Нередко понятия «тип» и «вид» в юридической литературе употребляются как взаимозаменяемые, тождественные[161].
Проведенное исследование позволяет сделать следующий промежуточный вывод: как в гражданском законодательстве РФ, так и в теории гражданского права отсутствуют общепринятые подходы к понятиям типа, вида, рода договоров. На первый взгляд различное понимание и использование этих понятийных категорий является проблемой сугубо теоретической. Убедительно мнение О.Н. Садикова о том, что «смешение юридически важных и во многом различных понятий может привести к научным заключениям, которые трудно признать плодотворными»[162].
Однако, на наш взгляд, существует и практическая потребность в выработке единого подхода к категориям типа, вида и рода гражданско-правового договора. Правильная формализация гражданско-правового договора при помощи указанных категорий позволит точно обозначить его место в системе договоров, определить однотипные ему договоры и соответственно применить к нему правовые нормы.
Классификация гражданско-правовых договоров по родам, типам, видам и соответственно уяснение содержания данных правовых категорий приобретает большое значение при применении правил об аналогии к непоименованным договорам и для правового регулирования смешанных договоров. Согласно п. 2 и 3 ст. 421 ГК РФ участники гражданского оборота вправе заключать договоры как по самостоятельно разработанной сторонами модели, так и сочетающие элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами. И в том, и в другом случае возникает вопрос о том, какие нормы должны применяться к таким договорам. Закрепив возможность заключать так называемые непоименованные договоры, законодатель не указал, какие нормы и в какой последовательности должны к ним применяться. В юридической литературе высказывались различные суждения по этому поводу[163]. Преобладающим является мнение о том, что к непоименованному договору подлежат применению нормы о сходных договорах (в порядке аналогии закона) и общие положения об обязательствах (договорах), а в случае их недостаточности – общие начала гражданского законодательства и требования добросовестности, разумности и справедливости (аналогия права)[164]. Для определения сходного договора необходимо выяснить соотношение такого непоименованного договора с договорами, предусмотренными гражданским законодательством. По мнению М.И. Брагинского, прежде всего нужно проверить, отвечает ли договор, не предусмотренный гражданским законодательством, признакам поименованного договорного типа[165]. А для этого необходимо четкое понимание того, что представляет собой категория типа гражданско-правового договора.
Решение вопроса о правовом регулировании смешанных договоров содержится в п. 3 ст. 421 ГК РФ, в соответствии с которым к отношениям сторон по смешанному договору должны применяться в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора. Для правильного применения правовых норм требует выяснения вопрос о том, элементы каких категорий (классификационных подразделений) договоров, урегулированных законом, составляют единое содержание смешанного договора.
Для правильного понимания значения и соподчиненности категорий «род», «вид» и «тип» обратимся к философии и логике. В логике вид и род – это основные понятия классификации, служащие для выражения отношений между классами: из двух классов тот, что содержит в себе другой, называется родом, а тот, что содержится, – видом[166]. При этом вид – в логическом смысле понятие, которое образуется посредством выделения общих признаков в индивидуальных понятиях и само имеет общие признаки с другими видовыми понятиями. Из понятия вида может быть образовано еще более широкое понятие – понятие рода. В свою очередь, понятие вида может стать по отношению к подчиненным понятиям также понятием рода[167]. Получается, что в этой системе соподчиненных категорий род-вид нет места типу? С точки зрения философии, главной трудностью осознания специфика! типа как особой таксономической категории является понимание ее отношения к категории «род», с помощью которой логически схватывается генетическое единство знания, и категории «вид», основной классификационной единицы, позволяющей зафиксировать и описать по отдельности сколь угодно большое множество элементов знания. По мнению В.И. Плотникова, логически и семантически схватывая функциональные связи элементов знания, категория «тип» опосредует отношения между понятиями рода и вида, обнажая внутри «рода» его уникальную, т. е. его собственную, структуру и позволяя сократить до минимума «видовое» многообразие, превратив тем самым неопределенное множество во вполне определенное, доступное пониманию[168]. Таким образом, можно представить последовательность соподчинения рассматриваемых таксономических категорий следующим образом (в нисходящем порядке): род – тип – вид.
В настоящем исследовании мы будем придерживаться следующего представления о структурных элементах в системе гражданско-правовых договоров. Высшей таксономической категории в системе – роду соответствует сам гражданско-правовой договор как разновидность юридических фактов. Типами гражданско-правовых договоров являются исторически сложившиеся группы гражданско-правовых договоров, обладающие внутренним родством, предопределяющим единое правовое регулирование: купля-продажа (гл. 30 ГК РФ); аренда (гл. 34 ГК РФ), подряд (гл. 37 ГК РФ) и т. д. Вид – систематическая категория, образующаяся при делении типа. Ей соответствуют розничная купля-продажа, контрактация, поставка, лизинг, аренда транспортных средств и т. д.
Правильная классификация позволяет определить место каждого отдельного явления в системе явлений, которое укажет на его свойства. Классификация гражданско-правовых договоров имеет двоякое значение. С одной стороны, она важна с практической точки зрения, поскольку «облегчает применение соответствующих норм к конкретному договору на практике и дает возможность выявить черты сходства правового регулирования определенных экономических отношений, способствуя дальнейшему совершенствованию и систематизации законодательства»[169]. С другой стороны, классификация имеет теоретическое, познавательное значение: «Построение знаний по системным принципам способствует глубокому познанию объективной сущности окружающего мира»[170].
Основной проблемой, связанной с систематизацией договоров, следует признать проблему выбора единого критерия, который бы позволил отнести данный договор к соответствующей группе с учетом тех или иных признаков. Еще К. Победоносцев отмечал: «Не легко придумать совершенно правильную классификацию отдельных договоров и обязательств, особливо в том их разнообразии, которое представляется в нынешнем развитии экономического быта, из коего происходят, сообразно с новыми потребностями, новые виды. Ни одну из существующих систем, принятых как в законодательствах, так и в учениях права, нельзя признать утвердившейся и достаточной»[171] (выделено мной. – Л.Ю.).
С точки зрения системного подхода в науке один и тот же «материал», субстрат, выступает в системном исследовании как обладающий одновременно разными характеристиками, параметрами, функциями и даже принципами строения. Иными словами, при подходе к объекту исследования как к системе любое отдельное системное представление этого объекта является относительным[172].
В доктрине ведутся споры о том, к какой сфере должны относиться признаю! выступающие критерием для систематизации гражданско-правовых договоров[173]. Различные авторы приходят к выводу, что:
эти признаки должны быть юридическими[174];
эти признаки должны быть экономическими[175];
критерий должен быть комплексным, сочетать в себе юридические и экономические признаю![176];
характер признаков не имеет значения; это могут быть любые значимые для права признаки общественных отношений[177].
Значительная часть авторов при систематизации гражданско-правовых договоров используют критерий «направленности результата» или «целевой направленности обязательства», однако ввиду различной интерпретации этих оснований полученные ими результаты отличаются друг от друга.
Так, О.А. Красавчиков, используя в качестве критерия систематизации направленность гражданско-правового обязательства, выделял четыре группы договорных обязательств: 1) обязательства, направленные на передачу имущества; 2) обязательства, направленные на выполнение работ; 3) обязательства, направленные на оказание услуг; 4) обязательства, направленные на передачу денег[178].
