О РАЗНЫХ ИТАЛЬЯНСКИХ ХУДОЖНИКАХ
Также в Риме живет бесспорно отличнейший представитель своей профессии живописец Джироламо Сичоланте из Сермонеты. Хотя о нем кое-что и говорилось в жизнеописании Перино дель Ваги, учеником которого он был и которому он помогал в его работах и в Замке св. Ангела, и во многих других, тем не менее неплохо будет сказать и здесь, насколько высоки его достоинства и его заслуги. И вот в числе первых его самостоятельных произведений была картина на дереве высотой в двенадцать пальм, написанная им маслом в возрасте двадцати лет и находящаяся ныне в аббатстве Сан Стефано, неподалеку от его родного города Сермонеты. На ней во весь рост изображены св. Петр, св. Стефан и св. Иоанн Креститель, а также несколько путтов. После этого образа, заслужившего высокие похвалы, он написал в римской церкви Санто Апостоло мертвого Христа, Богоматерь, св. Иоанна и Магдалину вместе с другими фигурами, весьма тщательно выписанными. Далее, в церкви Санта Мариа делла Паче, в капелле, построенной кардиналом Чезио, он расписал весь свод, отделанный лепниной и расчлененный на четыре прямоугольника, изобразив в них Рождество Христово, Поклонение волхвов, Бегство в Египет и Избиение младенцев, в целом – работа весьма похвальная и исполненная с выдумкой, со вкусом и с усердием. Вскоре после чего в той же церкви тот же Джироламо написал на доске алтарь с изображением Рождества Христова и, далее, в ризнице римской церкви Санто Спирито маслом на дереве – Сошествие Св. Духа на апостолов, вещь весьма изящную. Равным образом в церкви немецкой колонии Санта Мариа де Анима он расписал фресками всю капеллу Фуггеров, в которой раньше Джулио Романо написал алтарный образ с большими историями из жития Пресвятой Богородицы. А в церкви Сан Якопо дельи Спаньуоли он для главного алтаря написал великолепнейшее Распятие в окружении нескольких ангелов, Богоматери и св. Иоанна и, кроме того, по обе стороны от этого образа две большие картины и на каждой из них по одной фигуре высотой в девять пальм, а именно св. апостола Иакова и св. епископа Альфонсо, и видно, что он в обе эти вещи вложил немало знаний и труда. На площади Джудеа в церкви Сан Томмазо он целиком расписал ту капеллу, которая выходит во двор дома Ченчи, изобразив Рождество Богородицы, Благовещение и Рождество Христово. Для кардинала Каподиферро он в его дворце расписал очень красивый зал, изобразив подвиги древних римлян, в Болонье же он еще до того в церкви Сан Мартино написал запрестольный образ главного алтаря, получивший всяческое одобрение.
Для синьора Пьер Луиджи Фарнезе, герцога Пармы и Пьяченцы, которому он одно время служил, он написал много вещей, в частности картину высотой в восемь пальм, находящуюся в Пьяченце, написанную им для одной капеллы и изображающую Богоматерь, св. Иосифа, св. Михаила, св. Иоанна Крестителя и ангела.
По возвращении своем из Ломбардии он для церкви Минервы, а именно в коридоре ризницы, написал Распятие, а в самой церкви – другое, позднее же написал маслом св. Екатерину и св. Агату; в церкви же Сан Луиджи, соревнуясь с болонцем Пеллегрино Пеллегрини и с флорентинцем Якопо дель Конте, – историю фреской. Недавно в церкви Сант Ало, что насупротив флорентийского сообщества Мизерикордиа, он маслом на доске высотой в шестнадцать пальм изобразил Богоматерь, св. апостола Иакова и святых епископов Элигия и Мартина. В церкви Сан Лоренцо ин Лучина, в капелле графини ди Карпи, он написал фреской св. Франциска, приемлющего стигматы. При папе же Пие IV он, как уже говорилось, в Королевской зале над дверью в Сикстинскую капеллу написал фреской весьма хваленую историю о том, как французский король Пипин дарит город Равенну римской церкви и берет в плен лангобардского короля Астольфа. В нашей Книге помимо многих других собственноручных рисунков Джироламо хранится его рисунок и к этой фреске. Наконец, у нас в настоящее время находится в работе капелла кардинала Чезис в церкви Санта Мариа Маджоре, где им уже выполнен большой запрестольный образ с изображением мучения св. Екатерины между колес, великолепнейшее живописное произведение, подобное другим, над которыми он неустанно и весьма прилежно работает как в этой капелле, так и в других местах.
Я не буду упоминать о портретах, картинах и других мелких произведениях Джироламо, ибо не говоря уже о том, что несть им числа, вполне достаточно и вышеперечисленных, чтобы признать в нем превосходного и достойного живописца.
Упомянув выше, в жизнеописании Перино дель Ваги, что мантуанский живописец Марчелло в течение долгих лет работал под его руководством над многими произведениями, принесшими их автору широкую известность, я, переходя к частностям, скажу здесь, что он в свое время написал для церкви Санто Спирито запрестольный образ и расписал в ней целиком всю капеллу св. Иоанна Евангелиста, поместив в эту роспись портрет одного из командоров ордена св. Духа, построившего эту церковь и учредившего названную капеллу. Портрет этот очень похож, алтарный же образ – в высшей степени прекрасен. Поэтому один из братьев – хранителей печати, увидав его прекрасную манеру, заказал ему написать фреской в церкви Санта Мариа делла Паче, над дверью, ведущей из церкви в обитель, отрока Иисуса Христа, спорящего с книжниками, – великолепнейшее произведение. Однако, поскольку он, пренебрегая крупными вещами, всегда увлекался портретами и вещами небольшого размера, он и написал их бесчисленное множество, в том числе несколько небольших портретов папы Павла III, прекрасных и очень похожих. Множество мелких вещей были им сделаны также и по рисункам Микеланджело и с его произведений; так, например, он в маленьком размере повторил всю стену Страшного суда, и получилась вещь редкостная и отлично исполненная. Да и в самом деле, поскольку речь идет о вещах малого масштаба, лучшего сделать невозможно. Поэтому-то в конце концов и любезнейший мессер Томмазо Кавальери, который ему неизменно благоволил, заказал ему написать по рисункам Микеланджело прекраснейшее Благовещение Богоматери для церкви Сан Джованни Латерано. Собственноручный же рисунок Буонарроти, с которого он писал, племянник Микеланджело – Лионардо Буонарроти подарил герцогу Козимо вместе с другими рисунками фортификаций, архитектурных проектов и других редкостных вещей. И этого хватит о Марчелло, который до самого последнего времени продолжает работать над мелкими вещами, выписывая их с предельной и невероятной терпеливостью.
Что же касается флорентийца Якопо дель Конте, который, как и вышеназванные живописцы, живет в Риме, достаточно будет, если я о нем, помимо того, что уже было сказано здесь и в других местах, приведу еще несколько других подробностей. Так, имея с юных лет большую склонность к изображению натуры, он решил, что это и будет его главной профессией, хотя при случае и писал образа и фрески, особенно в Риме и в его окрестностях. О портретах же его, всех не перечисляя, что завело бы нас слишком далеко, скажу только, что вплоть до папы Павла III он написал портреты всех предшествовавших ему первосвященников и всех сколько-нибудь значительных синьоров и посланников папского двора, равно как и всех полководцев и великих людей из семейства Колонна и Орсини, а также синьора Пьеро Строцци и бесчисленное множество епископов, кардиналов и прочих больших прелатов и синьоров, не говоря о многих литераторах и иных благородных мужах, благодаря которым он и приобрел в Риме известность, уважение и пользу. Потому-то он и живет в этом городе со всей семьей в довольстве и в почете. Он смолоду рисовал настолько хорошо, что все надеялись, если бы он только продолжал в том же духе, увидеть в нем художника, который обещает быть превосходным мастером и действительно им становится, однако, как я уже говорил, обратился он к тому, к чему чувствовал в себе природное влечение. И все же его произведения нельзя не хвалить. На деревянном образе в церкви Санта Мариа дель Пополо его рукой изображен мертвый Христос, а на другом, написанном им для капеллы св. Дионисия в церкви Сан Луиджи, – этот святой с историями из его жития. Однако самое лучшее из всего, что было когда-либо им сделано, – две истории фреской, написанные им в свое время, как уже говорилось, во флорентийском сообществе Мизерикордиа вместе с запрестольным образом, написанным маслом и изображающим Снятие со креста с распятыми разбойниками и лишившейся чувств Богоматерью – великолепными фигурами, исполненными им мастерски и с большой для себя честью. По всему Риму им было выполнено множество картин в разных манерах и много мужских и женских портретов во весь рост, одетых и обнаженных, которые очень хороши, настолько они были натуральны. Писал он также при случае много и головных портретов с разных, побывавших в Риме, знатных дам и княгинь. Так, мне известно, что в числе прочих он в свое время написал портрет синьоры Ливии Колонна, женщины знатнейшей как по чистоте крови и добродетели, так и по несравненной своей красоте. Однако уже достаточно сказано о Якопо дель Конте, который здравствует и продолжает работать не покладая рук.
