лидеров (исключая губернатора Пита Уилсона), президенты колледжей и университетов, голливудские «звезды», президенты газет, телеканалов и радиостанций, лидеры профсоюзов и крупные бизнесмены высказались против принятия этой Поправки. Схожую позицию заняли администрация президента Клинтона, фонд Форда и другие общенациональные организации. При этом противники инициативы истратили гораздо больше средств, нежели ее сторонники, — и все же Поправка была одобрена на референдуме 54 процентами голосов против 46 процентов.
Два года спустя в штате Вашингтон против закона о запрещении расовых привилегий также почти единодушно выступил местный истеблишмент, включая губернатора и других политических лидеров, крупных бизнесменов, основные средства массовой информации, в том числе газету «Сиэтл таймс», которая публиковала лозунги соответствующего содержания, руководство образовательных учреждений, многочисленных интеллектуалов и «внешние» фигуры — например, вице-президента страны Эла Гора и преподобного Джесси Джексона. Среди бизнесменов, высказывавшихся против принятия Поправки 209, следует прежде всего упомянуть основателя корпорации «Майкрософт» Билла Гейтса, а вместе с ним — директоров и президентов таких компаний, как «Боинг», «Старбакс», «Вейерхаузер», «Костко» и «Эдди Бауэр». «Самым серьезным препятствием, с которым мы столкнулись в ходе вашингтонской кампании, — вспоминал Уорд Коннерли, главный активист движения в поддержку Поправки, — были не средства массовой информации и даже не нападавшие на нас политики. Тяжелее всего пришлось с бизнесом» {228}. Противники Поправки истратили втрое больше средств, чем ее сторонники — и Поправка была принята на референдуме 58 процентами голосов населения штата против 42 процентов.
Опросы общественного мнения показывают, что американцы в большинстве своем одобряют программу «позитивных действий» в ее первоначальном смысле, определенном президентами Кеннеди и Джонсоном, — действия по предотвращению дискриминации социальных меньшинств и по обеспечению равных возможностей в работе и учебе, предусматривающие помощь государства в приобретении жилья, получении образования и профессиональной подготовки. Опросы также показывают, что подавляющее большинство американцев отрицательно относится к расовым привилегиям в работе и учебе, даже если эти привилегии призваны скорректировать последствия имевшей место в прошлом дискриминации. Пять раз в период с 1977 по 1989 год, как пишет Сеймур Мартин Липсет, фонд Гэллапа задавал американцам вопрос:
«Существует мнение, что для компенсации прежних дискриминационных мер женщинам и представителям расовых меньшинств следует предоставлять привилегии при найме на работу или при поступлении в учебное заведение. Как вы относитесь к этому утверждению?»
От 81 до 84 процентов опрошенных полагают, что лучших должна выявлять система тестов; от 10 до 11 процентов считают, что привилегии необходимы. В ходе опросов 1987 и 1990 годов фонд Гэллапа интересовался тем, как американцы относятся к утверждению, что нужно предпринимать все усилия, дабы улучшить положение чернокожих и представителей других меньшинств, даже если это будет означать юридическое закрепление расовых привилегий. Соответственно, 71 и 72 процента опрошенных высказались против такого подхода, а 24 процента его поддержали; среди чернокожих соотношение составило 66 процентов «против» и 32 процента «за» {229}. В ходе опроса 1995 года задавался вопрос, должны ли учитываться при поступлении на работу или в учебное заведение «талант, знания и квалификация соискателя или же его расовая и этническая принадлежность». По итогам опроса 86 процентов белых американцев, 78 процентов испаноязычных, 74 процента азиатских иммигрантов и 68 процентов чернокожих поддержали «отбор по профессиональным качествам». В опросах в период с 1986 по 1994 год выяснялось, как население относится к «расовым привилегиям и приоритету чернокожих»: от 69 до 82 процентов опрошенных заявили, что относятся отрицательно. По результатам опроса 1995 года, предпринятого журналом «Ю-Эс-Эй Уикэнд Мэгэзин», 90 процентов из 248 000 американских тинейджеров заявили, что не согласны с «расовыми привилегиями как компенсацией за дискриминацию при приеме на работу и поступлении в учебное заведение». Подытоживая все эти данные, Джек Ситрин в 1996 году писал: «Когда нужно выбирать между групповым равенством и индивидуальными данными, политика „позитивных действий“ проигрывает. Большинство американцев, вне зависимости от принадлежности к той или иной социальной группе, отвергает привилегии» {230}.
В ходе упомянутых выше опросов отношение чернокожего населения США к расовым привилегиям варьировалось в зависимости от конкретного вопроса. В 1989 году фонд Гэллапа выяснял, следует ли гарантировать женщинам и представителям расовых меньшинств льготы при поступлении на работу и при приеме в учебное заведение или же в каждом случае решающую роль должны играть результаты профессионального тестирования. По итогам опроса 56 процентов чернокожих высказались за тесты и лишь 14 процентов — за льготы. В пяти общенациональных предвыборных опросах общественного мнения в период с 1986 по 1994 год относительно «расовых привилегий и приоритета чернокожих» от 23 до 46 процентов негритянского населения страны заявили, что они против привилегий {231}. Судя по всем этим данным, чернокожие и другие расовые меньшинства Америки не имеют четкой позиции применительно к расовым привилегиям. Однако в ситуациях, сопровождающихся политической напряженностью, например в периоды референдумов, неопределенная позиция меньшинств сменяется вполне определенной, и лидеры этих групп энергично мобилизуют своих сторонников на борьбу за расовые привилегии. В марте 1995 года 71 процент белых, 54 процента азиатского населения, 52 процента испаноязычных и 45 процентов чернокожих утверждали, что поддерживают «калифорнийскую инициативу». Голосование проводилось в ноябре 1996 года, после восемнадцати месяцев ожесточенной политической кампании по сбору голосов против принятия Поправки. Согласно опросам на избирательных участках, лишь 27 процентов чернокожих и 30 процентов испаноязычных проголосовали «за», то есть за восемнадцать месяцев количество тех, кто поддерживал инициативу, сократилось, соответственно, на 18 и 22 процента {232}. Тесно сотрудничая, лидеры белого истеблишмента и негритянских организаций убедили большинство чернокожих американцев поддержать расовые привилегии.
В конце 1980-х годов началось активное противодействие общества утверждению расовых привилегий. Общественное мнение, многочисленные иски белых, которым было отказано в приеме на работу или в поступлении в учебное заведение, «развернули дискриминацию», а десятилетие правления президентов-республиканцев привело к изменению позиции судов (ведь федеральных судей назначают именно президенты). «Тысяча девятьсот восемьдесят восьмой, — писали Стивен и Эбигейл Тернстром, — был годом переоценки». В том году, рассматривая дело «Ричмонд против Дж. Э. Кросона» (488 U. S. 469), Верховный суд признал, что как минимум тридцать шесть штатов и почти 200 местных органов власти проводили «ошибочную политику». Судья Сандра Дэй О’Коннор от имени всех шести членов Верховного суда заявила, что постановление суда города Ричмонд нарушает принципы «американской веры». Привилегии, основанные на расовых отличиях, порождают, как заявила судья, «опасность постоянных конфликтов. Если эти привилегии не распределяются равномерно между всеми членами общества, они неизбежно ведут к теориям расового превосходства и расовой враждебности». Верховный суд отверг аргумент защиты, что «дискриминация прошлых лет может служить единственным, не требующим иных доказательств, оправданием расовых
