35
Президент одной из крупнейших японских корпораций «Мицуи дзосен» Исаму Ямасита писал: «После Второй мировой войны…, существовавший многие века дух деревенской общины начал разрушаться. Тогда мы возродили старую общину на своих промышленных предприятиях… Прежде всего мы, менеджеры, несем ответственность за сохранение общинной жизни… Воспроизводимый в городе… общинный дух экспортируется обратно в деревню во время летнего и зимнего «исхода» горожан, гальванизирует там общинное сознание и сам в результате получает дополнительный толчок» [83].
Из приведенных в табл. 1 данных, кстати, видно, насколько несостоятельны часто упоминаемые прогнозы, согласно которым в России к середине XX в. население якобы должно было составить 540 млн. человек («если бы не советская власть»). Естественный прирост в дореволюционной России в самом благоприятном 1913 г., даже до начала массовой урбанизации, при которой резко снижается рождаемость, был ниже, чем в 1950-1960 гг.
Одним из первых столкновений холодной войны было нарушение властями США, Великобритании и Франции договора о репатриации (за время войны на работу в Германию было насильственно вывезено 5,6 млн. советских граждан). Они задержали (не только пропагандой, но многих и силой) 451,5 тыс. человек «невозвращенцев», которые составили «вторую эмиграцию» из СССР.
Тактика создания очагов напряженности с балансированием на грани горячей войны и демонстрацией превосходства силы, как и запугивание СССР, не имела успеха. На провокации СССР давал тогда уверенный силовой ответ. Только сейчас публикуются сведения о том, что в 50-е годы XX в. над территорией и водами СССР были сбиты десятки (!) самолетов США. Только сейчас появляются аналитические материалы о действиях советской авиации во время войны в Корее. Программа запугивания не была слишком успешной — панический страх овладел как раз западным обывателем. А с достижением военного паритета эта программа вообще исчерпала себя.
Вот что меня удивляло с детства. Моя мать и шестеро ее братьев и сестер были родом из казачьей станицы в Семиречье. В 1945-1946 гг. они, их земляки и свояки часто собирались вместе у нас дома — большинство были офицерами, шла демобилизация, путь многих лежал через Москву. Выпив, они всегда говорили о детстве — станица была расколота на красных и белых, за столом сидели дети и тех и других. Были враждебные нотки, но они были слабы — ведь семьи тех и других породнились, дети переженились. А главное, все они последние четыре года воевали в одной Красной Армии.
К тому же похоже, что «количество культа» есть в каждом поколении величина постоянная (например, в 50-е годы XX в. никто не верил астрологам и не было «культа доллара», как сейчас).
Подробные данные (в основном статистические) по этой теме см. [72].
Осенью 1941 г. остро встала проблема борьбы с танками. Исходя из новой гидродинамической теории (исследования М.А. Лаврентьева в теории струй) была выдвинута идея боеприпаса нового типа — кумулятивных снарядов и мин. Они были испытаны в мае 1942 г. и показали удивительную эффективность.
Следует подчеркнуть, что в СССР был принят и выдерживался принцип, согласно которому минимальная заработная плата составляла не менее полутора минимальных потребительских бюджетов (этот бюджет и составлял прожиточный минимум), чтобы обеспечивать воспроизводство работника и «половины» иждивенца. В конце 80-х годов XX в. прожиточный минимум был определен в размере 100 руб. в месяц, а минимальная зарплата — в 165 руб. В 1992 г. критерий изменился — «прожиточный минимум» был оторван от минимального потребительского бюджета и стал меньше него в 2,25 раза, т. е. сразу после ликвидации СССР размер минимальной зарплаты относительно прожиточного минимума уменьшился в 3,7 раза. Само понятие «минимальной зарплаты» потеряло свой социальный смысл — в январе 1999 г. она составляла 10,6% от прожиточного минимума и равнялась 3 долларам США в месяц.
Напротив, М. Вебер писал о капитализме: «Современная рациональная организация капиталистического предприятия немыслима без двух важных компонентов: господствующего в современной экономике отделения предприятия от домашнего хозяйства и тесно связанной с этим рациональной бухгалтерской отчетности» [25].
Сравниваются семейные бюджеты семей рабочих текстильной промышленности городов Ленинграда, Ногинска и Фурманова и крестьян (колхозников) Вологодской, Кировской, Воронежской и Харьковской областей.
По данным на конец 1993 г., в РФ насчитывалось около 4 млн. бездомных [68]. По данным МВД, около 4 млн. бездомных насчитывалось в РФ и в 1996 г.
Родители у многих из стиляг были самоотверженными советскими тружениками. Они страдали и не понимали, что происходит с их сыновьями. Тогда на этой почве бывали инфаркты и, по слухам, даже самоубийства. В нашем классе учился сын секретаря парткома издательства «Правда», хороший добрый парень. Был он стилягой, хотя одеждой из класса не выделялся. Может отца не хотел подводить. Отец его как-то попросил меня прийти к нему в партком, в его огромный кабинет. Спрашивал меня, в чем тут дело, как быть, — и заплакал. Я был в ужасе, что-то лепетал, успокаивал его, хвалил его сына. В голове не укладывалось — человек на таком посту, фронтовик, сильный и явно умный. Даже он не мог понять, что происходит с его родным сыном, которого он наверняка воспитывал как советского патриота и будущего коммуниста.
Не готовы и постсоветские общества и государства — не хватает научной базы. Да и не только постсоветские, мы видим, как беззащитны перед этими боевыми средствами, например, арабские страны. Модернизация обществоведения — императив для всех незападных культур.
В примечании автор сообщает, что через несколько лет жулики на комбинате общественного питания МГУ были арестованы и осуждены. Но это сделали не путем прямой демократической акции студентов, а правовым способом — следствие, суд, никакого шума. Забастовщики же, судя по статье, хотели именно прямой демократии: бойкот — забастовка — суд на площади.
При зрелом капитализме на Западе мещанское мировоззрение рантье и спекулянта также стало теснить пуританскую этику ранней буржуазии. O.K. Степанова пишет: «Д. Мережковский в самом начале XX в. ставил вопрос так: „Мещанство, не побежденное Европою, победит ли Россия?"» И „Грядущим хамом", воплощением антихриста, он называл отнюдь не российские беднейшие слои, как иногда можно услышать, а буржуазное большинство западных стран» [172].
Надо сказать, что мещанство было врагом обеих столкнувшихся в Гражданской войне сторон, которые представляли разные революционные проекты. В мировоззренческом конфликте с мещанством в 20-е годы XX в. красные и белые ветераны были по одну сторону баррикад.
История дала нам хорошо изученный и прямо отвечающий на наш вопрос случай — Великую французскую революцию. Эта революция следовала грандиозному проекту, который вызревал в течение полувека и вытекал из Просвещения.
В принципе, высказанные А. Ципко претензии антисоветских интеллектуалов считаться учеными и гражданами своей страны абсолютно необоснованны. Научный тип мышления несовместим с магией, ожиданием чуда и фанатизмом, о которых пишет сам автор. С другой стороны, разрушать ВПК и государственные структуры страны в момент, когда она ведет тяжелую войну (пусть и холодную), никак не могут ее лояльные граждане. Это функция «пятой колонны» противника.
Интересный исторический и социологический обзор самиздата в Чехословакии опубликован президентом Чешского социологического общества М. Петрусеком [142]. Очень многие его наблюдения и выводы прямо приложимы и к «самиздату» в СССР.
Ортега-и-Гассет предупреждал уже в 1930 г. в «Восстании масс»: «В Москве существует тонкая пленка европейских идей — марксизм, — рожденных в Европе в приложении к европейским проблемам и реальности. Под ней — народ, не только отличный от европейского в этническом смысле, но, что гораздо важнее, и другого возраста, чем наш. Это народ еще бурлящий, то есть юный… Я жду появления книги, в которой марксизм Сталина был бы переведен на язык истории России, потому что именно в том, что он имеет от русского, его сила, а не в том, что он имеет от коммуниста».
