Мне довелось наблюдать за девятилетней крохой, которая, закончив десерт, со взрослой интонацией, позаимствованной у мамы или тети, пропищала: «Боже мой, как много я съела! Завтра голодаю». В-третьих, быть толстым во Франции нездорово и просто-напросто неприлично. По телевидению постоянно говорят о правильном питании, о том, как избежать холестерина и лишних калорий. Когда парижане приглашают вас на ужин, то готовят замечательную трапезу с соответствующим каждому блюду вином. Когда они идут в ресторан, то тратят круглую сумму на веселое пиршество. Но это не значит, что так они едят каждый день. Мне довелось смотреть передачу, где весившая 53 килограмма француженка села на диету! Камера ни на миг не оставляла мужественную женщину. Вот прощальный ужин перед началом диеты: рагу с дивным соусом. А вот три дня мучений с пятью креветками и листиками салата на обед и ста граммами обезжиренного творога на ужин. Поедая их, дама с упорством пытаемого героя Сопротивления повторяла: «Мне хочется есть, но я выдержу, выдержу!» И выдержала, сбросив три «лишних» килограмма. Вот почему будничный ужин парижан может состоять из протертого овощного супа, или зеленой отварной фасоли и ломтика обезжиренной ветчины, или приготовленного на пару кусочка рыбы и яблока на десерт. Мои дети, оставаясь иногда у своих школьных друзей на ночевку посреди недели, привыкли к этим диетическим трапезам и частенько призывают меня дома к порядку: «Мама, пожалуйста, давай нам не русские порции, а французские!»
Диета диетой, но настоящую парижскую французскую семью все равно узнаешь по ужину, когда даже очень уставшие после рабочего дня родители садятся с детьми за аккуратно накрытый стол и за низкокалорийным блюдом делятся новостями и планируют выходные. Когда я пишу «настоящую», то имею в виду семью с традициями, несколько буржуазную, представляющую во всем своем очаровании старую Францию. Когда французы судачат о ком-то, строго соблюдающем традиции, или несколько старомодном, то всегда говорят: «Он (она) — это старая Франция!» В этом кругу принят и ежегодный сбор всех многочисленных родственников в ресторане. Инициаторами обычно выступают бабушка с дедушкой, они же оплачивают торжество. У моей приятельницы Орелии Буркар дед-генерал собирает за праздничным столом не менее ста человек Старичок не отпускает любимых родственников с полудня до пяти часов вечера: столько времени занимает дегустация всех блюд торжественного обеда. Родственники встают из-за стола со вздутыми животами и замутненным взором. «Самое печальное, — сетует Орелия, — что сблизить нашу бессчетную родню дедушке не удается, потому что все рассаживаются за длинным столом своими маленькими кланами. Я всегда устраиваюсь возле дядюшек, с которыми и так постоянно вижусь дома у родителей. Разговор между троюродными братьями и сестрами ограничивается дежурным „Са ва?“. Совсем другое дело, если бы мы собирались в загородном доме бабушки недалеко от Парижа. У нее большой сад, можно устроить пикник с мишуи (так французы называют шашлыки, позаимствовав это слово у арабов. — О. С.). Как было бы здорово сбросить туфли и усесться всем вкруг с тарелками и бокалами вина на траве — тут бы и получилось настоящее общение! Но дедушка неумолим: „Семья должна обедать в комфорте“».
Семьи рабочих и мелких служащих часто забывают о традициях, и каждодневный семейный ужин сводится к молчаливому поглощению перед телевизором разогретого в микроволновке гамбургера. Чем интеллектуальнее семья, тем меньше уделяется внимания голубому экрану. Самые «умные» включают его лишь для новостей, а «глупцы» держат по три телевизора, иначе не угодишь всем членам семьи — у каждого своя любимая передача или сериал. Телевизор стал главной радостью людей малого и среднего достатка.
…Один английский пилот международных линий уверял меня, что безошибочно узнает парижанку в толпе в любой стране мира по неброской элегантности, легкости и умелому макияжу. Это своего рода клише, но многие парижанки ему соответствуют. Среди них редко найдешь женщину, способную выйти утром из дому за багетом в тренировочном костюме и не причесавшись. Вот что писала о парижанках часто приезжавшая в Париж в конце прошлого века моя бабушка, Наталья Петровна Кончаловская:
«Красивы ли парижанки? Большей частью совсем не красивы. Но они умеют быть необычайно элегантными. Каждая настолько хорошо знает, что ей идет и как надо носить то, что ей к лицу, что толпа женщин на улицах всегда производит впечатление показа моделей женского платья. Редко заметишь неуклюжую походку, угловатые движения, сутулость, тучность. Парижанки любят создавать впечатление изящных, грациозных, худощавых и умеют этого добиваться. Самая скромно одетая парижанка обладает чувством гармонии расцветок, чувством пропорции и изысканности линий. Вкус у них от природы. Парижанки любят макияж Редко увидишь не обработанное косметикой лицо. Гримируются почти все — от уборщицы в большом магазине до первой актрисы».
В подавляющем большинстве парижанки действительно очень элегантны. Бывавшие в Париже замечали, как много в нем женщин в изысканных черных, коричневых, серых и бежевых костюмах. Яркие цвета и ткани в цветочек оставлены провинциалкам, а работающие парижанки выбрали безукоризненный классический стиль. Студентки и сидящие с детьми парижские мамы предпочитают в повседневной жизни джинсы, но и здесь остаются элегантными, подбирая в цвет туфли и сумку, накидывая на плечи легкую шаль, к месту используя бижутерию. Они практичны, экономны и дельно распоряжаются семейным бюджетом, даже при ограниченных средствах умудряясь одеваться с чисто парижским шиком. Надо признать, что выбор магазинов у них больше, чем у провинциалок. Помимо бесконечных маленьких бутиков в Париже есть три основных типа магазинов. Первый — появившиеся в середине XIX века так называемые «Большие магазины»: «Самаритен», «Галери Лафайет», «Принтан», «БШВ» и «Бон Марше» на бульваре Осман, на улицах Риволи и Севр. В этих пяти- и шестиэтажных гигантах торгуют самые известные фирмы одежды, белья, косметики, посуды, мебели и садовых принадлежностей. Магазин «Галери Лафайет» с неовизантийским куполом — памятник архитектуры и одно из самых посещаемых туристами мест Парижа, каждый второй его клиент — иностранец. Все продавщицы тщательно накрашены, элегантны и всем своим видом дают понять, что работают в самом знаменитом и замечательном столичном магазине.
Эти «соборы современной коммерции» описал в романе «Дамское счастье» Эмиль Золя. За три первых года своего существования (1884–1886) магазин «БШВ» принес дамам не только счастье — семнадцать приличных парижанок были задержаны в нем с поличным. Тогдашний шеф безопасности «БШВ» объяснял: «Когда женщина попадает в подобное заведение, все оказывается против нее: кокетство, соблазны, мода, возможность стащить. Если женщина проводит здесь много времени, то считайте, что она потеряна. В опасности оказываются не только экономия семьи и портмоне, но и ее порядочность, и честь семьи. „БШВ“ — это безнравственность». Сегодняшние парижанки научились себя контролировать и честь семьи в Больших магазинах не позорят…
В 1960-х годах в них нашли приют молодые, никому не известные модельеры Sonia Rykiel, Mary Quint и Pierre Cardin. Любопытную историю про владельца магазина «Принтан» рассказала мне одна пожилая русская эмигрантка. После революции во Францию приехала красивая молодая беженка по имени Ольга. В нее влюбился женатый хозяин «Принтан». Купил ей просторную квартиру в хорошем округе, а когда выяснилось, что она ждет ребенка, нашел хитроумное решение. В Париже бедствовал, подрабатывая официантом, один из князей Голицыных. Деловой господин встретился с ним, и вскоре князь переехал в чистенькую комнатку для прислуги в том же доме, где жила Ольга, а у нее появилось свидетельство о браке. Родившийся ребенок получил благородную фамилию. Появившийся вскоре второй — тоже. Дети выросли. Жена владельца «Принтан» умерла, и он, наконец, смог жениться на Ольге, но детей решено было оставить Голицыными. Старенький князь пожил еще несколько лет в своей комнатке и тихо умер. Отошел в Лету и хозяин «Принтан». Дольше всех прожила Ольга. Накрашенная, элегантная, она до 101 года появлялась на всех светских раутах, вечерах и концертах, поражая ясной головой и отличной памятью. А потом не стало и ее. Остались выросшие и уже постаревшие Ольгины дети. На приемах они часто встречались с другими Голицыными. Те их тепло приветствовали, называли «chers cousins» и по-родственному обнимали…
Второй тип магазинов — супермаркеты «Ашан», «Франпри», «Карфур» и «Леклер» на периферии города ничем не отличаются от супермаркетов в любой стране мира. С момента введения евро все домохозяйки Парижа в один голос говорят о подорожании: «Восемь лет назад я на 100 евро покупала продуктов на всю неделю, а теперь за те же самые продукты плачу 200!» Цены, действительно, выросли в полтора-два раза. Скромные семьи в конце месяца ограничивают себя в мясе и рыбе, прибегая к спасительным спагетти и картошке.
