Кроме Польши, имевшей значительно более либеральную конституцию и строй жизни, чем в России, широчайшими льготами пользовалась Финляндия, которая вообще до разгрома Петром I шведов не имела государственности. При Александре I финны получили прав больше, чем под шведским управлением; до конца XIX в. народный доход возрос там в 6–7 раз, Финляндия достигла процветания, во многом потому, что не выплачивала своей пропорциональной доли общегосударственных расходов России. Так же и рекрутский набор из Финляндии брался втрое меньше среднероссийского, так что «в вооруженной до зубов Европе Финляндия делала для своей защиты меньше, чем Швейцария» (а при Николае II и вовсе была освобождена от воинского набора). Зато «высшие русские правительственные учреждения были переполнены финляндцами, они занимали важнейшие военные должности в русской армии и в русском флоте, а русские могли занимать в Финляндии какие-либо должности и приобретать там недвижимость только при условии перехода в финляндское подданство», «в нескольких километрах от своей столицы русские должны были подвергаться осмотру на финляндских таможнях… объясняться по-фински с чиновниками, упорно не желавшими говорить по-русски». («История XIX века». Под ред. Лависса и Рамбо. ОГИЗ. М. 1938, т. 1, с. 417–418.) Не в такой разительной форме, но и «азиатские национальные окраины России получали огромную финансовую помощь из центра, все они стоили затрат больших, чем приносили государству доходов. И от рекрутской повинности многие из них («киргизы», т. е. казахи, и среднеазиаты) были освобождены — притом без замены ее военным налогом. (Революционная пропаганда ликующе обыгрывала Тургай-Семиреченское восстание в 1916-м, между тем оно — во время мировой войны! — возникло в ответ на попытку всего лишь трудовой мобилизации туземных жителей.) Но искусственный отлив средств от центра к окраинам — усугублял «оскудение Центра». Население, создавшее и державшее Россию, все ослаблялось. Подобного явления мы не наблюдаем ни в одной из европейских стран». (А.И.Солженицын. «Русский вопрос».)
О национальной политике большевиков, построенной на антирусских и антиславянских постулатах Маркса и Энгельса, Ленина и Троцкого, Бухарина и Зиновьева, написано достаточно много и я уже приводил эти высказывания в своей книге «Остров Россия». Напомню, что Ленин еще до революции призывал отомстить русскому народу за «угнетение инородцев», в частности евреев, что при советской власти вылилось в принятие декрета об «антисемитизме», в соответствии с которым любого заподозренного в неприязни к евреям могли запросто расстрелять. 25 июля 1918 года по предложению Ленина Совнарком принял декрет, который предписывал «всем Совдепам принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона». («Правда», 27.07.1918.) Этот декрет стал юридическим обоснованием поголовного уничтожения без суда и следствия всех попадавших в лапы ЧК членов «Союза русского народа» и других русских националистов, включая сотрудников патриотических органов печати и даже членов русских исторических обществ. В истории мировой юриспруденции ничего подобного не было. «В 1918–1920 годах достаточно было еврею указать на человека, который, по его мнению, являлся антисемитом (например, только за то, что он бросил на него неодобрительный взгляд), и этого человека забирали в ЧК, а то и расстреливали на месте». (См.: Семенова Е.В. На этнической войне… (Геноцид русских в бывших республиках СССР) Часть 1. http://rys-arhipelag.ucoz.ru/.)
Антисемитизм был в глазах коммунистической власти страшным преступлением. В 1931 году Сталин, которого нередко изображают, как черносотенца с партийным билетом, сделал следующее заявление для Еврейского телеграфного агентства: «Коммунисты, как последовательные интернационалисты, не могут не быть непримиримыми и заклятыми врагами антисемитизма. В СССР строжайше преследуется законом антисемитизм, как явление, глубоко враждебное Советскому строю. Активные антисемиты караются по законам СССР смертной казнью».
Борьба с антисемитизмом, приравненным к контрреволюции, велась повсюду, начиная со школы. Закон об антисемитизме впоследствии не вошел в «Собрание Законов и Распоряжений Правительства», но был заменен эквивалентом: «расстрельной» статьей 59-7 Уголовного кодекса («Пропаганда или агитация, направленные к возбуждению национальной или религиозной вражды или розни»). Статья эта основывалась на Положении о государственных преступлениях 26 февраля 1927 года, которое расширило понятие «возбуждения национальной вражды», приравняв к нему и «распространение или изготовление и хранение литературы».
Уже в последний год своей жизни, то и дело, впадая в маразм, Ленин все же оставил свое завещание и по национальному вопросу, где фактически обрек русский народ на вечное покаяние перед всеми малыми народами России. «Интернационализм со стороны угнетающей или так называемой «великой» нации (хотя великой только своими насилиями, великой так, как велик держиморда) должен состоять не только в соблюдении формального равенства, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически». (См. Ленин В. И. К вопросу о национальностях или об «автономизации». — Полн. собр. соч. Т. 45. С. 359.)
Именно на заре большевизма и период расцвета его, слово «русский» впервые было поставлено вне закона. «Русский» — значит, патриот, националист, антисемит — враг, которому нет места в стране торжествующего Интернационала. Против русского народа была развязана война, имеющая целью не только духовное, но и физическое его истребление. Русские дворяне, интеллигенция, офицеры, купцы и священство уничтожались в период Красного террора и позднее ». (Е.В. Семенова. Op.cit.). Сословный геноцид, о котором пишет Е.Семенова со временем принял куда более масштабные и изощренные формы, включая депортацию крестьян в тайгу и за Полярный круг, голодомор и принудительное разделение родителей и детей. Были даже целые поселки, населенные «ч.с.в.н.», т. е. «членов семьи врагов народа», специальные интернаты и детские сады для них же. Бесправное положение русского народа в годы Советской власти полностью соответствовало завещанию Ленина. Никто в СССР не жил хуже русских, если брать народ в массе, а не отдельных представителей партверхушки. Угнетение русских осуществлялось не только в сфере экономики и при распределении национального продукта (русским выделяли меньше всех бюджетных средств на душу населения) — подавлялось национальное самосознание русского народа, его пытались лишить исторических национальных корней и его православной религии, его традиционных мест обитания.
После распада Советского Союза русский народ был искусственно разделен — 25 миллионов русских оказались для Российской Федерации иностранцами. Во всех бывших республиках СССР они были поставлены либо в положение «неграждан», как в экс-советской Прибалтике, либо в положение граждан второго сорта. Повсюду началось вытеснение русских с их мест обитания, а дискриминация при найме на работу, при поступлении в вузы и другие учебные заведения, в ходе медицинского обслуживания, пенсионного обеспечения и других сферах социального обеспечения обернулась отказом русским в равных возможностях выживания на всем постсоветском пространстве. Русским запрещают говорить на русском языке — так на Украине, например, указом премьера Тимошенко русским учителям было запрещено говорить по-русски в школах даже между собой! По сути, все эти действия подходят под определение геноцида, данное ООН:
Геноцид (от греч. γένος — род, племя и лат. caedo — убиваю) — действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как
— убийства членов этой группы;
— причинения тяжкого вреда их здоровью;
— насильственного воспрепятствования деторождению;
— принудительной передачи детей— либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы.
После октябрьского переворота 1917 г. большевики, развернув наступление на все ненавистные им ценности православия, провозгласили «свободную любовь» идеалом своей революции. Преуспела в этом в первую очередь товарищ Коллонтай, которой приписывают авторство теории «стакана воды», согласно которой переспать с кем-то считалось таким же обыденным делом, как выпить стакан воды. Разрушались основы семьи. Похотливые «комиссары в пыльных шлемах» объявили, что отныне и жены будут общие и дети.
Одним из самых разнузданных развратников именем большевизма был чекист Глеб Бокий, основатель и шеф Соловецкого концлагеря. О сексуальной патологии Глеба Бокия пишут Валерий Шамбаров (Государство и революции. — М.: Алгоритм, 2001. 592 с.) и Иоффе Г. (Белое дело. М., Наука, 1989). Как открылось на следствии в 30-х, Глеб Бокий в 1921 — 25 гг. организовал в Кучино «дачную коммуну» под своим руководством. Сюда его приближенные должны были приезжать на выходные вместе с женами, на содержание «коммуны» они вносили 10 % месячного заработка. Лица обоего пола обязаны были ходить там голыми, пьянствовать, вместе ходить в баню и устраивать групповые оргии. Над упившимися потешались, «хороня» заживо или имитируя казни. Во всех этих действах участвовали несовершеннолетние дочери Бокия.
