– А что с Серегой? – спросил я.
– Он уже в Бутырке, перевели его, – сказал Завадский. – Но там все нормально, адвокат уже работает. Людей солидных подключили. Да, Даня, к тебе просьба такая... Ты прошлый раз все дороги там узнал, так что помоги Татьяне с передачами и прочее.
– Конечно, помогу! А остальных отпустили, вы не в курсе? – спросил я.
– Всех отпустили. «Терпила» ничего против вас не показал.
– А коммерсанты? Я их видел, когда меня выпускали. Их на Петровку вызвали.
– С ними тоже все в порядке. Впрочем, ты возьми кого-нибудь из ребят, съезди к ним на всякий случай, скажи, чтобы лишнего не болтали.
– Хорошо, так и сделаю.
– Да, вот еще что, – добавил Завадский и полез в боковой карман. – Вы завтра пойдете к Сереге передачку сделать?
– Да, попробуем, – сказала Татьяна.
– Адвоката его увидите, он к нему пойдет, пусть это передаст, чтобы Серега почитал про себя. – И Батя протянул мне сложенную газету. Я с интересом развернул ее. Это была газета «Коммерсантъ дейли». На предпоследней странице, в разделе «Происшествия и криминал», было написано: «На вещевом рынке задержан известный московский авторитет Мансур». На фотографии было изображено, как Мансура держат несколько ментов. Рядом лежали на полу наши боевики. В небольшой статье говорилось, что пойман Сергей Мамсуров, известный больше под кличкой Мансур, со своими бандитами на предмет вымогательства денег и автомобиля у одного из торговцев рынка. Затем шли размышления о том, как московские группировки занимаются откровенным рэкетом.
Я стал вспоминать, когда это нас фотографировали при задержании? Нет, в общей суматохе было не до этого. Была видеокамера – это я помню прекрасно, снимали момент задержания. И когда нас обыскивали, думая, что найдут оружие, тоже снимали. Но оружия ни у кого из нас не было. Может быть, фото было сделано с видеокамеры?
– Ты давай утром в Бутырку, с «дачкой». А затем на рынок заскочи, к лохам, поговори с ними, узнай, о чем их на Петровке спрашивали, – сказал в заключение Завадский.
* * *
Мы договорились встретиться с Татьяной на следующий день ровно в полдень у следственного изолятора. К этому времени она купила кое-что из продуктов и приготовила список вещей, которые передавала.
Вскоре появился адвокат. Он подошел к нам. Татьяна стала с ним о чем-то говорить, потом передала ему записку. Вероятно, записка была предназначена Мансуру.
– Вот еще что, – сказал я адвокату, – ему просили передать вот это, – и протянул газетную вырезку.
– Что это? – спросил адвокат.
– Тут про него написано.
– Да, я читал, – и адвокат положил газету в карман. – Меня не будет часа два-три. Пока его вызовут, пока я с ним пообщаюсь, пока ответ напишет... Так что гуляйте, ждите.
Как только он скрылся за дверью, Татьяна сделала знак рукой в сторону стоящей рядом машины. Тотчас же ее дверцы открылись, и я увидел, как из машины появились наши боевики – тот самый здоровяк, который в первый же день получил урок от Мансура за опоздание, и еще один долговязый парень, Славик. Они подошли к нам.
– Здорово, Даня, – сказали они. – Давно тебя выпустили?
– Вчера. А вас когда?
– Нас – позавчера. Как тебе было там? – спросил Славик.
– Да ничего, – ответил я, тоном давая понять, что не хочу говорить на эту тему.
– Послушай, Даня, – обратилась ко мне Татьяна, – пусть мне Славик с «дачкой» поможет, пакеты к окошку перетащит, а вы поезжайте на рынок. Узнайте, о чем коммерсантов спрашивали. А часа через два возвращайтесь сюда, потому что к этому времени адвокат наверняка записочку принесет от Сергея.
Мы вышли с кучерявым здоровяком на улицу и стали ловить такси – машины тогда у нас еще не было.
На рынке я тут же поднялся в офис. Открыв дверь, посмотрел, нет ли там посторонних. За столом сидел Егор, рядом – Виталий. Я поздоровался.
Они заулыбались.
– Ну, как дела, ребята? – спросил я.
– Ничего. Как там Сергей Маратович? – поинтересовался Егор.
– Нормально, скоро выйдет, – соврал я.
– А нам оперативники говорили, что его надолго упрячут.
– Ну, это они специально говорили, запугивали – работа у них такая. А о чем они еще вас спрашивали? – Я пристально посмотрел на Егора.
– В общем, хотели, чтобы мы дали показания на Мамсурова, – вступил в разговор Виталий.
– А вы что?
– Естественно, в отказе. Знать, мол, ничего не знаем. Да, он приходил на рынок, представился нам как коммерсант, – продолжал Виталий, – и не более того.
– Сказали, что кофе вместе пили, иногда – водку, – добавил Егор.
– Да, а больше ничего о его делах не знаем.
– Понятно. А про потерпевшего ничего не слышно? Он где?
– Потерпевший с рынка исчез, – сказал Егор. – Я специально узнавал. Может, его менты где-то прячут? Боятся за него?
– Ясно, – кивнул я.
– А вас-то давно выпустили? – спросил Виталий.
– А зачем тебе это? – ответил я.
– Да так...
– Давно выпустили. И Сергея Маратовича скоро выпустят, все будет нормально.
Я прекрасно понимал, что это сказать необходимо – это было определенной угрозой.
Тут неожиданно Егор подошел к двери, плотно прикрыл ее и, вернувшись к письменному столу, открыл выдвижной ящик. Он протянул мне большую пачку денег, завернутую в пакет:
– Я вам передам, Даня, это его доля.
– Нет, нет, – замахал я рукой, – я ничего брать не буду. Он деньги берет – вы ему лично и отдадите, когда он выйдет.
– Но вы же вместе работаете!
– Нет, я бабки не возьму!
«Зачем мне их брать, – думал я, – а потом держать ответ перед Мансуром, когда он выйдет, зачем брал, сколько было денег? Не дай бог недосчитается! Я знаю его характер. Вот если он даст команду взять деньги – только тогда возьму. А сам – не буду».
– Может, Завадскому позвонить, ему предложить взять?
– Он тоже не возьмет, – сказал я, зная, что Леня – человек очень осторожный и с Мансуром связываться не будет.
Коммерсанты пожали плечами.
У нас положение с финансами было достаточно напряженным. Ведь Мансур давал нам не такие уж и большие деньги, которых нам едва хватало. Поэтому в принципе я начал раздумывать. Но при кудрявом говорить о деньгах не хотелось. Тут я повернулся к нему и сказал:
– Толик, слетай в буфет, возьми там пивка холодненького!
– Хорошо, – сказал Толик, сунув руку в карман.
– Не надо никаких денег! – вмешался в разговор Егор. – Я записку буфетчику напишу, он тебе выдаст все, что нужно. – Егор взял листок и начал писать.
Как только Толик ушел, я произнес:
– Вообще-то у нас с деньгами – напряженка. Сергей Маратович нам мало денег оставил – так все неожиданно получилось с этим задержанием дурацким. Если бы немного денег на ребят дали, мы были бы вам признательны.
Я специально говорил так – вроде бы и взаймы не беру, и вроде бы от некоторой суммы денег не отказался.
– Да, конечно, – сказал Виталий, – мы дадим. Прекрасно понимаем ситуацию, вопросов нет!
– Но только они должны быть не из этой пачки, – добавил я, показав на лежащие на столе деньги, предназначенные Мансуру.
– Конечно! Это, так сказать, в знак личного расположения! И с извинениями за то, что произошло, – оживился Виталий. И посмотрел на Егора. Тот понял, что теперь ему нужно выйти. Вероятно, нам предстоял какой-то разговор.
Егор, стукнув себя по лбу, заявил:
– У меня сигареты кончились! Пойду куплю, – и скрылся.
Я бросил взгляд на журнальный столик, где лежала почти полная пачка «Мальборо».
– Может быть, выпьем по рюмашке? – предложил Виталий.
– Можно и по рюмашке, – кивнул я.
Виталий налил в рюмки водку.
– Как там все же Сергей Маратович? – опять спросил он.
– Сейчас его в Бутырку перевели. Но скоро выпустят, – повторил я, чувствуя, что Виталий мне не поверил.
– Ты видел его на Петровке или... – Виталий хотел спросить про Бутырку, но вспомнил, что я там не был.
– Нет, не видел. Но связь с ним мы имеем – через адвоката, еще через некоторых людей, – соврал я.
– Понятно. Даня, – продолжал Виталий, – я хочу спросить тебя откровенно, как ты думаешь, он не очень обижен, претензий к нам не имеет?
– За что?
– Ну, за то, что получилось задержание на территории рынка.
Я понимал – Виталий боится, что потом Мансур все стрелки по задержанию может перевести на них, на коммерсантов, и начнет их трясти. Или еще хуже – предпримет меры физического воздействия. Ребята, конечно, здорово струхнули – это было видно невооруженным глазом.
– Я прямо на твой вопрос ответить не могу, – сказал я, – ты же знаешь его характер – все может быть. На эту тему мы с ним не говорили.
– Даня, – Виталий достал бумажник, в котором лежала толстая пачка денег, и протянул ее мне, – возьми, это тебе. Я понимаю, сейчас вам трудно. Денег Сергей Маратович не оставил. Возьми эти деньги себе или ребятам раздай.
Я быстро спрятал деньги в карман, пока не вернулся Толик.
