Но тогда возникают следующие вопросы: почему страховщик, являясь профессионалом в области страхового дела и заведомо зная, что в части превышения страховой суммы над страховой стоимостью договор является ничтожным (о чем, кстати, страхователь, тем более если им выступает рядовой гражданин, может даже и не подозревать), подписывал такой договор, и за какие такие заслуги излишне полученное страховщиком по договору оставляется ему же. В житейском плане ситуация выглядит очень просто: страховщик подписал такой договор, потому что ему было выгодно завышение страховой суммы, так как это влечет увеличение страховой премии (т. е. его дохода), и не исключено, что он сам же способствовал этому, заморочив несведущему страхователю голову сказками о прелестях страхования. И не произойди страховой случай, все бы шло тихо и мирно: страхователь пребывал бы в сладкой уверенности, внушенной ему страховщиком, что страховое возмещение не только покроет все его убытки, но даже обогатит его; страховщик бы с нетерпением ждал (такова уж его судьба) окончания срока страхования, подумывая о том, как подбить страхователя на продление договора. Но происходит страховой случай, возникает вопрос о выплате страхового возмещения. И тогда страховщик, потрясая Гражданским кодексом, объявляет страхователю, что договор ничтожен, платить он ничего не будет и никаких денег назад не отдаст. Страхователь же, заглянув впервые в жизни в этот самый Кодекс и проконсультировавшись у грамотных юристов, поймет, что его элементарно надули, но судиться бесполезно, потому что закон на стороне мошенников.
Следует сказать, что вся конструкция последствий завышения страховой суммы, предусмотренная ст. 951 ГК, исходит из презумпции недобросовестности страхователя, который, по мнению разработчиков Кодекса, только и думает, как бы обмануть бедного страховщика. Между тем, как показывает приведенный выше пример, возможностей обмануть страхователя гораздо больше у страховщика.
И вообще непонятно, что скрывается за формулой «если завышение страховой суммы в договоре страхования явилось следствием обмана со стороны страхователя», которой открывается п. 3 ст. 951 ГК. Опять вернемся к приведенному выше примеру. Действительная стоимость имущества составляет 100 тыс. руб., что и отмечено в договоре. С помощью какого обманного приема страхователю удалось добиться того, чтобы в договоре страховая сумма оказалась зафиксированной в размере 150 тыс. руб.? Каким образом он подсунул страховщику эту цифру? В каком сомнамбулическом состоянии должен находиться страховщик, чтобы подписать такой договор? Совершенно очевидно, что если страховщик не слепой и знает арифметику хотя бы в объеме начальной школы, то вписать в договор страхования хотя бы одну цифру без его ведома и согласия невозможно. Страховая сумма всегда есть продукт соглашения сторон, поэтому обманом сподвигнуть страховщика на завышение этой суммы над страховой стоимостью невозможно даже теоретически. Невозможно это и практически, поскольку заполнение текста договора (страхового полиса) в подавляющем большинстве случаев осуществляется самим страховщиком (и при всех обстоятельствах подписывается им непосредственно). И чтобы в нем появилась хотя бы одна не предусмотренная им цифра, страхователю надо быть или гипнотизером, или цирковым иллюзионистом. Следовательно, завысить страховую сумму можно только с участием страховщика. Тогда, спрашивается, если страховщик, подписывая договор, не может не знать, что зафиксированная в нем страховая сумма превышает зафиксированную этим же договором страховую стоимость и это происходит с его участием, то почему при объявлении страховщиком данного договора частично ничтожным вся сумма страховых премий остается у него? Наконец, что выигрывает страхователь, добившись включения в договор завышения страховой суммы над страховой стоимостью, когда это завышение в любой момент (а наиболее типичным моментом явится выплата страхового возмещения) будет объявлено несостоятельным и все это заведомо обернется для данного страхователя выбрасыванием денег (в форме страховой премии) на ветер? Пойти на такое завышение может только безграмотный страхователь (если не входить в обсуждение темы о его умственных способностях).
Таким образом, обмануть страховщика в вопросе завышения страховой суммы как таковой невозможно. Да это совершенно и не нужно страхователю, так как обернется для него лишними тратами. В итоге получается, что ст. 951 ГК не только не обеспечивает защиты страховщика от обмана страхователя, а, напротив, выступает легальной базой для обмана последнего со стороны самого страховщика.
Другое дело, когда завышение страховой суммы достигнуто путем завышения страховой стоимости. Например, имущество реально стоит 100 тыс. руб., однако страхователь вводит страховщика в заблуждение относительно ценности этого имущества, в результате чего в договоре страховая стоимость определяется в 150 тыс. руб. Такой же устанавливается и страховая сумма. В таком сюжете есть своя логика: произойдет страховой случай, страхователь не только покроет за счет страхового возмещения свой реальный ущерб, но и получит дополнительный доход.
Но, во-первых, ст. 951 ГК, говоря о завышении страховой суммы, ни одним словом не упоминает о завышении страховой стоимости (о последствиях завышения страховой стоимости говорит ст. 948 ГК). Во-вторых, здесь и не будет никакого превышения страховой суммы над страховой стоимостью – завышение страховой суммы сопровождается таким же завышением страховой стоимости (в нашем примере на 150 тыс. руб. страховой суммы приходится 150 тыс. руб. страховой стоимости). Собственно говоря, завышение страховой стоимости есть средство легализации завышения страховой суммы – уравнивание размера страховой суммы с размером страховой стоимости выводит ситуацию из-под действия ст. 951 ГК.
Однако здесь возникает вопрос, какую страховую стоимость имеет в виду ст. 951 ГК: указанную в договоре страхования (о такой стоимости говорит ст. 948 ГК) или же ту, которая должна быть равнозначна действительной стоимости имущества в месте его нахождения в день заключения договора (о чем говорит п. 2 ст. 947 ГК).
Из самого текста статьи понять это невозможно. Но ясно, что если имеется в виду страховая стоимость, указанная в договоре, то речь может идти только о чисто арифметическом превышении страховой суммы над размером данной стоимости (как это было показано в нашем предыдущем примере, когда при страховой стоимости в размере 100 тыс. руб. страховая сумма составляла 150 тыс.). Данный вариант был исследован нами выше и показал, что юридическая конструкция, заложенная в ст. 951 ГК, является крайне неудачной, так как она совершенно необоснованно предоставляет односторонние преимущества страховщику при обстоятельствах, когда такое превышение без участия этого страховщика произойти никак не может.
По-иному будет выглядеть ситуация, если ст. 951 ГК имеет в виду страховую стоимость, которая должна соответствовать действительной стоимости. В данном случае страховая стоимость, зафиксированная в договоре, во внимание не принимается, и страховая сумма сравнивается с той стоимостью имущества, которая является действительной. Например, действительная стоимость имущества составляет 100 тыс. руб., однако его страховая стоимость указана в договоре в 150 тыс., страховая сумма определена также в размере 150 тыс. Вывод о превышении страховой суммы над страховой стоимостью делается на основании того, что страховая сумма (150 тыс. руб.) превышает действительную стоимость застрахованного имущества (100 тыс. руб.), несмотря на то, что страховая стоимость, указанная в договоре, совпадает со страховой суммой. Логики в такой конструкции больше, поскольку она предупреждает возможность превращения страхования имущества в источник обогащения, что не отвечает представлениям о сущности и назначении такого страхования.
Но и здесь возникает целый ряд вопросов.
Первый: могут ли стороны предусмотреть в договоре страховую стоимость в размере, превышающем действительную стоимость имущества? Каких-либо указаний на этот счет страховое законодательство не содержит, но предполагается, что страховая стоимость имущества, указанная в договоре страхования, есть отражение действительной стоимости этого имущества. С другой стороны, страховая стоимость, указанная в договоре, есть продукт соглашения сторон. Отсюда вполне возможно, что договорная страховая стоимость может отклонятся в ту или иную сторону от действительной стоимости застрахованного имущества. Это отклонение, собственно, и породило предусмотренный ст. 948 ГК институт оспаривания страховой стоимости, призванный привести договорную страховую стоимость в соответствие с действительной.
