Теперь, определившись с понятиями «добра» и «зла», рассмотрим, как они проявляются в отношениях между евреями и гоями на практике. В главе «объекты конфликта» мы уже частично касались этого вопроса, разбирая тот вред, который причиняют евреи гоям, что, собственно, и является причиной конфликта, при этом мы отмечали, что евреи творят гоям не только зло, но и добро, хотя и не всем. Здесь же мы подвергнем суду также и гоев и поговорим об их деяниях по отношению к еврейству: хороших и плохих, справедливых и несправедливых, допустимых и недопустимых, ибо, как мы уже говорили, еврейский вопрос имеет две взаимосвязанные стороны, поэтому научный антисемитизм должен полагать не только борьбу с еврейством, но также и борьбу с гойством, в результате чего должен быть сотворен новый мир без определяющего участия евреев и гоев.
Формы проявления антисемитизма.
Выше мы уже определяли понятие антисемитизма как противостояние еврейству, обусловленное восприятием последнего как преступной организации, причем, мы включали сюда и те случаи, когда такое восприятие имеет под собой реальную почву, и так же те, когда отношение к евреям у гоев формировалось путем клеветнической пропаганды, разного рода наветов и диффамации, и также мы включали сюда и все формы противостояния, как справедливые, так и несправедливые, как законные, так и преступные, точно так же, как противостояние между классами может иметь мирный характер, а может и насильственный, против богатых выступают как разбойники на большой дороге, так и аскеты-праведники в своих кротких проповедях, но первых и вторых объединяет одно: классовый антагонизм, отрицающий право богатых жить за счет бедных. Точно так же и всякий антисемит отрицает право евреев жить за счет гоев. Мы уже цитировали слова Теодора Герцля о том, что «Все народы, у которых живут евреи, явные или замаскированные антисемиты» (Еврейское государство). И действительно, опровергнуть сие утверждение нелегко, однако мы не можем полностью с ним согласиться, мы уже упоминали, к примеру, армян, как народ, в массе своей не знающий антисемитизма, то же, наверно, можно сказать и о японцах, среди которых встречаются такие филосемиты, что в своем иудонацизме дадут фору любому еврею, например, вышеупомянутый Яшико Сагамори, редким явлением антисемитизм был и на Кавказе, и в других регионах, где традиции или племенные узы наций не допускали какие-либо сношения с чужаками. Поэтому мы можем принять герцлевское обобщение только с небольшой поправкой: «Все гои, среди которых живут евреи, явные или замаскированные антисемиты». Следует также сказать, что не всякий не-еврей гой (по нашей терминологии, в смысле субъекта еврейского вопроса). Ни один народ, который живет в своей автаркии, еврейский вопрос касаться не может, если у этого народа не появляется со временем компрадорская верхушка, попадающая в прямую или косвенную зависимость от еврейства. Но не каждый свободный и независимый народ может противостоять или быть вне зоны досягаемости, зоны экспансии мирового еврейства вкупе с гойским глобализмом, поэтому он вынужден либо ей подчиняться, либо защищаться, а защита от еврейской экспансии есть опять-таки антисемитизм. Конечно, при всякой самозащите могут применяться как необходимые меры обороны, так и их превышения, порой выходящие за рамки допустимых и законных. Мы, как уже было сказано, не можем принять за определение антисемитизма только незаконные и недопустимые действия против евреев, ибо их незаконность еще нужно доказать, а если таковая доказана, она уже подпадает под категорию преступления, хотя и совершенного на почве антисемитизма. Таким образом, первое, что нужно сделать, это разделить формы антисемитизма на преступные и законные.
Является ли антисемитизм преступлением?
Свой первый шаг на пути антисемитизма я совершил, написав книгу «Еврейский вопрос», в которой я выступил как очевидец тех несправедливостей в отношениях между евреями и не-евреями, с чем воочию столкнулся в Израиле (с несправедливостью по отношению к евреям я сталкивался и в СССР, и, разумеется, тогда я был однозначно на стороне евреев, однако жизнь в еврейском государстве заставила меня в своей политической ориентации повернуться на 180°, вернее сказать, политическая ситуация повернулась на 180° относительно меня, оставшегося на тех же позициях относительно принципов справедливости вообще). В той книге, в отличие от настоящей, я все еще употреблял слово «антисемитизм» в самом негативном смысле, правда, трактовал я его сугубо как правовую дискриминацию евреев, но вскоре мне объяснили, что и такая позиция есть самый настоящий «махровый антисемитизм», в итоге мне пришлось согласиться с моими оппонентами и признать себя «махровым антисемитом», раз им угодна такая терминология. Но это еще не все. Мои оппоненты стали утверждать, что я не только «антисемит», но и «преступник». Так, например, один из них (между прочим, самый доброжелательный) писал мне: «…законы и порядки сионистские не надо любить – надо их блюсти и соблюдать. Ведь порядки с законами есть в любом человеческом коллективе». Правда, мне так и не было сказано, какие именно «сионистские законы» я не соблюл написанием своей книги. Давайте и мы здесь разберемся, кто и как преступает закон и как следует бороться с преступниками.
Здесь мы должны оговориться, что, характеризуя какое-либо действие понятиями «преступное» или «законное» мы вовсе не имеем в виду какой-либо конкретный юридический кодекс, ибо в разных странах имеется разное законодательство, и то, что считается преступным в одних государствах, то может быть вполне законным в других, поэтому невозможно дать однозначного ответа на вопрос: «является ли антисемитизм преступлением или нет?» Можно с определенностью сказать, например, что законы государства Израиль, гражданином которого является автор настоящей книги, антисемитизм как преступление не классифицируют, зато относят к таковому разжигание национальной розни, в соответствии с чем судить следует не нас, а еврейских националистов – их нередко и судят. Но мы, тем не менее, будем исходить не из существующего конкретного законодательства, с которым мы, в принципе, согласны, а из законов идеальных, какие должны быть в идеальном государстве (как в свое время рассуждал Платон в «Государстве», Августин Блаженный в «Граде Божием» и т.п.), иными словами, в роли «государства» здесь как бы выступаем мы (по принципу короля Людовика XIV, который говорил: «Государство – это я»), т.е. когда мы говорим «преступное», мы подразумеваем действие, которое по нашим этическим и юридическим критериям должно осуждаться как преступное, аналогично и законное. Таким образом, в классификации форм антисемитизма мы будем придерживаться такой градации, где в одну группу войдут действия, расцениваемые нами, а также большинством законодательств как преступные, в другую, можно отнести такие действия, как например, ревизионизм (независимое исследование истории нацистского геноцида европейского еврейства в годы Второй мировой войны), который в некоторых государствах уголовно наказуем, а в некоторых нет; и в третью группу мы отнесем все формы ненасильственной борьбы с еврейством, которые во всех демократических странах признаются вполне легитимными.
Вместе с тем, мы не ставим целью создать какой-либо свой собственный юридический кодекс или охватить анализом всевозможные виды преступлений, как это делают юристы-теоретики, наша задача дать общую оценку наиболее типичным в настоящее время и характерным для обеих сторон конфликта формам борьбы, из коих, возможно, что-то нами будет пропущено. Однако неупоминание того или иного преступного или законного действия не следует расценивать как его одобрение или осуждение.
1. Преступные действия против евреев.
1. Геноцид. Наиболее зверским преступлением против евреев справедливо считается гитлеровский геноцид или т.н. Холокост, Шоа, Катастрофа. Мы, само собой разумеется, присоединяемся к осуждению нацистов, но перечислять все их преступления мы здесь не будем, на то был Нюрнбергский суд, который вынес им справедливый приговор. Мы ограничимся только несколькими замечаниями по этому вопросу.
Во-первых, никакой суд, никакое наказание конкретных людей не может длиться вечно, но судебный прецедент распространяется на все преступления данного состава, независимо от того, кем бы они и в какое время ни совершались. Поэтому если судебный прецедент осудил немцев за геноцид евреев, то он же необходимо должен осудить за то же и евреев, например, за геноцид палестинцев. Евреи же, особенно среди израильских «правых» этот фактор почему-то пока в расчет брать не хотят.
Во-вторых, мы против того, чтобы из Холокоста устраивать некий культ. К тому же, такие преступления, как геноцид, совершаются в нашем грешном мире, увы, не только против одних лишь евреев, но почему-то мало кто говорит об армянской катастрофе, о цыганском холокосте, о геноцидах древности, в частности, о поголовном истреблении евреями амаликитян и других народов, населявших древний Ханаан, что, кстати, прямо одобряется Библией. Деятели же современной «индустрии Холокоста» стремятся представить сию трагедию как исключительно еврейскую и не имеющую себе аналога в истории.
