Справится ли со столь непростой задачей первое, да и второе, египетское поколение российских психоаналитиков – неведомо мне грешному. Моисей водил евреев по пустыне сорок лет, отчаявшись ждать в них внутренних трансформаций… то поколение египтян, точнее, ещё не совсем евреев. Просто пока те не вымрут… как мамонты. Вымерли. Не обнадёживает? Здоровый скепсис никому не мешал. Скорее – стимулировал. Вот – вдогонку, для пущей стимуляции: «немецкая» группа всё исследует, исследует… в какие минуты давать интерпретации ad hoc (!!!)… всё исследует. «Французы» наши некоторые, из «французской» группы и изгнанные из «французской» группы своими же за хамство, в порыве французской любви, и вовсе называют психоанализ своей религией, и зовут молиться на ихнего Фрейда (надеюсь, не на нашего Фройда), объявляя, что лучше знают, как правильнее молиться, потому что являются носителями элитарной французской культуры, здесь «у вас» (цитирую!) – в нашей, задрипанной бескультурьем, убогой варварской стране. Бесёнок Анубис отдыхает, плача на плече у демона Ра-Амона. Только диавол New Age веселится, веселится… Такими темпами скоро-скоро прихватит кусочек IPA!
Для тех, у кого плохая память: как только российская «интеллигентщина» (Н. Бердяев) упивалась чьей-либо элитарной культурой – культура та не могла себя тут же не проявить и не раскрыться во всей красе. Так с середины 18 века у нас царил культ французского непотребства. Потом пришёл Наполеон и показал нам не кузькину мать, а живую французскую бабу, с грабежом, насилием, убийством, надругательством над нашими святынями. А помните вождя страны поэтов и философов? Был другом кой-кому до 22 июня 1941-го года… Лет тридцать вожди страны философов и поэтов спонсировали большевиков. Извращения внешней реальности всегда инвестируются в ментальные, а ментальные извращения, рано или поздно, превращаются в извращения внешней реальности. A-а, слышу-слышу: недопустимая аналогия, при чём тут психоанализ?! – Отвечу: ни при чём; это не аналогия – лишь свободная демократическая ассоциация и реминисценция. Это не аналогия, это лишь царь Соломон, со свободными демократическими, авторитарными и тоталитарными ассоциациями. Советую перечитать.
Каким я вижу русский (разговаривающий на русском языке) психоанализ. Его пока нет. Подождите. Сперва, пожалуй, каким я его не вижу. Я не вижу его создающим кумиров, угодливо преклоняющимся перед сомнительными ценностями и псевдонаучными теориями сегодняшнего дня. Не вижу его похожим на ЦК КПСС, куда рвётся толпа мерзавцев, стремясь «занять положение», манипулировать коллегами и пациентами. Не вижу его любительским (любительских обществ и «институтов» в нашей стране штук 15, и все объявляют себя подлинными, и все обещают психоаналитическое образование и психоаналитическую помощь). Любители психоанализа – это хорошо. Любительские же общества/институты, обещающие психоаналитическое образование, лечение, общества/институты, в которых, от президента/ директора до ассоциированного члена/преподавателя, ни один человек не прошёл психоаналитический тренинг (обязательный личный анализ у обученного тренинг-аналитика, ведущего профессиональную «родословную» от Фройда /а не от Пупкина Е. Б./, не менее шести лет, 4–6 раз в неделю, два-три психоаналитических случая в супервизии у двух-трёх обученных супервизоров, также ведущих профессиональную «родословную» от Фройда /а не от Пупкинда Б. Е./, не менее двух лет каждый + изучение теории не менее четырёх лет), наносят вред как пациентам, так и психоаналитическому движению в целом. Это точка зрения IPA и моя. Т. н. любительский психоанализ к сложностям становления профессионального психоанализа прибавляет игру в психоанализ и откровенное мошенничество, ведущее к разрушению судеб людей. Ведь никакой человек, «обучившийся» только в любительских обществах/институтах никогда не будет признан психоаналитиком на международном уровне. И мне мерзко касаться здесь всеохватывающего принципа сексуальной инициации в любительских психоаналитических сообществах, что спускает их ниже плинтуса, к экстремистским сектам. У IPA нет патента на слова «психоанализ» и «психоаналитик», и водопроводчик может назваться психоаналитиком, но это будет фарс или игра в песочнице с несчастными последствиями.
Я вижу российский, русский, психоанализ берущим всё лучшее от прошлой и настоящей психоаналитической мысли. Вижу его ориентированным на субъект-субъектные отношения (не обезличенные механистичные объект-объектные и не унижающие субъект-объектные) и, обязательно, на теории внутренних пространств… Вообще – интегративным, интегрирующим теории разных уровней, на которых функционирует психика: от инстинктивного до межличностного и интерсубъективного. Если в моей голове это укладывается, то почему не может уложиться в других головах? Я категорически против ремесленнического сектантства в международном психоаналитическом движении, т. е. против сосредоточенности в работе на одной только теоретической модели, обслуживающей часть определённого уровня организации психики. Это не терапия, а матовая подростковая параноидная философичность с экстремистской идеей подстроить пациентов под одну теорию, которой болен сам аналитик, в соответствии с собственной психопатологией. Это лоботомия пациента, после коей психоаналитик кажется себе гением. Хочу разрушить миф, бытующий в среде стагнированных психоаналитических групп, будто хороший тренинговый анализ разрешает большинство проблем раз и навсегда. – Опять-таки способ уличать пациентов в нарушенности, злонамеренности и видеть в них мёртвый объект для исследования, – не равноценную и равнозначную аналитику личность. Хороший тренинговый анализ, несомненно, оттачивает рабочий инструмент психоаналитика, иногда способствует раскрытию внутренних пространств и общему развитию, иногда позволяет улучшить любовную жизнь… иногда… а иногда и нет. Я видел нескольких аналитиков, считавших свой тренинговый анализ успешным, и считающих себя счастливыми и успешными во всех, перечисленных мною, областях… в то время, когда их мир и мир их близких рушился. Так что – в психоанализе всё бывает как в жизни, всё по-взрослому…
Большие проблемы в жизни аналитика и в жизни пациента возникают и тогда, когда психоаналитик, сознательно ли, бессознательно ли, относится к своей работе преимущественно как к ремеслу или как к искусству
Отношение к психоанализу преимущественно как к ремеслу превращает пациента в клиента, с которым можно торговаться, а не договариваться, анализируя проблемы (свои – про себя; пациента – про себя и вслух). Клиента, которого можно шантажировать, использовать и за счёт которого можно пытаться решать свои меркантильные и глобальные, внутрипсихические и чисто материальные, неустроенности. Психоаналитик-ремесленник разрушает границы анализа: непонятным становится, что происходит – торг на рынке с оскорблениями, по принципу «за всё уплачено», или в дом пациента, где капает кран, ворвался crazy-водопроводчик, сносящий стены, устраивающий потоп времён Ноя и выставляющий счёт за Tahoe. Аналитик-ремесленник всегда ограничен способом зарабатывания денег, всегда находится в рамках ручной теории/ручных теорий, он не учитывает границы пациента, личность пациента.
Когда же аналитик видит и чувствует в своей работе преимущественно искусство – он может ощущать себя демиургом, а пациентов своими произведениями. Подобная примерка роли Бога выстилает аппиеву дорогу к персекуторным опасениям у пациентов и переносам слияния, подобная примерка усугубляет зависть пациентов, чувство неполноценности и способствует, в ряде случаев, возведению психоаналитика на Вавилонскую башню как на пьедестал, дабы: а) возвеличить его, греться в лучах славы созданного кумира и тем поддерживать патологические аспекты Самости, подкармливая «исключительность-исключённость»; в) низвергнуть аналитика вниз, травмировать того или убить, разрушить Бога, весь мир, себя, самому стать альфой и омегой всего и вся. В первом варианте мы увидим сумасшествие вдвоём, во втором – Эдипов психоз.
Я прошёл путь ремесла-науки-искусства в своём психоаналитическом становлении, наблюдаю кандидатов в психоаналитики, психоаналитиков, тренинг-аналитиков, бредущих теми же дорогами. Это не прямая. Дорога возвращается, петляет, вновь устремляется вперёд, сводит и разводит населённые пункты. Да, автомобиль-психоанализ подразумевает, что мы едем от пункта Ремесло, через пункт Наука, к пункту Искусство. Кто-то из нас, психоаналитиков, правда, предпочитает не выезжать из начального пункта, приторговывая семечками на деревенском полустанке, посещая лишь временами посёлок городского типа, чтобы что-то купить на базаре. Кто-то останавливается на середине дистанции, в посёлке городского типа, возвращаясь отдыхать в деревню и наезжая в город на экскурсии. Кому-то хорошо дышится в городе, и он слышать не хочет о деревенском раздолье. Но иной аналитик вдруг уезжает из города в деревню, потом переезжает жить в посёлок. Психоаналитики – люди со своей внутренней и внешней динамикой. И судьбы их неисповедимы. Однако каждый аналитик выбирает своё место жительства «благодаря» внутренним сложностям, и динамика его внешней презентации находится в зависимости от динамики его психопатологии. Кто хочет это видеть, тот видит. Кто хочет это слышать, тот слышит. Кто видит и слышит, тот не становится «ремесленником», «научным сотрудником» или «художником», от слова «худо». Кто видит и слышит, тот остаётся человеком и видит в пациенте личность. Кто видит личность в пациенте, тот чувствует себя личностью – выше, больше, многогранней пульсирующих теней ремесленника, исследователя, творца. Кто чувствует себя личностью, тот признаёт и понимает неистребимость собственных трансферов. Кто видит себя личностью и видит многогранность и непостижимость пациента – тот способен помочь. Тот способен выйти из Египта и способен помочь выйти и Другому, и другим.
