Позднее Конвент отменил семейный запас и «превратил все продовольственные запасы республики в общую собственность». Проводились обыски домов и квартир, изымалось почти все продовольствие. Единой для всей страны нормы оставляемого жителям хлеба установлено не было, но она везде была очень мала. Например, в округе Шомон эта норма составляла 16 кг на жителя, излишек он должен был сдать на военный склад в течение 5 дней. Реквизиции проводились национальной гвардией и часто сопровождались боями. Были введены хлебные карточки и смертная казнь за спекуляцию. По словам А. Матьеза, результат был таков: «правительство Робеспьера спасло рабочую Францию от голода».
Богданов указывает и на большую проблему, которая возникает в сфере идеологии: «Военный коммунизм есть все же коммунизм; и его резкое противоречие с обычными формами индивидуального присвоения создает ту атмосферу миража, в которой смутные прообразы социализма принимаются за его осуществление».
Из этого анализа вытекает важное, выходящее за рамки истмата положение: структура военного коммунизма, возникнув в чрезвычайных условиях, после исчезновения породивших ее условий (окончания войны) сама собой не распадается. Выход из военного коммунизма — особая и сложная задача. В России, как писал А.А. Богданов, решить ее будет особенно непросто, поскольку в системе государства очень большую роль играют Советы солдатских депутатов, проникнутые мышлением военного коммунизма.
К сожалению, уровень рассмотрения проблемы военного коммунизма в России в 90-е годы был намного ниже, чем в 1918 году. Ниже и уровень интеллектуальной ответственности: ни один автор, критикующий политику военного коммунизма в 1918 году, не сказал, каким образом следовало обеспечить город минимумом хлеба, не прибегая к такой мере.
Известно, что государство царской России было добито нехваткой хлеба в городах в начале 1917 года. Предыстория такова. Когда в 1915 году был нарушен нормальный товарооборот и, несмотря на высокий урожай, «хлеб не пошел на рынок», были установлены твердые цены и начались реквизиции, которые ударили только по крестьянам. 23 сентября 1916 года правительство объявило продразверстку и ввело ее со 2 декабря. К 31 декабря она должна была быть доведена до каждого двора. Количество подлежащего сдаче хлеба составляло 772 млн пудов. Как видим, не имеющие никакого отношения к коммунистам министры царского правительства идут на меру, присущую военному коммунизму.
Объявленная на 1917 год продразверстка провалилась исключительно из-за слабости аппарата царского правительства, саботажа и коррупции чиновников. В феврале М.В. Родзянко подает Николаю II записку, в которой предупреждает о грядущей катастрофе: «Предполагалось разверстать 772 млн пуд. Из них по 23 января было теоретически разверстано: 1) губернскими земствами 643 млн пуд., 2) уездными земствами 228 млн пуд. и, наконец, 3) волостями только 4 млн пуд. Эти цифры свидетельствуют о полном крахе разверстки». Неспособность правительства осуществить продразверстку погубила Российскую империю.
Временное правительство, будучи буржуазным («рыночным»), также вводит хлебную монополию. Закон о ее введении первый министр земледелия Временного правительства кадет А.И. Шингарев подписывает уже 25 марта 1917 года.59 Отныне владельцы продовольствия должны были весь хлеб, за вычетом того, что требуется для собственного потребления и на хозяйственные нужды, передавать в распоряжение государства. 20 августа 1917 года Министерство земледелия выпустило инструкцию, которая предписывала применять вооруженную силу к тем, кто утаивал хлеб.60
16 октября 1917 года министр продовольствия С.Н. Прокопович завил, что «хлебная монополия, несмотря на удвоение цен, в условиях бестоварья оказывается недействительной и… при данном положении дел для хлебных заготовок придется употреблять военную силу». Таким образом, Временное правительство приходит к выводу о необходимости выполнения введенной еще царским правительством продразверстки уже с помощью продотрядов — но также не может провести продразверстку в жизнь из-за беспомощности государственного аппарата. По продразверстке 1917 года было собрано ничтожное количество — 30 млн пудов зерна (0,48 млн тонн или около 1% урожая).
Чрезвычайные продовольственные меры советского правительства вызвали ненависть антисоветской элиты только потому, что были успешными. Декретом ВЦИК 9 мая 1918 года в стране была введена продовольственная диктатура, наркому продовольствия были даны чрезвычайные полномочия. Все организации и учреждения обязывались «безоговорочно и немедленно» исполнять все распоряжения наркома, касающиеся продовольственных вопросов. Крестьянам устанавливались нормы душевого потребления: 12 пудов зерна, 1 пуд крупы на год и т. д. Сверх этого весь хлеб считался излишками и подлежал отчуждению.
У Советов была реальная сила в виде рабочих отрядов. Летом и осенью 1918 года Наркомпрод посылал в хлебные районы страны рабочие продотряды. Половина добытого ими зерна поступала предприятию, сформировавшему отряд, половина передавалась Наркомпроду. Был издан декрет, по которому в хлебных местностях 85% стоимости товаров, отпущенных кооперативам, крестьяне должны были оплачивать не деньгами, а натурой. Была также предпринята попытка (30 октября 1918 г.) ввести продналог. Из нее ничего не вышло, поскольку вся система сбора налогов рухнула.
В отряды рабочие посылались сначала по очереди. Например, до января 1919 года Петроградский Совет направил 189 отрядов общей численностью 72 тыс. человек. Эти отряды составили затем единую Продармию, которая к декабрю 1918 года насчитывала 41 тыс. человек. Продармия была включена в состав войск внутренней охраны Республики (ВОХР).
11 января 1919 года СНК принимает декрет о продовольственной разверстке, согласно которому все количество хлеба и фуража, необходимого для удовлетворения государственных потребностей, развёрстывалось между производящими хлеб губерниями и дальше — между уездами, волостями, деревнями и дворами (использовался принцип круговой поруки). Эти меры дали определенные результаты. Если в 1917/18 году было заготовлено только 30 млн пудов хлеба, то в 1918/19 году — 110 млн пудов, а в 1919/20 году — 260 млн пудов. Угроза голодной смерти (но не угроза голода) в городах и в армии была устранена. Пайками было обеспечено практически все городское население и часть сельских кустарей (всего 34 млн человек). Впервые система дифференцированных пайков (три категории) была введена в августе 1918 года в Москве и Петрограде. В 1920 году система пайков постепенно была заменена оплатой труда натурой. Пенсиями и пособиями (в натуре, продовольствием) были обеспечены 9 млн семей военнослужащих.
В последние годы чрезвычайные продовольственные меры Советского государства трактовались в прессе крайне недобросовестно, исходя из идеологических целей. Продразверстка — вопрос принципиальный и заслуживает особого разговора. Ведь обеспечить минимальное снабжение города через рынок при быстрой инфляции, разрухе в промышленности и отсутствии товарных запасов, очевидно, было невозможно. Реально покупать хлеб на свободном рынке рабочие не могли.
Введенная советским правительством продразверстка имела сравнительно небольшие масштабы: в 1914/15 году правительственные заготовки составили, например, 302 млн пудов (при наличии еще нормального рынка), а в 1919/20 году — 260 млн пудов. Это менее половины довоенного экспорта зерна. Если учесть, что в те годы на экспорт хлеб не отправлялся, а на внутренний рынок поставлялся в малом количестве вследствие паралича транспорта, сама по себе продразверстка для села не была слишком обременительной. Важнее были связанные с ней неизбежные эксцессы.
За счет внерыночного распределения горожане получали от 20 до 50% потребляемого продовольствия (остальное давал «черный рынок»). Но продразверсткой дело не обходилось, реальная история того периода поражает разнообразием и изобретательностью тех подходов, которые пробовали и применяли и государственные органы, и предприятия, и граждане, чтобы организовать распределение жизненно необходимых продуктов и товаров.
В военном коммунизме советской власти господствовали здравый смысл, расчет и общинный прагматизм. Действия белых в отношении голода, напротив, носили идеологизированный характер. Находившееся в Париже Русское политическое совещание, которое провозгласило себя руководящим центром «Белого дела», 4 мая 1919 года выступило с протестом против оказания продовольственной и медицинской помощи бедствующему населению России. Речь идет о плане, предложенном в апреле норвежским ученым Ф. Нансеном. Такие акции подрывали авторитет Белого движения.
