Самый яркий признак быстрого сна – характерные периоды быстрых движений глазными яблоками. Во время этих вспышек активности сердечный ритм, артериальное давление, ритм дыхания и приток крови к головному мозгу возрастают и становятся неравномерными. Если разбудить вас во время такой вспышки, вы почти наверняка скажете, что видели сон, причем продолжительность описанного вами сна будет примерно соответствовать длительности пребывания в этом состоянии. Уже двухлетние дети пересказывают свои сны после пробуждения в эти моменты. Дети помладше просто не способны пересказать сон, и нельзя с уверенностью сказать, что им снится и снится ли вообще. Но все остальные признаки фазы быстрого сна наблюдаются у человека с самого первого дня, так что можно предположить, что сны видят даже новорожденные. Скорее всего, первые сновидения представляют собой простейшие перепевки дневного опыта (звуков, запахов, визуальных образов). По мере развития высших отделов головного мозга и членораздельной речи сны усложняются.
Раз у сновидца двигаются глазные яблоки, значит, он буквально «видит» сон? Мы не знаем этого наверняка, но считаем, что такое утверждение справедливо хотя бы отчасти. Во всяком случае, некоторые мышечные сокращения действительно соответствуют событиям сна. К счастью, лишь очень немногие приказы двигаться добираются до мышц, и вы можете лишь слегка время от времени шевелиться, вместо того чтобы встать и «разыгрывать» свой сон с риском для самого себя. Из этого следует вывод, что сомнамбулизм и ночные страхи не являются следствием снов или кошмаров: столь сложные движения тела в фазе быстрого сна попросту невозможны.
По мнению некоторых ученых, быстрый сон выполняет важные физиологические функции. Их исследования свидетельствуют, что сновидения позволяют нам перерабатывать полученный днем эмоциональный опыт и переводить краткосрочные воспоминания в долгосрочную память. Эти теории окончательно не подтверждены. Эмоциональное значение снов бесспорно, но какой смысл они в конечном счете имеют для сновидца – загадка. Быстрый сон, безусловно, служит определенной цели, раз все мы каждую ночь видим сны – даже если думаем, что нам ничего не снится, – а если лишать нас фазы быстрого сна несколько ночей подряд, мы компенсируем эту нехватку большей продолжительностью сновидений в следующую ночь. С другой стороны, у людей, почти не имеющих быстрого сна в течение долгого времени, – например из-за побочного действия лекарств – как будто не наблюдается никаких серьезных сбоев. (Полностью лишить человека быстрого сна невозможно, во всяком случае крайне сложно. Такого рода эксперименты ставились на животных. Абсолютное исключение фазы быстрого сна приводило к истощению и даже к смерти.)
Разбудить человека во время быстрого сна бывает как легко, так и сложно, в зависимости от значимости стимула и вовлеченности в сновидение. Будильник-радио, возможно, не сразу оторвет вас от по-настоящему увлекательного сна, и вы даже можете включить в сон звуки радиоприемника. Но важный стимул – скажем, срабатывание охранной сигнализации – тут же вас разбудит, и вы почти сразу обретете ясность сознания, в отличие от человека, разбуженного на четвертой стадии медленного сна.
Итак, в течение суток мы пребываем в трех разных состояниях. В состоянии бодрствования мы рационально мыслим, способны о себе позаботиться и обеспечить собственное выживание. Во время медленного сна наше тело отдыхает и восстанавливается, а мозг находится в состоянии покоя. Во время быстрого сна мозг активен, но иррационален и «отключен» от тела, и движения крупных мышц невозможны, даже если мозг посылает соответствующие сигналы.
Согласно одной теории, состояние быстрого сна сформировалось у человека в ходе эволюции в качестве промежуточного между медленным сном и бодрствованием, и на этом этапе мозг «пробуждается», прежде чем восстановить связь с телом. Животное в фазе медленного сна, практически неподвижное и беззвучное, не считая тихого мерного дыхания, не привлекает внимания хищников, но если оно внезапно проснется, то окажется физически активным на фоне спутанности сознания и дезориентации, следовательно, уязвимым. Если же сначала перейти в фазу быстрого сна, мозг восстанавливает алертность, но не может послать сигнал мышцам тела и таким образом спровоцировать какое-либо движение или звук, способные привлечь хищника. Будучи достаточно алертным, животное полностью просыпается, мышечный паралич снимается. Теперь можно адекватно реагировать на опасность. Эта способность, возможно, до сих пор важна для человека. Мы все легко просыпаемся после того, как видели сон, и в этот момент особенно восприимчивы к любому непорядку вокруг: к запаху сигаретного дыма, звуку шагов на лестнице или тихому сопению из соседней комнаты. Если все в норме, мы спокойно возвращаемся ко сну, а утром и не вспомним, что просыпались. Но маленькие дети зачастую не могут быстро заснуть после этих нормальных пробуждений, потому что им многое кажется «непорядком». Например, то, что они не на руках у родителя, а в одиночестве в кроватке. Типичная ситуация! Эта распространенная проблема подробно рассматривается в главе 4.
Формирование стадий сна у детей
Режим сна начинает формироваться у ребенка еще до рождения. Быстрый сон наблюдается у плода с шестого – седьмого месяца беременности, через месяц или чуть больше появляется и фаза медленного сна. Быстрый сон плода и новорожденного называют «активным», а медленный – «спокойным». К концу восьмого месяца обе фазы сна у плода уже хорошо сформированы.
Активный сон новорожденного легко распознать. Младенец подергивается и неравномерно дышит, сквозь тонкие веки хорошо заметны движения глазных яблок. Иногда можно увидеть мимолетную улыбку. Во время спокойного сна младенец глубоко дышит и лежит очень тихо, порой совершая быстрые сосательные движения и внезапно вздрагивая всем телом.
Спокойный сон новорожденного несколько отличается от медленного сна старших детей и взрослых. Так, он не дифференцирован: выделение различимых стадий происходит позднее. На энцефалограмме медленные амплитудные волны идут импульсами, а не равномерно. В первый месяц жизни мозговые волны медленного сна становятся непрерывными, а вздрагивания исчезают. К месячному возрасту на энцефалограмме спящего младенца начинают появляться «сонные веретена», и в течение следующих одного-двух месяцев уже можно наблюдать стадии менее и более глубокого медленного сна. «К-комплексы» (см. выше), характерные для зрелого медленного сна, фиксируются лишь в возрасте около полугода, хотя их предвестия проявляются несколько раньше.
В первую очередь формируется фаза быстрого сна. У недоношенных новорожденных она занимает 80 % времени, у доношенных – половину. Почему быстрый сон настолько значим в самом начале развития человека, не вполне ясно. Известно, однако, что для спокойного сна необходим определенный уровень зрелости головного мозга, так что меньшая выраженность этой фазы у новорожденных вполне объяснима. Во время быстрого сна высшие центры головного мозга получают стимулы от глубинных, более примитивных структур. Нервные импульсы проходят теми же путями, что и зрительные образы и звуки, а также, возможно, тактильные, обонятельные и вкусовые ощущения. Впоследствии эти стимулы, видимо, встраиваются мозгом в содержательную ткань сновидения. Мы ничего не знаем о «снах» младенцев, но предполагаем, что благодаря этому состоянию их мозг учится обрабатывать сигналы органов чувств – «видеть» и «слышать» – еще до рождения. Это важная информация для формирующихся высших отделов головного мозга.
Мы также знаем, что вынашиваемый плод во время медленного сна не совершает дыхательных движений. Не имея ни малейшего навыка самостоятельного дыхания, ребенок рождался бы с мышцами, совершенно не приспособленными к совершению этой жизненно необходимой работы. В фазе быстрого сна еще не родившийся ребенок совершает дыхательные движения, а возможно, упражняется и в других видах двигательной активности. Мышечные импульсы у плода блокируются не настолько полно, как у детей и взрослых, оставляя ему некоторые возможности отрабатывать реальные движения тела во время быстрого сна. К счастью для матери, некоторая блокада импульсов все-таки происходит, иначе малыш в ее животе никогда не вел бы себя спокойно!
Итак, быстрый сон наиболее важен в ходе внутриутробного развития и в начале жизни, утрачивая первостепенное значение по мере взросления ребенка. Если вскоре после рождения доношенный младенец проводит в этой фазе половину времени своего сна, то к трем годам доля быстрого сна снижается до трети, а в последующие детские и в подростковые годы – до характерных для взрослого 25 %.
