Ночью Виктор не мог заснуть, а на следующий день вернулся домой раньше обычного, купил цветы, хотел зайти к Миле попросить у нее прощения и объясниться. Но было поздно. Дверь была заменена на металлическую. Как он выяснил потом у соседа, Мила днем наняла бригаду, которая быстро поставила ей новую дверь, и после этого, опять же по словам соседа, уехала жить то ли к своей подруге, то ли к матери.
Как быть? Виктор даже не удосужился узнать фамилии девушки. Единственной зацепкой, дающей надежду найти Милу, оставался этот самый Саша из команды Отари. Лишь у него Виктор мог что-либо узнать о Миле. Но подобный вариант полностью исключался.
Москва, февраль 1994 г., офис в гостинице «Интурист»
Сегодня в офис к Отари позвонил его старый знакомый Валерий Маркин, вор в законе, известный больше под кличкой Связист. Отари со Связистом имел давнишние приятельские отношения. Связист руководил одной из московских бригад, в составе которой было немало бывших учеников Отари по классической борьбе.
После недолгого разговора на отвлеченные темы Связист как бы случайно поинтересовался, не собирается ли Отари сегодня вечером пойти на день рождения к Павлу Захарову, или Паше Цирулю – именно под такой кличкой этот вор в законе был известен в криминальной среде. Вначале Отари не выказал особого желания идти на день рождения. Он сослался было на то, что, несмотря на давнишнее знакомство, особо близких и приятельских отношений между ним и Пашей никогда не было.
Но когда Связист перечислил имена тех, кто предположительно должен был присутствовать на дне рождения, Отари решил изменить свои планы и нанести все же Цирулю визит вежливости. Ведь многих приглашенных Отари знал лично, и он не мог упустить возможности пообщаться с некоторыми из них, особенно это касалось тех воров в законе, которые по весомости своего авторитета входили в первую десятку уважаемых персон России.
Отари прекрасно понимал, что далеко не все представители элиты криминального мира питают к нему дружеские чувства. Он знал, что среди приглашенных есть и его личные враги. Но для Отари это был лишний шанс попытаться наладить с ними отношения.
Отари знал, за что его недолюбливают. Он действительно имел особый статус в криминальном сообществе. С одной стороны, над ним постоянно висел ранее полученный «косяк» – прежняя судимость по не столь уж почетной в уголовном мире статье. Это в определенной мере отпугивало тех законников, которые считали западло для себя общаться с насильником.
С другой стороны, тесные и давние связи с представителями «воровского политбюро», а также тесные контакты с самим Япончиком давали Отари возможность иметь дружеские отношения с другими представителями воровской элиты.
Теперь Отари пытался просчитать, кого на дне рождения будет больше: друзей или врагов. Через несколько минут он понял всю бесполезность такого рода планирования и решил просто прихватить с собой солидную свиту телохранителей.
В этот же день Отари нужно было сделать еще одно немаловажное дело, а именно посетить Бутырскую тюрьму, где содержался Георгий.
Несколько дней назад Георгий прислал Отари «маляву», в которой сообщал, что недавно его перевели в следственный изолятор. Отари посчитал своим долгом навестить парня для того, чтобы, так сказать, поддержать его морально.
Пару дней назад Отари через генерала Богдановича получил разрешение на свидание. Но затем подумал, что для человека с его положением в обществе, с его авторитетом будет несолидно маячить за стеклянной перегородкой и общаться с Георгием посредством телефонной трубки. Поэтому Отари изменил свои планы. Он нашел человека непосредственно в тюремной администрации, который предложил Отари следующую возможность повидать Георгия: к подследственному будет направлен адвокат, а Отари пройдет вместе с ним в качестве переводчика. Такой план Отари устроил.
В назначенное время он встретился с адвокатом, пройдя через дворик, примыкающий к тюрьме, миновал КПП и прошел внутрь здания.
Узкие, длинные коридоры Бутырки были знакомы Отари. Он сам ходил по ним в то время, когда находился под следствием. Подобные воспоминания нельзя было назвать приятными, и настроение Отари резко испортилось.
Адвокат привел его в отдельный кабинет, куда должны были доставить Георгия. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверь открылась, и в проеме показалась ссутулившаяся фигура Георгия. Он был одет в ставшую стандартной для подследственных одежду – спортивный костюм и кроссовки. Пройдя в комнату, Георгий сел на стул и только тут заметил сидящего перед ним Отари.
– Отари, какой сюрприз! Не ожидал тебя здесь увидеть! – воскликнул он, и его исхудавшее, небритое лицо расплылось в улыбке.
– Я тоже рад тебя видеть! – Отари встал со стула, и они с Георгием обнялись. – Как ты? В камере никто не обижает? – осведомился Отари.
– Нет, что ты, в хате все нормально. Только вот кормят плохо, не могу привыкнуть к баланде, – пожаловался Георгий.
– Ничего, потерпи малость, я вплотную занимаюсь твоим делом. Нужно только подождать. А дачки с деликатесами мы тебе по нашей дороге зашлем. Не волнуйся, Георгий.
– Спасибо тебе, Отарик, за заботу! За то, что не забываешь.
Отари принял слова благодарности как должное и лишь коротко кивнул.
– Слушай Георгий, кто у вас смотрящий на крыле и кто из воров сидит? – спросил он.
– Смотрящий у нас Сережа Боксер из Долгопрудного. А законников трое: Огонек, Дато Сухумский и Челюсть.
– Челюсть? – переспросил Отари. – Такого не знаю. А Датико я сейчас отпишу «малявочку» и про тебя пару строк черкну.
И Отари взял у адвоката листок бумаги и быстро написал короткую записку.
– Зашлешь по тюремному телеграфу. Только не забудь вписать сюда номер своей камеры. Тогда Дато обязательно возьмет тебя под опеку, – сказал Отари, протягивая Георгию исписанный листок.
Георгий еще раз поблагодарил Отари. Побеседовав еще несколько минут, они расстались. Теперь Отари торопился на день рождения.
* * *
Предстояло еще купить подарок. Он решил, что это должно быть нечто такое, чего не догадается подарить больше ни один из приглашенных на день рождения. Поэтому велел остановить возле антикварного магазина.
Сначала Отари остановил свой выбор на старинных дуэльных пистолетах. Он долго вертел их в руках, любуясь перламутровой инкрустацией, и даже придумал оригинальный тост, которым мог бы сопроводить вручение подарка, но затем почему-то передумал и в конце концов приобрел в качестве подарка боевые доспехи, которые стоили просто астрономических денег.
Отари любил пустить пыль в глаза.
Довольный своим выбором, он сел в машину и попытался переделать ранее придуманный тост, связав его с подарком. Однако у него ничего не вышло – мысли разбегались. Отари мучили сомнения. Стоит ли ехать на этот праздник, заранее зная о том, что там будут присутствовать его недоброжелатели? Не будет ли мудрее остаться в тени?
Больше всего врагов раздражала даже не его судимость по позорной статье, а то, что Отари не брезговал общением с журналистами, частыми появлениями на телеэкране, а также то, что благодаря средствам массовой информации его персона была возведена в ранг крестного отца.
С другой стороны, Отари имел большой авторитет среди криминальных бригад, состоящих из бывших спортсменов. Эти люди действительно видели в нем своего лидера, уважали его, обращались за помощью и советом.
Отари понимал, что некоторые действительно видели в нем крестного отца – человека, который мог все или почти все. Представители богемы, коммерсанты боготворили его, безоговорочно признавая авторитет Отари и надеясь на то, что он поможет им в трудную минуту.
Углубившись в подобные размышления, Отари не заметил, как оказался в районе Арбата. Здесь, в ресторане «Метелица», и праздновал свой день рождения Цируль.
Под торжество был снят банкетный зал ресторана. Сегодня здесь собралась практически вся элита криминального мира. Застолье проходило в мирной и даже задушевной обстановке. Все приглашенные знали друг друга, и даже если у кого-то и были разногласия, из уважения к виновнику торжества на время праздника о них позабыли.
Однако, когда в дверях появился Отари, сопровождаемый своей внушительной свитой, в зале на секунду стало тихо. Затем разговоры возобновились. Никто не спешил кидаться ему навстречу, никто не выражал радости по поводу его прихода. Присутствующие просто игнорировали его.
Пришлось Отари скромно сесть на самое крайнее место, ближе к дверям. Тогда за столом воцарилась тишина, только звенели вилки и фужеры. После затянувшегося молчания один из воров в законе – Вася Копыто – решил-таки разрядить атмосферу. Вася Копыто был уже в годах и принадлежал к ворам старой закваски. Свою кличку Копыто он получил лет тридцать назад за частые побеги из зоны.[1]
