новых людей и заставили с ним считаться.
Происходящее уже породило целую серию панических колонок и сенсационных статей как от правых, так и от левых: леваки ругают альт-правых расистами, а консервативная пресса, неизменно пытающаяся откреститься от возможных обвинений в ксенофобии со стороны левых, бросила этих потенциальных молодых читателей и избирателей на произвол судьбы.
National Review пишет о них как об «озлобленных представителях белого рабочего класса», поклоняющихся своему «отцу-фюреру» Дональду Трампу. Бетси Вудруф из Daily Beast ругает Раша Лимбо за симпатии «к белым альт-правым расистам». BuzzFeed скрипя зубами признает, что участники движения «отлично чувствуют и понимают Интернет», одновременно обвиняя их в охоте на «афроамериканцев, евреев, женщин, латиноамериканцев и мусульман».
Этот вал публицистики — свидетельство мощи культурного удара альт-правых. Но до сих пор никто так и не попытался объяснить популярность и широту этого движения, не прибегая к отчаянным оговоркам и публичным демонстрациям собственного морального превосходства.
Одна из причин — болезненная любовь альт-правых к провокациям. Движение родилось в молодежной, агрессивной, андеграундной части интернета. 4сhan и 8сhan (англоязычные эквиваленты двача) — центры активности альт-правых. Годами посетители этих сайтов — как увлеченные политикой, так и нет — развлекались дурацкими, но привлекающими много внимания розыгрышами. Армия чанов превратила троллинг национальных медиа в свой любимый спорт задолго до появления альт-правых.
Мы уже защищали однажды геймеров, другую группу, которую часто объявляют толпой отбросов общества, и теперь нам хочется поближе взглянуть на новую силу, вызывающую панику у такого количества людей. Что это — новое пришествие скинхедов образца 1980-х или нечто более сложное?
Последние несколько месяцев мы провели, выслеживая скрытных, часто анонимных представителей альт-правых, пытаясь понять, за что именно они выступают.
Альт-правых от бритоголовых расистов старой школы отделяет множество вещей, но один момент бросается в глаза сразу: интеллект. Скинхеды в массе своей это плохо образованные быки с низким IQ, и движет ими в основном любовь к насилию и природная ненависть к чужакам. Альт-правые гораздо интеллектуальнее — возможно, именно поэтому левые их так ненавидят. Они опасно умны.
В идейном смысле альт-правые опираются на множество удивительно разнородных источников — Освальд Шпенглер, Х.Л. Менкен, Юлиус Эвола, Сэм Френсис, палеоконсервативное движение, возникшее вокруг президентских кампаний Патрика Бьюкенена. Многие лидеры альт-правых вдохновляются французскими Новыми Правыми.
Медийная империя современных альтернативных правых выросла вокруг Ричарда Спенсера в те времена, когда он был редактором Taki’s Magazine. В 2010-м Спенсер основал AlternativeRight.com, будущий интеллектуальный центр альтернативных правых.
Вместе с другими нервными узлами движения — блогам Стива Сейлера, VDARE, American Renaissance — AlternativeRight.com собрал эклектичную компанию ренегатов, отрицавших в той или иной форме существующий политический консенсус. Все эти сайты в той или иной момент прилюдно обвиняли в расизме.
Так называемая виртуальная «маносфера», Немезида левого феминизма, довольно быстро превратилась в одну из самых заметных опор альтернативных правых. Гей-маскулинист Джек Донован, который курировал на AlternativeRight.com тему гендера, почти с самого начала выступал за включение принципов маносферы в основу идеологии альт-правых. Его книга, The Way of Men, полна меланхолических рассуждений о потере мужественности, неизбежно сопровождающей современное глобализированное общество:
«Печально понимать, что судьба человека героического — стать человеком экономическим, что люди будут низведены до калек, вечно ползающих по земному шару в погоне за деньгами, и что жизнь они будут проводить, выдумывая новые способы обмануть друг друга. Но мы уже на этом пути».
Другой неформальный лидер, Стив Сейлер, выступил вдохновителем движения за «биологическое разнообразие людей». Эта группа блогеров и ученых с увлечением двинулась вперед по минному полю научно доказуемой разницы между человеческими расами — гораздо смелее, чем бывший научный редактор New York Times Николас Уэйд.
Изоляционисты, сторонники дружбы с Россией и бывшие избиратели Рона Пола, которых раздражало тотальное засилье неоконсерваторов в Республиканской партии, тоже подались в альт-правые, которые не менее охотно, чем левые пацифисты, выступают против обременительного вмешательства в иностранные дела.
Из других областей интернета пришла ещё одна пугающе интеллектуальная группа идеологов, готовых атаковать светские культы истеблишмента: неореакционеры, #NRx.
Неореакционеры появились практически по недоразумению — движение выросло из споров на сайте LessWrong.com. Это общественный блог, основанный Элизером Юдковским — Юдковский занимается в Кремниевой долине машинным интеллектом. Целью блога поначалу было преодоление человеческих предрассудков как в научной мысли, так и в области философии.
LessWrong побуждал членов своего сообщества подражать ходу мысли машин, а не людей. Поощрялся отказ от самоцензуры, заботы о социальном статусе, чувствах других людей и прочих препятствий для по-настоящему рационального мышления. Нетрудно понять, как группа неортодоксальных, презирающих всякий запрет мыслителей вошла в столкновение с миром современной журналистики и науки, где с некоторых пор важнее всего никого не обидеть.
Под предводительством философа Ника Лэнд и компьютерщика Кертиса Ярвина группа начала радостно крушить вековые предрассудки западного политического дискурса. Либерализм, демократия, эгалитаризм — все это неореакционеры поместили под микроскоп и нашли несовершенным.
Они постулировали, например, что либеральная демократия исторически не добилась ничего такого, чего не могла бы монархия, эгалитаризм похоронил всякую попытку нормально изучить наследственность у человека разумного, а попытки заставить людей трактовать друг друга исключительно как индивидуумов полностью игнорировали все исследования в области групповой психологии.
Их можно упрекнуть в слишком явном желании смешать явление и правильность явления (групповая психология, допустим, существует, но это не означает автоматически, что мы должны её поощрять), это были первые ростки новой правой идеологией — и мир её уже ждал.
Природных консерваторов проще всего описать как людей, для которых писали люди из предыдущего раздела. Это в основном белые американцы, в основном средних лет, без оговорок и стеснения принимающие новые принципы политики идентичности, ставящие во главу угла в первую очередь интересы из собственной демографической группы.
В политическом смысле эти новые консерваторы просто подчиняются своим естественным инстинктам — тем же самым инстинктам, которыми руководствуются консерваторы по всей планете. Эти побуждения пристально изучил социальный психолог Джонатан Хайдт, и их ощущает значительная часть политической популяции — как инстинкт консерватора.
Инстинкт консерватора, как его описывает Хайдт, состоит, помимо прочего, в предпочтении однородности разнообразию, стабильности переменам, иерархии и порядка радикальному эгалитаризму. Инстинктивное недоверие ко всему чужому и незнакомому — черта, которую мы разделяем как вид, эволюционная защита от избыточного, иногда опасного любопытства. Но у природных консерваторов он сильнее. Они автоматически предпочитают знакомые общества, знакомые принципы и знакомые институты.
Республиканец из истеблишмента, свято верующий в благость свободного рынка, может снести древний собор и заменить его торговым центром, если увидит в этом экономическую выгоду. Природного консерватора такие вещи ужасают. С иммиграционной политикой похожая история:
