В литературе выделяются следующие уровни структуры личности: психологический (темперамент, направленность, способности, характер), социологический (функциональные отношения с социальной системой), нравственный уровень (собственно моральные, морально-деловые, морально-экономические, морально-характерологические, морально-биологические качества), правовой уровень структуры личности. Личность на правовом уровне существования (функционирования, развития) сохраняет свои сущностно-содержательные свойства, родовые качества, не представляя нового, собственно юридического определения человека. Нельзя согласиться с тем, что многоплановость проблемы личности объясняет невозможность ее «универсального» определения[540]. Поэтому можно говорить о принципиальном единстве, устойчивости комплекса психологических реакций на правовое воздействие. Вместе с тем еще Л. И. Петражицкий указывал, что на правовом уровне сущностно-содержательные качества человека преобразуются, создается юридическая модель личности как фиксация системы ее качеств, обеспечивающих возможность включения человека в государственно-правовую сферу общественной жизни. Существенное значение этических переживаний и нравственного, и правового типа в человеческой жизни, по его мнению, состоит в том, что они: 1) действуют в качестве мотивов поведения, побуждают к совершению одних действий и воздержанию от других (мотивационное действие этических переживаний); 2) производят известные изменения в самой психике индивидов и масс, развивают и усиливают одни привычки и склонности, ослабляют и искореняют другие (педагогическое, воспитательное действие этических переживаний)[541].
Представляется, что термин «правовой уровень существования личности» нуждается если не в корректировке, то, по крайней мере, в уточнении. Личность, как известно, функционирует и самореализуется в различных сферах социальной жизни – экономике, политике, сфере права, культуры и т. д. Однако при этом нельзя сказать, что личность одновременно находится на разных уровнях, переходит на тот или иной уровень и т. п., тем более, что многие сферы общественной жизни регулируются правом и функционируют на основе права. Поэтому, например, реализуя свои экономические потребности, человек, не «перенося» свою личность на другой уровень, взаимодействует и с правом.
Типологически в современной литературе выделяются следующие основные формы включения личности в систему правового регулирования[542].
1. Требующие гарантированного исполнения и соблюдения обязательных (императивных) предписаний норм законодательства (требований, велений, запретов) независимо от личного отношения к ним. При этом происходит определенное ограничение «степеней свободы» индивидуального усмотрения, выбора личностью целей и способов поведения. Более детальное рассмотрение позволяет обнаружить два основных варианта, психологически существенно отличающихся друг от друга. Первый из них предполагает совпадение (или взаимную нейтральность) правовых требований и запретов с индивидуальными целями и интересами, то есть правовые ограничения оставляют достаточно возможностей для реализации планов и намерений личности. Второй вариант объединяет те случаи, когда индивидуальные цели, интересы, планы и намерения не совпадают, а иногда находятся в явном противоречии с предписаниями норм законодательства. В таких случаях личность сталкивается с «психологически принудительным» воздействием права, обеспеченным к тому же возможностью применения санкций за ненадлежащее выполнение или невыполнение правовых предписаний.
Представляется, что воспитательная, культурно-информационная и пропагандистская работа государства должна быть направлена на то, чтобы сформировать у людей комплекс идеалов, интересов, поведенческих установок, при котором государственное принуждение, «психологически принудительное» воздействие права по отношению к ним сводилось бы к минимуму. Тем самым будет обеспечиваться не «принудительный эффект» норм законодательства, а их подлинная эффективность, основанная на максимальном сближении интересов правовой системы и личности, социальных групп, общества в целом, на психологической солидарности с требованиями права.
2. Связанные с так называемым инструментальным использованием норм. Взаимодействие личности с правовой системой приобретает здесь иную форму. Речь идет не об ограничении, а, наоборот, об использовании личностью возможностей, созданных или обеспеченных правом для удовлетворения своих потребностей, реализации целей, интересов, планов и намерений. Несомненно, что психологическая характеристика «инструментального» использования норм отличается от такой же характеристики их принудительного воздействия.
Именно инструментальное использование норм законодательства является, на наш взгляд, важной, но недооцененной формой повышения эффективности норм законодательства. Поощрение правом социально полезной активности соответствует важнейшим качествам человека – потребности в деятельности, экспансии во внешний мир, трансгрессивности и т. д. Существенную роль в развитии данной формы повышения эффективности норм права, по нашему мнению, призваны сыграть пропаганда правовой и иной социально полезной деятельности, развитие системы правового и иного социального стимулирования.
3. Обусловленные социально-правовой активностью личности, связанные с реализацией ею основных прав и свобод, предусмотренных и гарантированных Конституцией.
Думается, что между названными второй и третьей формами включения личности в систему правового регулирования нет принципиального различия. И та, и другая связаны с сознательно-активной деятельностью, с реализацией и эффективностью управомочивающих норм.
Итак, все формы такого включения дают определенный психологический эффект, оказывают влияние на эффективность соответствующей нормы законодательства или группы норм.
Социально-правовой статус и формы включения личности в систему правового регулирования получают свое выражение в ее правовой позиции. «Позиция» является одной из центральных категорий в описании и объяснении социального поведения личности. Определяется она по-разному: как социальное положение индивида, его место в социальной структуре[543]; отношение к системе норм, правил, шаблонов поведения[544]; отношение к объективному и желаемому поведению личности[545]; интегральное свойство личности, выражающее систему отношений к ролевым предписаниям, нормам и ценностям[546]. В целом можно заметить две основные тенденции – в первом случае позиция понимается как социальное положение личности и условия ее деятельности, во втором – она отождествляется с субъективными отношениями личности, входящими в ее диспозиционную структуру[547].
Конкретная правовая позиция личности во многом зависит от характера ее взаимодействия с правовой системой, от того, встречается ли личность в таком взаимодействии с необходимостью каким-то образом ограничивать свободу выбора вариантов реализации своих интересов или, наоборот, пытается использовать предоставленные правом возможности их удовлетворения при инструментальном использовании правовых норм или осуществлении своих основных прав и свобод. В первом случае негативная позиция может выражаться в игнорировании предписаний правовых норм, в стремлении обойти их или выполнять формально. Негативная позиция при инструментальном использовании правовых норм может заключаться как в выборе личностью неправомерных путей и средств достижения своих (социально приемлемых) целей и интересов при наличии предусмотренных правом возможностей, так и в использовании правовых средств для реализации эгоистических, асоциальных планов и намерений, то есть в злоупотреблении своим субъективным правом. И наконец, в связи с реализацией основных прав и свобод личности негативная позиция выражает недостаточную социальную активность, неверие в возможность и реальную обеспеченность прав и свобод, стремление не брать на себя социальную ответственность, нежелание бороться за свои права, за социальную справедливость, активно их отстаивать[548].
При психологическом анализе взаимодействия в системе социально-правовых связей следует учитывать, что в нем партнеры, с одной стороны, осуществляют целенаправленное поведение по отношению к объекту взаимных интересов, с другой – ориентируются на взаимное поведение, координируют и корректируют действия в зависимости от своих прав и обязанностей и форм взаимодействия, а также от действий партнера[549]. В рамках правовых отношений, по мнению В. Н. Кудрявцева, могут опосредоваться три основные формы социального взаимодействия: прямое сотрудничество и взаимопомощь; сосуществование относительно обособленных субъектов, каждый из которых соблюдает права и законные интересы другого, непосредственно не сотрудничая с ним; конфронтация (конфликт, противодействие, борьба)[550].
