Огненный вихрь страсти закружил их, кинул в объятия друг друга – и растаяли, как и не бывали, все тревоги и заботы сумасшедшего дня.
Опустошенный и счастливый, Виктор заснул, как выключился, а когда открыл глаза, была глубокая ночь. Электронные часы на тумбочке показывали три. Мила сидела на кровати, поджав колени к подбородку.
– Что ты, родная? – Виктор прижал ее к себе.
– Мне страшно, – жалобно сказала Мила. – Нужно что-то делать.
– Что же тут можно сделать? Попросить у него прощения? – улыбнулся Виктор.
– Он страшный человек!
– Ты лучше расскажи, сколько времени жила с этим чудовищем?
– Около двух лет.
– И что, все это время все было так плохо?
– Всяко бывало...
– А почему тогда ты с ним рассталась? Пил много?
– Нет, не пил вообще.
– А что же?
– Он игрок, картежник. Вначале, вернее, он таким не был. Он был спортсменом, тренировался, как я уже говорила, у Отари в команде юниоров. Даже, по-моему, входил в сборную страны. А потом получил травму и завязал с большим спортом. Отари пристроил его, сначала к себе в бригаду ломщиком. Они у «Березки» кидали народ. А после, когда «Березки» прикрыли, Саша переквалифицировался в долбежники...
– Долбежники? Что это такое? – спросил Виктор.
– Это карточные шулера, их еще каталами зовут. Сначала он по поездам дальнего следования работал. Была у них своя бригада, обирали расслабившихся пассажиров. У них все было продумано до мелочей, он мне сам хвастался. Были свои приемы – как заговорить до дури клиента, как войти к нему в доверие. Представляешь, ребята, которые школу и то с большим трудом закончили, зазубривали поэмы, цитаты из каких-нибудь классиков марксизма-ленинизма... Умели, одним словом, производить впечатление. Даже карты как-то по-особому мешали и раздавали.
Виктор усмехнулся:
– И что дальше?
– А дальше – прямо сказка! – сказала Мила, глядя в потолок и горько улыбаясь. – Сначала они позволяли клиенту немного выиграть, а потом по-крупному разували. Провернут километров за сто и по-быстрому исчезают. У них что-то вроде профсоюза было: все друг друга знали, дружили семьями, вместе проводили праздники, ездили отдыхать. В то же время сферы влияния распределяли полюбовно. Составляли графики работы – кто на каком маршруте промышляет и в какое время. Проводникам отстегивали долю, и они их всех знали, подсаживали без билета и нашептывали, где какой пассажир сидит, при деньгах ли...
– Опасный промысел.
– Как сказать. Все было продумано до мелочей, – повторила Мила. – В крайнем случае, если проигравший вызывал милицию, то карточную игру квалифицировали лишь как нарушение общественного порядка и выносили административное взыскание в виде штрафа. – Мила засмеялась. – Представляешь, в виде штрафа! Причем платили обе стороны – и победивший, и проигравший, который написал заявление или милицию вызвал! А доходы у них с этим штрафом и в сравнение не идут! Сашка за день намывал рублей пятьсот, а в удачные дни и по тысяче. После перестройки у него, как и у других катал, лежали большие деньги. Они тогда все бросились открывать палатки, кафе и магазины.
– И что? Твой тоже открыл магазинчик или палатку? – с иронией спросил Виктор.
– Как раз наоборот. Мой... Да какой он мой! – раздраженно сказала Мила. – Сашка, играя в карты, стал большим мастером. Мало кто еще мог так обвести вокруг пальца, как он. А уж сам-то как своим умением гордился! Сказал, что в палаточники ему переквалифицироваться нет никакого резона.
– И что дальше?
– А дальше – как только в Москве появились казино, Саша стал их первым посетителем.
– И что, выигрывал?
– Ну да, – усмехнулась Мила. – Нет, иногда, конечно, он выигрывал, но большей частью... В первый месяц все спустил, что заработал за три года работы на железке. Представляешь? За три года! А потом... Он уезжал играть в казино ночью, а я сидела как на иголках. Я не знала, чего ждать дальше – выселения из квартиры, продажи всех моих вещей за его карточные долги или, наоборот, прихода его утром с полной сумкой денег. Сам понимаешь – в таком напряжении жить невозможно. И мне уже плевать было на деньги. Хотелось жить нормально и спокойно. Я ушла от него, но он уговорил меня вернуться. Клялся, что бросит игру навсегда, найдет работу... Но из этого ничего не вышло. Наконец я собрала вещи и ушла от него. Единственное – квартира. Я потихоньку откладывала деньги, которые он давал мне на разные бирюльки, вот и сумела скопить. А другую половину пришлось одалживать. А теперь он, представляешь, требует, чтобы я эту квартиру продала, вернула ему деньги, а сама переехала жить к нему!
– Я думаю, что у него ничего не выйдет, – улыбнулся Виктор.
– Да я на это сама никогда не пойду! – решительно сказала Мила. – Я знаю, что мне нужно делать!
– И что же? – переспросил Виктор.
– Я пойду к Отари Давидовичу, попрошу, чтобы Саша оставил меня в покое.
– Но как же Отари может приказать Саше перестать ходить к тебе? – удивился Виктор.
– Да очень просто. Запретил же он ему в карты играть...
– Как это?
– Я не знаю, что там у них произошло – то ли он какие-то деньги проиграл общаковские, то ли совсем разум потерял, – в общем, вызвал Отари Давидович Сашу на серьезный разговор. И после этого он в карты больше не играет.
– Трудно поверить.
– Это правда.
– И чем же он сейчас занимается?
– Он называет это оказанием охранных услуг. А так... По-моему, он просто рэкетир и бандит... Знаешь... – Мила наклонилась к Виктору и прошептала ему на ухо: – Он мне как-то говорил, что на нем даже кровь человека есть, он кого-то убил!
– Да ладно тебе, – махнул рукой Виктор. – Наверное, он тебя просто попугать захотел!
Но в душе Виктор понимал, что не обманывал Милу ее бывший любовник. Скорее всего, все это было чистой правдой... Но зачем пугать девушку?
Они проговорили еще минут десять, потом Мила, немного успокоившись, заснула.
На следующий день к Миле в гости неожиданно приехала ее подруга, и она уже не пришла ночевать к Виктору. Виктор ждал допоздна, а когда понял, что она не придет, – сам постучал в дверь ее квартиры.
Подруга Милы была невысокой блондинкой с распущенными волосами. Она представилась Галей. Виктор посидел минут десять, съел кусок торта, выпил чашку чаю.
– Ну что, может, придешь? – шепнул он Миле.
– Нет, неудобно оставлять Галю, – так же тихо ответила Мила.
Виктор очень хотел, чтобы Мила пришла к нему, он жаждал повторения волшебной ночи... Но делать нечего. Вежливо попрощавшись, он покинул квартиру Милы.
Пришел к себе и сел на диван перед телевизором. Передачи были какие-то скучные, и он незаметно для себя задремал, а проснулся от ощущения тревоги. Кто-то кричал, кто-то звал на помощь... Кричала женщина, и Виктор стал уже нащупывать пульт телевизора, чтобы убавить звук, но тут окончательно проснулся и бросился к дверям.
Дверь квартиры Милы полыхала огнем.
Виктор быстро распахнул дверь и увидел, как ярко горит дерматиновая обивка. Не раздумывая, Виктор вбежал в ванную, схватил таз и, наполнив его водой, стал усиленно заливать пламя. Огонь удалось потушить – прогорели только кое-где перемычки стандартной деревянной двери. Он одним ударом ноги вышиб дверь.
Девушки стояли уже на балконе, прижавшись друг к другу, дрожа и захлебываясь слезами.
– Это он, это он сделал! – закричала Мила. – Это он поджег!
– Кто он? – спросил Виктор, хотя уже заранее знал ответ.
– Саша! Это его рук дело!
– Успокойся, – Виктор прижал Милу к себе. – С чего ты решила, что это он?
– Потому что до этого кто-то пару раз звонил по телефону и молчал. Это он звонил, и дверь поджег он! – Мила прильнула к Виктору, обхватив руками его шею. – Виктор, миленький, я очень тебя прошу – давай пойдем с тобой завтра к Отари Давидовичу, я очень тебя прошу! Я знаю, где его офис находится – в «Интуристе», на двадцатом этаже!
Виктор покачал головой. Как он мог идти к своей будущей жертве? Это полностью исключалось. Да если бы об этом узнал Марат, контракт тут же был бы расторгнут! Нет, так рисковать было нельзя.
– Мила, я не могу идти с тобой.
– Как, ты меня бросаешь? – удивленно и испуганно переспросила девушка.
– Клянусь, я сделаю все, чтобы помочь решить твою проблему, я сделаю все для того, чтобы этот ублюдок оставил тебя в покое! Но к Отари я идти не могу.
– Но только он может решить этот вопрос! Пойми, только его Саша послушает, неужели ты этого не понимаешь?!
– Понимаю, – сказал Виктор, – но я и сам могу решить эту проблему. А к Отари я не пойду.
– Значит, ты трус? – просто сказала Мила.
Виктор резко повернулся и вышел из квартиры Милы. Ему было очень обидно. Получилась совершенно непредсказуемая ситуация. Конечно, в другом положении он не только бы не отказался идти к Отари, но и сам бы настаивал на этом. Но в данный момент он этого сделать не мог. Это будет провал. Но из-за всего этого терять Милу... Она теперь обиделась на него. Как вернуть ее? Как объяснить сложившуюся ситуацию?
