кавказ войска группы армий «А», по советским оценкам, потеряли более 100 тысяч человек.
Потери Красной Армии в битве за Кавказ на 31 декабря 1942 года оцениваются в 373 911 человек, 990 танков, 5049 орудий и минометов, 644 боевых самолета.
В сложившейся ситуации германским войскам ничего не оставалось, как спешно оставить Кавказ. «Оптимизм» потерпевших поражение немецких генералов по этому поводу забавно перекликается с рассуждениями Баграмяна и Москаленко по поводу проигранной советскими войсками Воронежско–Ворошиловградской операции: «Оценивая сегодня события того времени, можно прийти к тому выводу, что невозможность продолжения наступления войск группы армий «А» была, вероятно, и для нее и для ее командования просто счастьем… Не подлежит сомнению, что если бы ее войска и преодолели горный хребет и даже вышли бы к южной границе Советского Союза, то после катастрофы в верхнем течении Дона и под Сталинградом они просто не сумели бы пробиться из Закавказья назад и соединиться с главными силами немцев».
Вынужденный отдать приказ об отходе группы армий «А» с Кавказа, Гитлер тем самым признал всю бесперспективность дальнейшей борьбы за достижение поставленных целей.
СТАЛИНГРАДСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ
Начало оборонительного периода Сталинградской битвы принято отсчитывать с 17 июля 1942 года, когда передовые части 6-й немецкой армии генерала Паулюса вошли в соприкосновение с войсками 62-й армии генерал-майора В.Я. Колпакчи на рубеже реки Чир.
Советскому командованию к середине июля наконец стало ясно, что противник не собирается поворачивать свои силы на север и северо-восток, а стремится прорваться к Волге в районе Сталинграда, захватить этот важный стратегический пункт и крупнейший промышленный район и перерезать коммуникации, связывающие центр страны с Кавказом. Разбитые и отступающие войска Юго–Западного и Южного фронтов были не в состоянии остановить врага.
На сталинградское направление Ставка выдвинула из своего резерва 62-ю, 63-ю и 64-ю армии. Они вошли в Сталинградский фронт, созданный 12 июля на базе управления ЮЗФ. В состав фронта вошли также 21-я общевойсковая и 8-я воздушная армии. Командующим фронтом утвердили Тимошенко, членом Военного совета — Хрущева, начальником штаба — Бодина. Сюда же влились вышедшие из окружения части 28-й и 38-й армий. В оперативное подчинение фронта была передана Волжская военная флотилия. Всего к 20 июля Сталинградский фронт располагал 38 стрелковыми и тремя кавалерийскими дивизиями, восемью стрелковыми бригадами. Из них 18 дивизий были свежими и полностью укомплектованными личным составом и артиллерией (в трех новых армиях имелось 3710 орудий и минометов), шесть дивизий имели от 2500 до 4000 человек, а 14, прошедших путь от Донца и Оскола, насчитывали от 300 до 1000 человек и были совершенно небоеспособными.
В составе Сталинградского фронта действовали также 13-й, 22-й, 23-й и 28-й танковые корпуса, 3-й кавалерийский корпус, 14 отдельных танковых бригад и девять отдельных танковых батальонов.
В 8-й воздушной армии имелось 454 самолета. Кроме того, здесь действовало 210 бомбардировщиков дальней авиации и 60 истребителей 102-й авиадивизии ПВО. С 20 июля по 17 августа прибыло еще 23 авиаполка общей численностью около 450 самолетов.
Таким образом, к началу оборонительной операции в распоряжении Тимошенко имелось 540 тысяч человек, свыше 1000 танков, 734 самолета. Кроме того, в резерв штаба фронта в это же время передавались еще восемь стрелковых дивизий, переброшенных с Дальнего Востока, и вновь сформированная 57-я армия под командованием генерал-майора Д.Н. Никишева. 22 июля было принято решение о создании в составе фронта 1-й и 4-й танковой армий смешанного состава на базе управлений и тылов 38-й и 28-й армий, четырех танковых корпусов и прибывших стрелковых соединений.
Можно сделать вывод о том, что никакого количественного превосходства и в данном случае наступавшая сторона не имела. А главное, как указывал А. Самсонов в своей брошюре, посвященной 10-летию Сталинградской битвы: «Верховный Главнокомандующий советскими Вооруженными Силами товарищ Сталин с прозорливостью великого полководца своевременно разгадал планы немецко-фашистского командования. И.В. Сталин противопоставил авантюристическим замыслам врага свой стратегический план разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом, разработанный с учетом реальных возможностей и конкретных условий обстановки. В основе этого гениального плана лежала идея активной обороны с последующим переходом в контрнаступление. Для практического осуществления сталинского плана необходимо было в затяжных оборонительных боях обескровить противника и любой ценой удержать Сталинград, чтобы создать благоприятные условия для перехода к успешному контрнаступлению».
В 1941 году Сталин заманил вермахт под Москву и там «загубил» лучшие его войска, в 1942 году столь же гениально Верховный заманивал немцев к Волге. Так что все идет по плану — быть и товарищу Самсонову академиком.
Перед Сталинградским фронтом стояла задача, обороняясь в полосе шириной 520 км — от Павловска по левому берегу Дона до Клетской и далее на юг через Суровикино к Верхне–Курмоярской, — остановить дальнейшее продвижение противника. На подступах к Сталинграду возобновилось начатое осенью 1941 года и заброшенное было после зимних побед Красной Армии строительство оборонительных рубежей. Руками 225 тысяч сталинградцев сооружались четыре оборонительных обвода: внешний, средний, внутренний и городской. Формировались отряды народного ополчения, истребительные батальоны и группы противовоздушной обороны.
