АНТЫ
Иордан в уже цитированном сочинении говорит, что «многолюдное племя венедов» именуется теперь (VI век) в основном склавинами и антами. «Анты же храбрейшие из них, живя на изгибе Понта, простираются до Днепра. Реки эти отстоят друг от друга на много дневных переходов». Византийский историк Прокопий Кесарийский (VI век) так же говорит об антах. Он расширяет границы антской территории от северного побережья Дуная до земель на восток от Днепра. Знает антов и Маврикий, автор «Стратегикона». Знают их и другие византийские историки этого времени: Менандр, Агафий Схоластик, Феофилакт Симокатта, Феофан, Кедрин. Знают антов и сирийские источники. Все говорят о них, как о народе многочисленном и воинственном. Византийские писатели упоминают о них в связи с опустошительными набегами на Византию, наводившими ужас на население и правителей империи. Сопоставляя письменные и археологические данные, мы можем приблизительно определить территорию антов. От линии, проведенной от Азовского моря до среднего течения Днепра, земли антов простираются на запад, захватывая исторически засвидетельствованные нашей летописью земли восточнославянских племен угличей, тиверцев, полян, древлян, северян, радимичей и большую часть земли вятичей. О северной границе антов никаких указаний и письменных источников нет. На юге граница антских поселений местами доходила до Черного моря. Среди предметов, находимых в антских кладах и погребениях содержатся пальчатые и гладкие фибулы, подвески в виде трапеций, бляшки, серьги грубого литья, браслеты с расширенными концами, спиральные петли, массивные поясные пряжки, гребни с высокой орнаментированной спинкой, височные кольца и другие золотые и серебряные вещи, часть из них византийской работы.[69]
Знаток антских древностей археолог Спицын считал эту культуру антской. Ядро ее находится на тех же территориях, на которых впоследствии возник центр Киевской Руси. К культуре антов археологи относят городища VI–VII веков, достигавшие огромных размеров. Таковы Жарище, Матронинское, Бельское, Пасторское и другие. В этих городищах находят так называемые антские слои. Более северные раскопки в районах Киевского полесья дают картину маленьких неукрепленных поселков. Жилищем там являлась полуземлянка с возвышающейся крышей. Городища, характерные для антской культуры, располагаются по среднему Поднепровью между северной и южной границами лесостепи. Западная граница этих городищ до сих пор достаточно не выяснена. Таким образом археологические данные не противоречат письменным, и область распространения антов вырисовывается от устья Дуная на северо-восток, на Киев, Чернигов, Полтаву, Курск и Воронеж. Это та самая территория, которая в прошлом знала земледельческую культуру скифов.
Поскольку византийские авторы главное внимание обращали на военные набеги антов и на вопросы борьбы с ними, о хозяйственном строе их они сообщают значительно меньше. Однако известно, что у антов «бесчисленное множество всяких плодов, сложенных в кучи, и больше всего — проса». Археологи нашли рядом с антскими жилищами хозяйственные ямы для хранения зерна и мяса. Найдены остатки костей домашних животных: быков, лошадей, коров, коз, овец, свиней, а также остатки рыбной чешуи. Найдены железные шлаки, литейные формы из глины, серпы, ножи и крючки из железа, многочисленные керамические изделия (лепные, без применения гончарного круга). Все это дает представление об оседлом земледельческом населении занимавшимся скотоводством, охотой и рыбной ловлей. Нет никаких оснований считать антов кочевым народом. Свидетельство Маврикия о частой смене антами места жительства никак нельзя истолковать, как доказательство их кочевого образа жизни. Находимые украшения и оружие греческой работы заставляет предположить торговлю антов с придунайскими и причерноморскими городами.
Общественное устройство антов в VI веке имеет типичные черты родового строя. Прокопий Кесарийский говорит: «Эти народы, славяне и анты не подчиняются одному человеку, но издавна живут в демократии; поэтому обо всем, что для них полезно или вредно, они рассуждают сообща». То же самое подтверждает Маврикий, прибавляя, что «их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране». Общей власти у антов не было. Они жили родовыми общинами, часто враждовавшими между собой. Кровавая месть, и не только за родича, но и за гостя, — неотъемлемая черта этого строя. Прокопий сообщает и о верованиях антов. Они поклонялись богу-громовержцу, которого одного только признавали владыкой мира. Они приносили ему в жертву быков и других священных животных. Во время жертвоприношений анты гадали. Эти жертвы приносились не только громовержцу, — анты верили в реки, нимф и домовых. Они поклонялись духам предков и верили в загробную жизнь, чему свидетельствует захоронение с оружием и пищей и умерщвление рабынь и жен умершего господина для того, чтобы похоронить их в той же могиле.
Существует полная преемственность скифо-сарматских и славянских культовых изображений. Следовательно, анты были промежуточным звеном. В течение длительного развития антского общества родовой строй не оставался неизменным. По мере усиления внутренних столкновений появляются и растут военные дружины, укрепляются и расширяются городища. С ростом внешних столкновений оформляются военно-племенные союзы. Первое письменное сообщение о наличии таких союзов находим у Иордана в его рассказе о борьбе готов с антами. Готский вождь Винитар, тяготясь господством гуннов и желая показать им свою храбрость, напал на антов. В первом столкновении он был разбит, но затем он оправился и победил антов и для их устрашения приказал распять их вождя Вожа вместе с 70-ю другими старейшинами. Это произошло в 375 году, т. е. в конце IV века. Следовательно, подобные или меньшие военно-племенные союзы антов возникали и раньше. Это был расцвет военной демократии. К VI веку анты вместе со склавинами вышли на арену «великого переселения» и приняли активное участие в сокрушении античной рабовладельческой цивилизации, оказав решающее влияние на внутреннее перерождение «Восточной Римской империи».
Роль антов по отношению к Византии такая же, как роль германских варваров по отношению к Риму. В решительном столкновении двух миров — старого, дряхлеющего античного рабовладения, раздираемого внутренними противоречиями и молодого, грубого, примитивного, но несущего в себе зародыш более прогрессивного способа производства, мира варваров, склавинам и антам принадлежит большое место. Именно тогда, в VI веке, когда волна антских военных дружин, прорываясь через Дунай, захлестывала территорию империи, о них заговорили историки. Общественный строй антов в это время уже существенно изменился. Большие военные дружины стали постоянными, а военно-племенные союзы значительно более крупными. Во главе их стояли вожди, пользовавшиеся властью не только во время войны, но и во время мира. Это уже настоящие антские князья. Имена некоторых из них сообщают нам византийские писатели. Вот ант Межамир Идарич, о нем говорит Менандр. Во время столкновения с аварами Межамир вел переговоры с аварским хаканом и держал себя гордо и независимо. Вот славянин Лаврита (Дабрита), к которому аварский хакан посылал послов с требованием безусловной покорности славянских племен на нижнем Дунае. В ответ на требование Лаврита гордо отвечал: «Родился ли на свете и согревается лучами света тот человек, который подчинил себе силу нашу? Не другие нашею землею, а мы чужою привыкли обладать. И в этом мы уверены, пока будет на свете война и мечи». Сравните этот ответ в передаче Менандра с речью Святослава к своим воинам перед последним боем у Доростола в передаче Льва Диакона и нашей летописи, и вам станет ясно, что воинственный характер киевских руссов X века не внезапное явление, а глубокое наследство, полученное ими от антских пращуров. Византия не могла сопротивляться славяно-антскому нашествию на Балканы, хотя испробовала в этой борьбе все средства. Одним их этих средств, как и в Риме, было приглашение славянских и антских вождей с их дружинами, поселение их на границах империи и натравливание на своих сородичей. Поэтому на важных военных постах империи нередко оказывались представители антов и славян. Ант Хвилибуд был начальником греческих укреплений на Дунае, ант Анангаст стоял во главе фракийских войск империи, ант Доброгаст командовал черноморской эскадрой, одним из военачальников был ант Всегород. Анты прекрасно владели воинским искусством «ромеев». Славяне и анты в VI веке были самыми страшными врагами Византии. Во время своих многочисленных войн анты накопили огромные богатства, остатки которых находят в антских кладах.
Но во время войн захватывалось не только золото. Добывались пленные — возникал институт рабства. У славян и антов, как и у других варваров, рабство не превратилось и не могло превратиться в решающий способ производства. В условиях родовой, а затем земельной (соседской) общины для этого не было никаких исторических предпосылок. Основой производства оставался труд свободного общинника и его семьи. Поэтому рабовладение у славян и антов приняло смягченный характер, т. е. ту форму, которую мы называем патриархальным рабством. Долговое рабство также отсутствовало. Пленники — рабы становились предметом торговли или получения выкупа и сосредотачивались у вождей и воинов. Все это усиливало разложение родового строя. Создавалось и развивалось имущественное неравенство и ускорялся переход к классовому обществу.
