Засунь эту банкноту себе в… кошелек и ходи пешком! Или езди на заднем сидении! Разумеется, этот текст я перед озвучением несколько редактирую, однако не меняя содержания.
* * *
Зачёркивание шестое (последнее)
Нашёл зачёркнутый абзац о том, что профессия медика требует больше человечности, терпения и внимания к людям, чем другие профессии.
Не по ошибке ли я его зачеркнул? Наверное, нет.
Почему продавец в магазине может мне сказать: «Мужик! Ну чего ты заходишь?! Мы через десять минут закрываемся!», а я на своей работе должен перед ним розовым кустом расцветать, даже если меня к нему из дому вызовут?
Почему электрик не идёт ко мне день, второй… А я должен бежать к нему даже ночью?
Не буду продолжать перечень. Но объясните мне, почему ИХ настроение, здоровье, благосостояние должны быть дороже МОИХ настроения, здоровья, благосостояния? Вопрос, наверное, риторический.
* * *
Спорный вопрос
(Кое–что о критериях лечения)
В чёрно–белом телевизоре можно увидеть лишь чёрное, белое, светло–серое, тёмно–серое. Вот и всё. Как быть с голубизной неба? Золотом полей? Сотнями оттенков зелёного лета? Фантастической мозаикой цветущей степи?.. И не надейтесь! Всё это втиснется в убогую палитру чёрного, белого, светло–серого, тёмно–серого… Чёрно–белый телевизор в цветной не переделать! Его можно только выбросить вон, а вместо него поставить цветной.
Но я — о другом. Я — о медицине.
Мы пролечили больного. Как мы его пролечили? Все отчётные и учётные документы предлагают нам подчеркнуть на выбор: ВЫПИСАН С ВЫЗДОРОВЛЕНИЕМ, С УЛУЧШЕНИЕМ, С УХУДШЕНИЕМ, БЕЗ ПЕРЕМЕН, УМЕР. Неспециалисту[24] всё понятно: какие же ещё могут быть варианты?! Но так кажется лишь с точки зрения чёрно–белой статистики. А как на самом деле?
Аргумент первый.
…Человек умер в больнице. От хронического неизлечимого (в наше время) заболевания. Всё к тому шло. В истории болезни подчёркивается нежелательное «УМЕР». Чёрно–белая статистика делает пометку в графе неудовлетворительных результатов. Так стоило ли вообще лечить? Ведь конец был предвиден! Можно услышать: «Лучше бы родственники забрали этого больного домой. Пусть бы умер дома и не портил статистику больницы! Ведь лечение не имело перспективы!..»
Опомнитесь! Люди мы или не люди? Или нéлюди?
Да, болезнь смертельная. Да, конец неминуем! День–два — и ВСЁ!..
Стоп! День–два? Может, если подумать, есть большая разница: день или два? Это для здорового человека, у которого этих дней впереди не счесть, нет разницы. А какая радость обречённому на смерть узнать, что приговор исполнится не сегодня, а днём позже! А завтра, возможно, день казни «перенесут» ещё раз!..
Разумеется, статистическая отчётность не предусматривает графы: ЖИЗНЬ ПРОДЛЕНА НА ___ ДНЕЙ, ___ ЧАСОВ, ___ МИНУТ. Нам, собирающимся жить долго, это не нужно!
Аргумент второй.
…Человек умер в больнице. От хронической неизлечимой (в наше время) болезни. Всё к тому шло. В документации подчёркивается трагическое «УМЕР». Результат неудовлетворительный. С точки зрения статистики. Не лучше ли было бы родственникам забрать больного домой? Ведь всё было ясно! Врачи даже и дня не добавили бы…
Стоп! Когда мы, наконец, перестанем оценивать жизнь лишь продолжительностью?! С недавних пор в цивилизованных странах всё чаще стал слышаться термин «качество жизни». Что это означает?
…«Безнадёжного» больного выписывают из больницы. Отдают родственникам, чтобы умер дома. В семейном кругу. Но всегда ли такой вариант является наилучшим? Этично ли поручать далёким от медицины родственникам уход за кало– и мочеприёмниками? Хочет ли сам больной, чтобы некоторые довольно интимные элементы ухода за ним осуществляли его дети? Ведь даже смертельно больному человеку присуща элементарная стыдливость! Да и каждый ли из нас готов видеть агонию своих родителей?
Не лучше ли поступить по–другому? Больной безнадёжен. Он это знает. Знают его родственники. Больной лежит в отдельной специализированной палате. Он не хочет, чтобы дети и внуки видели его в таком жалком состоянии. Ведь он не в состоянии контролировать тазовые органы. Его надо время от времени подмывать, перекладывать в чистую сухую постель… Пусть лучше это будут делать не его дети. Пусть дети запомнят его не таким… А если сегодня под вечер ему будет немного легче и он не будет скрипеть зубами от боли (ему что–то уколют, дадут подышать кислородом и тому подобное…), его помоют и уложат в свежую постель, проветрят палату — вот тогда он попросит позвонить детям. Пусть придут, поговорят с ним. Увидят его в таком варианте, на который и он согласен. Если же до вечера болезнь не «попустит», то дети (пусть и взрослые, но дети!) не будут видеть его в мучительных судорогах, с выпученными глазами, хватающего ртом воздух… Это увидят люди, которые знают, что делать в таких случаях, и которые сделают то, что знают и умеют. Ничего, что их мероприятия могут и не продлить жизнь. Главное, что они ОБЛЕГЧАТ последние дни, часы, мгновения этой жизни! Возможно, именно для этого на Западе начали создавать так называемые хосписы.
Разумеется, медицинская статистическая документация не предусматривает графы: ОБЛЕГЧЁН ПОСЛЕДНИЙ ПЕРИОД ЖИЗНИ БОЛЬНОГО… Нам, которые будут жить вечно, это не нужно…
* * *
Спорный вопрос
(Парадоксы инвалидности)
Представьте себе ситуацию. Директор крупного предприятия вызывает к себе в кабинет уборщицу и говорит:
— Маруся, у тебя какая зарплата?
— Сто пятьдесят, Иван Иванович.
— А как твое здоровье, Маруся?
— Да ничего, Иван Иванович, слава Богу…
— А я, Маруся, получаю девятьсот пятьдесят. Не ровня тебе. А знаешь ли ты, Маруся, что наше справедливое государство ежемесячно отчисляет определённую сумму из твоего мизерного заработка, чтобы доплатить к моему, не такому уж и мизерному? Догадайся, за что! За то, что почти не вижу левым глазом и хромаю на левую ногу. Нет, это отнюдь не мешает мне руководить вами всеми. Вот если бы я был токарем или, как ты, уборщицей, мне было бы тяжело. Однако по своим болячкам я являюсь инвалидом третьей группы. Имею право на доплату. Имею право!
Что вы скажете по поводу данной ситуации? Считаете, что такого разговора не может быть? Такой разговор, действительно, тяжело представить. Но указанное перераспределение денег нашим справедливым государством культивируется и поощряется.
Поймите меня правильно! Я искренне сочувствую людям с худшим, чем у меня, здоровьем. Но за что и в каких случаях, по моему мнению, общество должно платить деньги больным людям, инвалидам? Другими словами, за что и в каких случаях лично я согласен направить часть своего заработка больным и инвалидам? За наличие болезней? Вовсе нет. Наличие некоторых физических недостатков, за которые в наше время и в нашем государстве дают инвалидность, совсем не мешает зарабатывать немалые деньги преимущественно умственным трудом. Почему мы должны «сбрасываться» на доплату одноглазому или одноногому банкиру, которого возят в лимузине?
Но довольно примеров. Теперь конкретно: кому же и за что платить пенсию по инвалидности?
Уверен: материальную помощь надо назначать не за наличие болезней и физических недостатков. Если есть выбор: платить инвалиду пенсию или трудоустроить его так, чтобы он ЗАРАБАТЫВАЛ приличные деньги, надо выбирать второй вариант. Общество должно платить инвалиду не за наличие болезни, а за то, что оно (общество) не может создать такие условия, в которых этот инвалид смог бы ЗАРАБОТАТЬ себе на достойную жизнь. Общество должно платить за то, что оно не смогло рационально трудоустроить не совсем здорового человека, не смогло создать ему приемлемые бытовые условия. Ведь намного лучше, когда инвалид, работая на адаптированном рабочем месте, получает высокую зарплату и может КУПИТЬ себе всё необходимое, а не ждёт от общества подаяния. Общество должно платить пенсию как компенсацию за то, что не смогло сделать больного человека своим полноценным членом.
P. S. Есть еще инвалиды пенсионного возраста, работающие пенсионеры, работающие инвалиды пенсионного возраста… Но это уже темы для отдельных разговоров…
* * *
Ситуация
(Размышления на конференции по разбору смерти,
или
«Пришёл своими ногами…»)
Не на каждую ситуацию можно существенно повлиять, даже если наблюдать её с самого начала. Даже парашют не возвратит в самолёт того, кто из него выпал. Смягчит падение — это так. Да и то лишь в том случае, если этот парашют вовремя раскрыть.
Бывает так: приходит пациент своими ногами, болезнь ещё только начала своё дело. Но жестокой статистикой этой болезни отпущен определённый процент летальности. Даже при полноценном лечении. Хоть круть, хоть верть. Не всё ещё может наука. Мы смотрим на медицинскую науку пятидесятилетней давности и думаем: «Каменный век!» Так взгляните на современную медицину глазами грядущих поколений! Но… Но человек пришёл своими ногами… Сам переступил порог приёмного отделения… Пришёл умирать. Выигрыш — разве что день–два. Как это объяснить родственникам?
