780; N. 69. 380. — Horsho-mara (швед.) переводится Pferdemar. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу III, 296.
В пользу родства между словами древней надписи «Horse Marte» и названием горы Hörselberg говорит связанное с этой горой сказание о Гольде или Венере, которая в римской мифологии сочеталась именно с Марсом.
О Яриле. 81–82.
См. статью Стасова: «Коньки на крест, крыш.» и «Коньки» — дополнение к этой статье: в Изв. Археол. Об. III, IV.
Preller. Röm. Myth. I, 366–367.
Древлянский. Белорусские народные предания 86–87.
Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу I, 635–637. Обычай втыкать на кол над воротами головы жертвенных животных, для защиты дома от злых духов, известен был в старину и у болгар. Раковский. Показал. 34.
Снегирев. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. I, 15–16.
Древности. Тр. М. Арх. Об. I. сл.: «Алешин».
Ср. выше, стр. 20 и сл.
См. выше стр. 28.
Интересное изображение иконы помещено на стр. 354-ой 1-го т. сочинения Гедеонова.
Вар. и Русь I, 350, 352–355.
Kühnel. Die Sl. Ortsnam. 122, 124.
И в Германии «конь» — Ross в географических названиях — сближается с солнцем, так, напр., на горе Rossberg (в Шварцвальдских Альпах) высшая точка называется Rossfeld, а на краю последней — скала носит название Sonnenfels. (Hoffmann. Enc. d. Erdk. 2151). — В Ведах hári = огненно-цветный, harī = огненно-цветные кони Индры; hari-vant, эпитет Индры — снабженный конями (Sonne. Charis. 112 и сл.). Не в связи ли с последним находится название horvat? Замечу, что в Игувинских таблицах Hurie (Marte) — древнейшая форма, Horse — более новая (Grassmann, d. ital. Goettem. 191).
Sabljar. Miertop. riečn. 134.
Hoffmann. Enc. d. Erdk. 1046.
Вар. и Русь. I, 195 и сл. Подобные прозвища встречаются в народных песнях, напр. (серб.:) «A moj синко Вујочића Туро!» (Караџић. Срн. р]ечн. Сл. «Туро»).
Chron. II, 83.
Карамзин. Ист. Гос. Рос. I, прим. 423;? прим. 290, 318, 364; III, прим. 74.
Головацкий. Геогр. слов. 270.
В России между названиями местностей, упоминаемых в летописях, в древнейшем периоде русской истории, встречаем целый ряд имен, происходящих от Рос или Рус (= Ръс, Рыл), напр.: Рось (-Ръсь, Рсь, Рша, Русь) — река Киевской области (под 980 г.), Рша, город Смоленской области (1066 г.), Ръша-Камень называется в числе древних городов литовских, Русотина Переяславской области (1147 г.), Росусь (Росуса) река в земле вятичей (1160 г.). Руса город Новгородской губ. (1167 г.), ныне Старая Руса (Барсов. Матер. 177–179). В географических словарях Щекатова и Семенова находим и многочисленные более новые названия, каковы, напр., Росова (Расова), Росоше, Русаловка Киевской губ., Русава Подольской губ., Русановка Полтавской губ., Русаново Тамбовской губ., Россиены (литовс.: Rosejnej) Ковенской губ., на реке Россиенке, Рось Гродненской губ., на реке Роси, Россасна Могилевской губ., Россошь (слобода, село) Ворон, губ., Самарс, губ., Русаново, Русиново Калужск. губ., Росо-Мох (болото) Олонецк. губ. и др. Надобно заметить, что на Руси имя Рось или Русь издревле было самым распространенным названием рек: «От Волги-Рось до Немана-Русь и до куришгавской Русны, все пространство земли, занимаемое словенскими и родственными им по языку и по вере литовскими племенами, покрыто реками, носящими названия Рось, Русь, Роса, Руса», — говорит Гедеонов и затем, насчитав таковых 14, упоминает еще о «множестве других». Гедеонов предполагает, что русский народ получил свое имя от имени боготворимых им рек Рось, Русь, как мораване — от Моравы. Полагаю, что совпадение древних названий рек в России: «Рось», «Русь» с именем солнечного бога «Хръс», в форме «Рос» или «Рус» звучащем в многочисленных географических названиях в землях западных и юго-западных славян (где это имя не служило общим названием для рек), не лишает вероятности высказанного мною предположения, что название Рос или Рус перешло к нам от балтийских славян как эпитет солнечного бога, примененный к народу. Такое толкование согласовалось бы и со свидетельством Нестора, если под именем варягов, имевших, по словам летописца, один язык со словенами, понимать, как то доказывает Гедеонов, вендов с Балтийского поморья: «А словенский язык и рускый один, — говорит Нестор, — от варяг бо прозвашася Русью, а первое беша словене» (ПСРЛ I, 12).
Головацкий. Геогр. слов. 137, 223.
Доп. к акт. ист. I, 125.
Акт. ист. III, 96.
Franciszi. Cult.-Stud. 74–75.
Mannhardt. W.-u. F.-Kult. I, 442.
Терещенко. Быт русского народа. VI, 191–192.
Ефименко. О Яриле. 86–87. — Сахаров. Сказания русского народа. II. VII, 42.
Описание подобной же маскарадной фигуры всадника на белом коне и шествий ряженых в Гланской долине (в Каринтии), в Бюле (Виртемберг.), в Мюнстертале (Эльзас.), см. Franciszi. Cult-Stud. 51 и сл.; Mannhardt. W.-U.F Kult. II, 184, пр. 1.
Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу I, 164.
Снегирев. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. IV, 6.
Нижеследующие данные заимствованы из статьи: Miklosich. Die Rusalien.
Снегирев. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. IV, 14–15.
Фигура коня, в связи со всадником (Schimmelreiter), в святочных и масляничных маскарадах несомненно служила олицетворением возрождающегося солнца.
