божественным [86].
По мнению А. Мукхерджи, именно религиозными принципами продиктовано качество света в храмах (Mukherji, 2001: 46). Как показало исследование, при создании пространства прибрежного храма Шивы в Махабалипураме проектировщики не ставили перед собой задачи визуального характера. Предполагалось, что прихожане должны сосредоточить свои помыслы исключительно на Боге, пройдя по храму босиком. Внутренние помещения храма были спроектированы темными, чтобы человеческий глаз не отвлекался на материальный мир, что, в свою очередь, позволяло разуму войти в духовный мир Бога. Значение этого духовного опыта сыграло ключевую роль в дизайне индуистских храмов (Mukherji, 2001: 56, 73).
Вход – единственный источник света во всех трех храмах. В Махабалипураме вход в главный храм Шивы и храм Вишну ориентирован на восток, а вход в меньший храм Шивы – на запад. Отражательная способность поверхности минимальна из-за использования в качестве строительного материала неполированного гранита, который отличается низкой отражающей способностью (Mukherji, 2001: 57). У храма нет фонарей или каких-либо дополнительных проемов, которые могли бы повысить уровень освещенности. Отсутствие окон, с одной стороны, и наличие огромных входных дверных проемов, с другой стороны, создают несбалансированное распределение света внутри храма (Mukherji, 2001: 58).
Один из немногих источников естественного освещения внутри храма Минакши (Мадурай)
Относительно танджавурского храма Брихадишвары выводы практически те же: мысли пришедший в храм должен обратить к Богу, не отвлекаясь на посторонние вещи, отсюда и отсутствие визуальных задач при строительстве храма. А. Мукхерджи отмечает равномерный уровень освещенности – хотя главная входная дверь направлена на восток, остальные проемы (окна и боковые двери) выходят на север и юг. Коэффициент отражения поверхности минимален из-за использования в качестве строительного материала неполированного гранита с низкой отражающей способностью. В этом храме тоже нет дополнительных приспособлений, которые могли бы повысить уровень освещенности (Mukherji, 2001: 59). Крытое крыльцо у входа обеспечивает защиту от солнца дверного проема. Толщина стены (1, 2 м) действует как защита от солнечного света, проникающего через окна. В храме Брихадишвары используется прямой свет, проникающий от различных проемов, и непрямой свет от низкой отражательной способности гранитной поверхности. Гранитная поверхность с низким коэффициентом отражения не обеспечивает достаточного количества непрямого света (Mukherji, 2001: 60).
Что касается храма Минакши, то здесь А. Мукхерджи исследовала только внутреннее пространство, которое полностью огорожено от солнечного света и обладает наивысшей степенью сакральности. Как и в предыдущих случаях, задачей строителей являлось создание таких условий, которые бы позволили человеку отвлечься от всего внешнего и сосредоточиться на Боге, пройдя к нему босиком через различные части храма. Внутрь храма не попадают прямые солнечные лучи. Низкий уровень освещенности достигается за счет того, что главная входная дверь хотя и обращена на восток, но не пропускает естественного света, так как пространство вокруг внутренней части храма полностью закрыто. Отсутствие каких бы то ни было проемов в здании создает несбалансированное распределение света. Отражательная способность поверхности минимальная из-за использования в качестве строительного материала неполированного гранита с низкой отражающей способностью. Во внутренней части храма нет никаких отверстий для дополнительного проникновения света или фонарей, которые бы увеличивали уровень освещенности (Mukherji, 2001: 61).
Несмотря на то, что все эти храмы были построены в разное время, отличаются по своему размеру и использовали различные строительные технологии, качество света в них не сильно изменилось благодаря строгим религиозным требованиям. Несмотря на явный прогресс в отношении строительных технологий и постепенное увеличение размеров строений, подход к использованию света внутри сакральной части храма остался прежним (Mukherji, 2001: 63). И мы снова убеждаемся в том, что именно строгие религиозные принципы влияют на качество света в храме, отвергая при этом какие-либо иные соображения (Mukherji, 2001: 65, 70).
Как отмечает А. Мукхерджи, параллельно с развитием строительных технологий увеличивались размеры храмов. Вместе с тем следует обратить внимание на один интересный момент: прогресс в разработке храмового освещения был достигнут в период с VIII до XI века, а в последующий период особого развития в данной области не происходило, и мастера просто использовали достижения своих предшественников. Такая ситуация продолжалась примерно с XII по XVII век. Причиной этого А. Мукхерджи считает неблагоприятную политическую обстановку, связанную с вторжением мусульман, в результате чего мастера вынуждены были думать об укреплении храмового комплекса. Из-за растущего количества иностранных вторжений планы индуистских храмов стали более замкнутыми, что, в свою очередь, повлияло на освещение и привело к довольно темным помещениям храма. В храме Минакши-Сундарешвары внешние части храма стали более массивными, в то время как внутренняя часть храма стала меньше. Такая планировка явилась результатом необходимости защитить себя от мусульманских захватчиков, пришедших на Юг из Северной Индии. Страх перед мусульманским вторжением усилил религиозность в Южной Индии, и внутренняя, наиболее сакральная часть храма стала более аскетичной и темной (Mukherji, 2001: 65, 72).
Чем ближе к входу, тем светлее, а чем ближе к гарбхагрихе, тем темнее. В самой гарбхагрихе царит темнота.
Пропорции и единицы измерения
Индуистский храм – это сакральное пространство, которое является воплощением связи между микрокосмом, ограниченным биологическим организмом, и макрокосмом с его многоуровневым существованием. Иными словами, речь идет об отношениях человека земного – пуруши (puruṣa) – и Человека Космического – Пуруши (Puruṣa) (Vatsyayan, 1997: 8). Это хорошо видно на примере ваступуруша-мандалы в ее североиндийском понимании.
С образом Пуруши как первочеловека связано представление о здании или городе [87]. В древних и средневековых текстах довольно часто встречается образ человека-города. Одним из самых ярких примеров такого рода является его описание в «Атхарваведе» (Х. 2), где описывается выстраивание человеческого тела, собирание его по частям из различных космических элементов. Приведем несколько фрагментов гимна в переводе Т. Я. Елизаренковой:
(28) Ввысь ли был он создан, поперек ли был он создан?
Возник ли Человек во всех направлениях?
Кто знает крепость брахмана,
По которой зовется Человек,
(29) Кто в самом деле знает эту крепость брахмана,
Окутанную бессмертием,
Тому и брахман, и что от брахмана
Дают зрение, дыхание, потомство…
(31) Восьмиколесная, девятивратная,
Неприступная крепость богов.
В ней золотой сосуд,
Небесный, окутанный сиянием.
(32) В этом золотом сосуде
О трех спицах, о трех опорах —
Какое наделенное атманом чудо в нем,
Это знают лишь знатоки брахмана…
Кроме того, в религиозной живописи и иконографии существует традиция изображать человеческое тело в виде своеобразной карты, как некое место обитания богов и различных существ. Истоки таких представлений лежат в описаниях Шивы и Кришны как Вишварупы, которые содержатся в «Шветашватара-упанишаде» и «Бхагават-гите». В свою очередь, образ Вишварупы восходит к
