В правовом государстве регулирование общественных отношений предполагает решение возникающих в обществе конфликтов и коллизий не на основе метода принуждения и жесткой субординации, а на основе координации и согласования интересов различных субъектов на началах юридического равенства. Право в этом смысле является поддерживаемым силой государства средством защиты и согласования правомерных интересов. Как указывает В.В. Субочев: «Сама сущность нормативного понимания права (“государственная воля общества”) уже подчеркивает диалектическое единство интересов личности, общества и государства, обусловленное в том числе их взаимополаганием»[778].
Воздействуя на общественные связи, научно-технический прогресс обусловливает дифференциацию интересов и потребностей как отдельных субъектов, так и общества в целом. Их адекватное правовое выражение становится одной из первоочередных задач, которые стоят сегодня перед государством. В рамках правовой теории, соответственно, особое значение приобретает исследование механизмов закрепления интересов в правовых нормах и существующие возможности для оптимизации законотворческой деятельности. Не меньший интерес представляет собой также взаимное влияние правовых норм и реальных интересов общества и его членов, которые подвергаются постоянной трансформации. Не только право вынуждено адаптироваться к изменяющимся интересам субъектов правоотношений, но и правосознание субъектов, в свою очередь, испытывает воздействие императивных и диспозитивных установок действующего права.
Достигнутый в процессе формирования права интеллектуальной собственности баланс интересов непосредственных созидателей интеллектуальных продуктов, бизнес-сообщества и пользователей в цифровую эпоху подвергается новым испытаниям. Не случайно в области правового регулирования результатов интеллектуальной деятельности понятие баланса сегодня приобретает особый статус[779]. В связи с появлением новых объектов регулирования содержание данного понятия требует постоянного переопределения, а его законодательное закрепление и практическая реализация – все новых усилий.
Преобразуя способы, с помощью которых информация записывается, хранится и распространяется, информационные технологии разрушают то понятие о технике, которое было положено в основу правового регулирования, обеспечивающего необходимое равновесие между защитой интеллектуальных прав и потребностью общества в доступе к результатам интеллектуальной деятельности. Неограниченной возможности копирования и размножения информации, являющейся причиной многочисленных нарушений интеллектуальных прав, соответствует столь же неограниченные и притом легальные технологические возможности по ограничению доступа к интеллектуальным продуктам в цифровой форме. Доведенная до своего логического конца каждая из приведенных возможностей нарушает установленный средствами права баланс интересов действующих субъектов.
В дебатах относительно защиты результатов интеллектуальной деятельности при использовании цифровых технологий нередко высказывается мнение о том, что достаточно простой переформулировки, поскольку субъекты правонарушений те же, что и в традиционном праве, а именно физические лица, действующие в пространстве и времени. Стоит отметить, что при внешнем сходстве автоматический перенос в данном случае вряд ли возможен, о чем свидетельствует как отечественная, так и зарубежная практика правоприменения: нормы и правовые механизмы, применяемые к цифровой среде, но по своей сути аналогичные традиционным, оказываются либо неэффективными, либо приводят к усилению дисбаланса в противоположность первоначальным намереньям авторов соответствующих законопроектов.
Понятие баланса, если не выходить за пределы правовой действительности, находит свое выражение в принципе равенства как базовом принципе гражданского права. Равенство правовых возможностей не исчерпывает содержание данного принципа. Поскольку гражданские правоотношения предполагают не совпадающие, а конкурирующие интересы, принцип равенства призван обеспечивать их соразмерность. «Права и обязанности одной стороны обязательства должны соответствовать правам и обязанностям другой. Явное несоответствие прав и обязанностей сторон свидетельствует о нарушении баланса интересов и, как следствие, принципа их равенства»[780]. Наряду с несоответствием прав и обязанностей о нарушении баланса интересов может свидетельствовать несправедливое распределение отрицательных последствий неисполнения обязательства, а также наличие необоснованных льгот и привилегий для одной из сторон. Нарушение баланса интересов может следовать как из текста закона, так и быть следствием изменения социально-экономической ситуации. Во втором случае можно также выделить два основных сценария. Изменение структуры экономических отношений может коренным образом изменить смысл законодательных привилегий: вместо того чтобы уравновешивать сильную и слабую стороны правоотношений, такие привилегии укрепляют и без того сильные позиции определенной категории субъектов. Другая возможность заключается в том, что изменение экономического контекста приводит к применению норм к иным ситуациям по сравнению с теми, для решения которых они были первоначально сформулированы.
Принцип равенства, свойственный гражданскому праву, отсылает к фундаментальному, общему для всех отраслей права принципу законности – закон обязателен для всех. Для нашего рассмотрения данная общая отсылка получает новое звучание при понимании принципа законности как выражения запрета злоупотреблением правом, которое анализирует Е.В. Скурко в своей монографии «Принципы права»[781]. Очевидно, что имеется в виду злоупотребление правом в широком смысле, когда его использование нарушает пределы осуществления субъективных прав. Причем речь идет не об объективных пределах, а об определенном представлении о таких пределах, которое сложилось в правовой доктрине и правоприменительной практике. Применительно к системе правоотношений, которая динамически изменяется, это означает, что допустимое и законное поведение лица при условии изменения контекста может быть переосмыслено и рассматриваться как необоснованное нарушение интересов другой стороны или третьих лиц.
Отметим, что в современных дискуссиях относительно будущего защиты результатов интеллектуальной деятельности слово «баланс» используется довольно часто, однако стоит иметь в виду, что понятие баланса интересов может иметь различные значения. В одном случае подразумевается, что существующее законодательство содержит механизм, благодаря которому такой баланс поддерживается. В иных случаях речь идет о справедливом соотношении интересов, установление которого является задачей будущего. Различение приведенных смыслов способно многое прояснить. Так, идея распространить действующие нормы на цифровое пространство основана на безграничном доверии правовой традиции в сфере защиты результатов интеллектуальной деятельности, в частности, незыблемости идеи о дуализме формы и содержания. Сторонники альтернативных точек зрения, напротив, ставят под сомнение состоятельность системы защиты, причем не только в синхроническом, но также и в ее историческом измерении. Иными словами, важно отдавать себе отчет в том, собираемся ли мы восстанавливать утраченный или устанавливать новый баланс интересов, и уже затем искать и приводить соответствующие аргументы.
О проблемах, связанных с балансом интересов, пишут в своей книге «Исключения из авторского права» (2005) Роберт Бьюрелл и Аллистон Колеман. В числе прочих авторы приводят пример с позицией, согласно которой рассогласование интересов в области интеллектуальных прав можно устранить, если вернуться к тому состоянию, которое было до заключения соглашения ТРИПС. Однако, как указывают авторы, «хотя возращение к состоянию до-ТРИПС (pre-TRIPS position) могло бы принести пользу развивающимся странам, если принять тот взгляд, что законодательство развитых стран уже многие годы оказывает необоснованное предпочтение интересам собственников, тогда, в рамках развитого мира, возвращение на позиции недавнего прошлого принесло бы мало пользы»[782].
Установление баланса прав в электронной среде является существенным как для обеспечения свободного обмена информацией, так и для развития информационной инфраструктуры, которая служит удовлетворению интересов общества. В настоящее время действует презумпция, в соответствии с которой любое использование произведений в цифровом пространстве должно находиться под контролем правообладателя. В то же время нельзя не признать, что обеспечение такого контроля не только связано со значительными временными и денежными затратами (со стороны государства, владельцев сайтов, информационных посредников и т. д.), но и препятствует развитию удобных для пользователя каналов получения информации, таких, к примеру, как библиотечные интернет-сайты, работающих в интерактивном режиме. Складывается ситуация, когда необходимость дальнейшего роста, увеличения перечня предоставляемых услуг неизбежно подталкивает к выходу за существующие правовые рамки.
