«Дон Кихот, Гамлет, Растиньяк, Плюшкин, Обломов, созданные в определенных исторических условиях, отмечены конкретными чертами своей эпохи. Но эти художественные образы раскрывают свойства человеческих характеров, проявляющихся и на иных этапах развития общества, выступая при этом в своем обновленном облике. Соприкосновение с жизненными явлениями других времен и порождает разное их осмысление, определяет их многозначность»[71]
Такая возможность, однако, прежде всего предопределена обобщающим характером литературных типов, которые, разумеется, при всей «многозначности» их восприятия читателем остаются неизменными в чем-то главном, им одним присущем, хотя эта сердцевина образа может разноречиво (в оценочном преимущественно плане) восприниматься уже и современниками. «Вечное искусство потому и вечно, что обладает способностью становиться современным». Это «общий эстетический закон»[72].
Эстетические потребности общества, которые в конечном счете и вызывают к жизни явления искусства, в разные периоды и у различных классов и по своей социальной природе и по своему качеству вовсе не одинаковы. И это вновь ориентирует учителя на закрепление у учащихся в подходе к художественному произведению принципа историзма, к осознанию того, что «…между внутренней энергией художественных произведений и эстетическими потребностями того времени, когда они возникли, существуют глубокие динамические связи»[73].
Надо заметить, что вне эстетического подхода художественное явление не может повлиять на выработку творческой самостоятельности ученика, не разовьет его художественного вкуса, не приучит принимать художественное произведение как результат индивидуального творческого акта, как единственное явление в истории искусства и общества в целом. Собственно эстетический анализ в первую очередь должен выявить субъективный характер литературного творения в соответствии с замечанием Белинского: «…мертво художественное произведение, если оно изображает жизнь только для того, чтобы изображать жизнь, без всякого могучего субъективного побуждения, имеющего свое начало в преобладающей думе эпохи, если оно не есть вопль страдания или дифирамб восторга, если оно не есть вопрос или ответ на вопрос»[74].
Анализ литературного явления в неразрывном единстве его содержательных и формальных элементов только и способен дать верную эстетическую интерпретацию художественного произведения. Эстетическая природа литературного произведения, сама форма его существования есть, конечно, следствие его соотнесенности с действительностью, понимаемой шире, нежели простая и однозначная детерминированность литературного произведения соответствующей исторической эпохой.
«Каждое произведение искусства непременно должно рассматриваться в отношении к эпохе, к исторической современности, и в отношениях художника к обществу… С другой стороны, невозможно упускать из виду и собственно эстетических требований искусства… Критика историческая без эстетической, и, наоборот, эстетическая без исторической, будет одностороння, а следовательно, и ложна. Критика должна быть одна, и разносторонность взглядов должна выходить у нее из одного общего источника, из одной системы, из одного созерцания искусства»[75].
Таким образом, на наш взгляд, можно говорить о социально-генетическом, общественно-функциональном и собственно эстетическом подходах в анализе художественного произведения. Историческая обусловленность художественного сознания, художественная форма проявления историзма в осмыслении литературного явления объединяет все подходы не в сочетании, а в единстве.
Взаимосвязанное изучение литератур – и об этом следует сказать сразу же – отнюдь не исключает ценностных суждений, обращения к этической значимости и эстетической характеристике литературных явлений. Без этого попросту не было бы и материала для сравнений. Анализ литературных явлений оказывается обязательным условием для работы по их сопоставлению и во многих случаях основой самих сопоставлений. Вне такой органической и естественной связи сравнение может оторваться от изучения собственно литературы, превратиться в инструмент сравнительного культуроведения, сравнительной истории, даже сравнительной философии, что само по себе необходимо, но выходит за рамки очерченной нами проблемы.
Сопоставление в школьном анализе, являясь в определённой мере элементом сравнительного литературоведения, связано неразрывно и с литературной критикой, и с историей литературы, и с ее теорией.
Литературная критика выявляет художественную ценность явлений, которая часто становится причиной взаимосвязей и взаимовлияний в международном масштабе. Вне истории литературы сравнительное литературоведение не могло бы обращаться к зарубежным моделям литературных явлений, их генезису, их судьбе в истории мировой литературы. В отрыве от теории сравнительное литературоведение не могло бы определить и классифицировать типологию явлений в рамках мировой литературы, лишилось бы основы для обобщений.
Отсюда и сравнительный метод не является чем-то особым в процессе анализа литературных явлений, он осуществляется в рамках изучения литературы, но придает этому изучению широту, масштабность, способствует углубленному представлению о литературном явлении, включает его в мировой литературный процесс, помогает лучше увидеть и понять его национальное своеобразие и т. д.
В свете всего вышеизложенного можно подвести итог: сравнение как важнейшее средство квалификации межлитературных отношений, с одной стороны, использует результаты анализа конкретного явления, а с другой – обогащает и упрочивает его результаты. Только сравнение способно охарактеризовать какие-либо стороны литературного явления как типичные для мирового литературного процесса или же национально самобытные, только сопоставление вписывает литературное явление в глобальный процесс развития искусства художественного слова.
В процессе сопоставления (исторического и эстетического) могут быть затронуты самые разнообразные, практически все, аспекты существования литературного явления. Темы, идеи, способы изображения, исторические судьбы произведений и т. д. и т. п. становятся материалом сопоставлений. Выявление того или иного аспекта диктуется идейно-эстетическими задачами анализа и природой художественного явления.
В реализации задачи постепенного формирования у учащихся понятия о единстве мирового литературного процесса в результате взаимосвязанного изучения отечественной и зарубежной литературы учитель опирается на уровень современного литературоведения, учитывает современную общественно-историческую ситуацию, характеризующуюся предельным расширением интернациональных связей. Прежде чем перейти к использованию элементов сравнительного анализа при изучении зарубежной и отечественной литератур, позволяющего выявить типологические соответствия и контактные связи крупнейших представителей русской литературы на разных этапах ее развития с их зарубежными коллегами, необходимо дать характеристику диалектического единства всемирной литературы, являющегося в методологическом и методическом отношении установочным для взаимосвязанного изучения отечественной и зарубежной литератур в школьном курсе.
Обзор опирается на работы советских исследователей, имеющие отношение к постановке и раскрытию проблемы взаимодействия литератур, – Н.И. Конрада, М.П. Алексеева, В.М. Жирмунского, Д.С. Лихачева, И.Г. Неупокоевой и др.
2
Диалектическое единство мирового литературного процесса как основа выявления межлитературных отношений
Выявление межнациональных связей и взаимосвязанное изучение отечественной и зарубежной классики в процессе школьного обучения литературе основывается на достижениях современной науки о литературе.
Из обширного и многообразного материала, освещающего проблему взаимодействия литератур, здесь рассмотрены те аспекты, проблемы, которые, как нам кажется, в наибольшей степени предопределяют возможности и особенности взаимосвязанного изучения национальных литератур в общеобразовательной школе.
В процессе развития человеческого общества и связанного с ним «процесса исторических изменений состава литературы обрисовывается, принимает все более и более определенное очертание и получает самостоятельное бытие то, что человечество назвало «литературой», т. е. особая категория духовной, творческой деятельности общества, отличная от философии, науки и искусства и вместе с тем сопряженная с ними, поскольку она пользуется всеми их средствами: понятиями, символами, образами, метром, ритмом, эвфонией. Процесс этот неизменно наблюдается в истории всех отдельных литератур, т. е. носит всеобщий характер»[76].
