Согласно им получается, что каждое действо должно быть очень инерционным даже без учета необходимости его легализации: для добычи песка необходимы люди и техника, спрос и организованный сбыт, для запуска производства — технология, люди, основные средства и так далее: профессионализм, эффективность, компетенции, организационные процессы и прочее. Ничего этого нет, но все работает, причем неуловимо для инерционных моделей. Причина в совершенно ином (относительно базовых ожиданий) устройстве подобной деятельности, которая строится не на налаживании процессов, имеющих свойство инерционности, а на моментальном осваивании ресурсов в условиях конкуренции за доступ к ним. Спланировать процесс появления возможностей невозможно, поэтому склонность к планированию оказывается вредна.
Промысловая логика подразумевает добычу и защиту источника добычи от посягательств, что исключает инерционность как негативный фактор в конкурентной борьбе. Чем меньше доступных ресурсов, тем большее значение приобретает скорость их захвата и осваивания.
Неизбежным следствием этого является требование к универсальности. Для успешного промысла необходимо уметь быстро осваивать любые попадающиеся ресурсы и защищать их. Компетенции в распоряжении ими, равно как и эффективность этого распоряжения, не играют решающей роли. Наоборот, являются деталями, которыми можно пренебречь в пользу универсальности. Которая, в свою очередь, исключает профессионализм и разделение труда — для успешного выживания в условиях схлопывания ресурсной базы каждый должен уметь делать все, что вызывает необходимость организации бригады, готовой быстро решать любые вопросы.
По причине личного характера доступа к ресурсу, работать (т. е. промышлять) оказывается возможным эффективно лишь с кем-то, а не где-то. Следствием этого оказывается крайняя необходимость поддержки личных отношений, не позволяющая даже аналитически выделить работу из остальной жизнедеятельности, а бригаду представить без общака. Успешная промысловая бригада, сплоченная общаком, долей и связями, способна моментально реагировать и столбить ресурс практически любого вида, при необходимости привлекая для его осваивания сторонних участников, делясь с ними долей.
Именно возрастающую эффективность действия подобных промысловых бригад мы ныне и наблюдаем, совершенно не понимая, как оказывается возможной пресловутая стабильность в условиях экономической катастрофы, ища несуществующую инерцию и плодя ненужные смыслы, рассуждая о необходимости роста профессионализма управленческих кадров, возрастании компетенций, специализации на рынках, эффективности труда, планировании процессов и прочем. Люди живут и выживают вопреки этому.
Экономика штрафов или возврат оброка
Введения прямой подушной подати в России не произошло, а вот с оброком дела обстоят намного лучше, — построение системы поместных повинностей близко к завершению.
Две недели мы разбирались с действующей системой кадастрового учета. Поводом послужило неожиданное открытие — оказалось, что площадь земель, поставленных на кадастровый учет, значительно больше физической площади всей России. Пообщаться пришлось с несколькими десятками экспертов. Удивило следующее: практически все они жаловались на рост размеров штрафов и на давление «собирающих» органов. Апофеозом стала емкая фраза одного из специалистов по недвижимости: «в России действует только одна экономика — экономика штрафов».
Действительно, за последний год серьезно увеличились размеры множества различных штрафов за проступки, связанные с реальной разницей между действительными практиками, которые распространены повсеместно, и моделями, которые использует государство. Ввиду того, что эта разница такова, что жизнь и модели практически не пересекаются, то получается, что оштрафовать можно практически любого человека, ведущего хоть какую-то активную деятельность. Причину и повод можно найти всегда, благо для этого существуют все необходимые инструменты, которые в полной мере находятся в руках государства. Типичный пример, который неоднократно нам приводился, - это многократный рост штрафов за самовольное занятие земельного участка. Уже более года штраф за подобный «проступок» составляет несколько процентов от кадастровой стоимости участка. При этом огромное количество земельных участков в том же кадастре учтены «криво», что, при желании, позволяет оштрафовать огромное количество людей.
Аналогичная ситуация и в любой другой сфере. Кто в состоянии, например, в полной мере выполнить все нормативы одновременно ПУЭ, СНиПов и рекомендаций МЭК? Это в принципе невозможно, так как они противоречат друг другу. Кто может похвастаться тем, что к нему не могут возникнуть вопросы у пожарников и других подобных надзорных органов? Практически никто, так как импортированные нормативы и реальные практики практически не пересекаются. И так везде — точек пересечения между реальной жизнью и регламентами, которые её описывают, очень мало. А штраф — это наказание за рассогласование. Но можно ли считать существующую систему штрафов наказанием? Конечно нет, так как она априори избирательна, — наказывают не всех, кто что-то нарушил (тогда пришлось бы штрафовать всех), а тех, кого назначают нарушителями.
Как назначают? Очень просто — по ведомственным планам, в которых указываются объемы сбора штрафов. То есть, надзорным органам фактически спускается разнарядка по сбору дани с того «участка работы», за который они отвечают. При этом подобные планы имеют сугубо географическую привязку ввиду того, что все ведомства, обладающие надзорными функциями, имеют территориальную структуру. Что же получается? Получается, что сверху спускаются планы по сбору оброка с населенных на территорию ответственности ведомства. При этом оброк здесь — это не часть литературной фабулы, а то слово, которое действительно в полной мере описывает сложившуюся «экономику штрафов». Это обкладывание населенных на территорию поместья оброком.
Если рассуждать по логике государства, то «экономика штрафов» - это неплохое решение. Почему?
Причина в том, что налоговые механизмы сбора в России не работают, да и не могут работать в принципе ввиду кардинального различия логик, которыми руководствуется система налогового администрирования, и реальных практик. Невозможно заставить делиться с заработанного, можно лишь заставлять работать, чтобы платить дань, как оно всегда и было. И для этого системы подушной подати, оброка и общинной ответственности за их сбор под контролем помещиков, - отличные, проверенные временем практики, которые за десять веков в полной мере доказали свою эффективность. Эффективны они и поныне, тем более в условиях, когда более трети трудоспособного населения занято для государства вообще непонятно чем, а более половины оставшихся не производят ничего кроме служения самому государству.
Но ведь как-то же люди все-таки живут? Как именно? Для целей сбора дани это не имеет серьезного значения. В этой же логике находится и нашумевшая идея обложить подушной податью неработающее население, которая хоть и не была воплощена в жизнь, но наверняка оставила свой глубокий след в головах квазигосударственных деятелей. Вопрос лишь в выборе более-менее подходящей формы для её воплощения, пусть даже и без осознания реальной сущности. Наверняка, что-то будет придумано и здесь.
Кризис раскладка: почему уроки не исполняются
Вице-премьер Ольга Голодец заявила о том, что наступил кризис потребления, который стал «важнейшим фактором сдерживания развития экономики». В действительности мы наблюдаем кризис, связанный вовсе не с потреблением, а со сбором сдачи с розданного.
Автор теории раздаточной экономики Ольга Бессонова утверждает, что в России испокон веков действовал особый тип хозяйственных взаимоотношений, построенный на модели «сдач-раздач». Смысл теории прост, и заключается в том, что ресурсы централизованно раздаются в обмен на требование сдачи. Получил дачу - продемонстрируй отдачу: отдай с полученного в результате раздачи: откат, отчет об освоении, бумагу о внедрении, акт о списании, оброк с жалования или оклада по чину.
Произошло следующее. В течение «тучных лет» государство активно раздавало ресурсы с расчетом на их пролонгированную сдачу. Подразумевалось, что раздать можно сегодня для того, чтобы собрать завтра. Наступило завтра, и оказалось, что собирать нечего. Розданное с целью поддержки якобы имеющейся экономики с точки зрения государственного учета куда-то делось. Вместо отчетов об освоении, бумаг о внедрении, выплат оброка, сбора дани, поклонов, даров, кормов и поборов государство получает лишь акты о списании. Причина проста — раздаточная экономика без скрипа может работать лишь тогда, когда выполняются раскладки. А раскладки выполняются лишь тогда, когда объекты сдачи претендуют на раздачу, поддерживая основной закон алхимии: «получил дачу -продемонстрируй отдачу», который работает и в обратную сторону: «не отдал - не дали». Если брать нечего, то никто не спешит отдавать.
