Как сказал Г.В. Плеханов, «нет ни одного исторического факта, которому не предшествовало бы, которого не сопровождало бы и за которым не следовало бы известное состояние сознания». Антисоветской революции 1991 г., этому историческому факту всемирного значения, предшествовала интенсивная идеологическая работа, которая и произвела в обществе необходимые изменения сознания. Рассмотрим важные операции в этой военной кампании против советской экономики.
Глава 18
Миф об экономическом кризисе в СССР
Кредо идеологов перестройки в 80-е годы XX в. сводилось к следующему: «Советская система хозяйства улучшению не подлежит. Она должна быть срочно ликвидирована путем слома, поскольку неотвратимо катится к катастрофе, коллапсу».
В таком явном виде эта формула стала высказываться лишь после 1990 г., до этого в нее бы просто не поверили — настолько это не вязалось с тем, что мы видели вокруг себя в 70–80-е годы XX в. Однако под давлением пропаганды все больше людей стали принимать смену типа хозяйства как неизбежность.
Казалось невозможным, чтобы масса образованных Людей °Добрила такую глубокую, катастрофическую реорганизацию всего народного хозяйства страны совсем без всяких аргументов. Однако они были заменены мифами, противоречили логике и здравому смыслу. Элита советских экономистов и их консультантов, которая в конце 80-х годов XX в. разрабатывала доктрину реформ, сдвинулась от рационального к мифологическому сознанию. Очевидно, были и теневые политические и экономические цели, но их невозможно было бы достигнуть без идеологической подготовки общественного сознания, Почему политически активная и образованная часть общества эти мифы приняла — особая большая проблема, которой мы здесь не будем касаться. Она требует еще интенсивных исследований, надежного диагноза этой культурной аномалии пока нет.
Даже академик А.Д. Сахаров, который в среде демократической интеллигенции считался интеллектуальным лидером антисоветских диссидентов, писал в 1987 г.: «Нет никаких шансов, что гонка вооружений может истощить советские материальные и интеллектуальные резервы и СССР политически и экономически развалится — весь исторический опыт свидетельствует об обратном» [162, с. 66].
Подобные предупреждения, даже от ученых и политиков, советских и западных, игнорировались, идеологическая машина была запущена на полную мощность, и уверенность, что советская экономика с начала 80-х годов XX в. катилась к катастрофе, стала превращаться в непререкаемую догму. В западной социальной философии этому явлению даже был присвоен термин: «ретроспективный детерминизм». Неизбежность, предсказанная задним числом![73]
А.Н. Яковлев в 2001 г. оправдывался задним числом: «Если взять статистику, какова была обстановка перед перестройкой, — мы же стояли перед катастрофой. Прежде всего экономической. Она непременно случилась бы через год-два» [211].
Это утверждение А.Н. Яковлева, если его принимать всерьез, является обвинением всей бригады перестройщиков, включая себя самого, в лживости. Ведь в 1988 г. сам Яковлев публично заявлял прямо противоположное тому, что сказал в 2001 г., а именно: «Нужен поистине тектонический сдвиг в сторону производства предметов потребления… Мы можем это сделать, наша экономика, культура, образование, все общество давно уже вышли на необходимый исходный уровень» (выделено мной. — С.К.-М.).
Если он говорил это в тот момент, когда Политбюро действительно считало, что «мы стояли перед катастрофой, прежде всего экономической», то он поступал как сознательный вредитель. Но, скорее всего, ничего подобного в 1988 г. в Политбюро не говорилось, и никаких признаков катастрофы А.Н. Яковлев не видел.
21 апреля 2004 г. подобные откровения сделал в публичной лекции член одной из трех групп реформаторов-теоретиков В. Найшуль. Он сказал: «В конце 70-х годов не только наша группа, но и еще несколько толковых человек в Госплане знали, что страна находится в смертельном экономическом кризисе… Точка, в которой чувствуются все проблемы плановой экономики, — это Госплан. Госплан лихорадило, лихорадило не как организацию, а как схему работы — Госплан все время пересчитывал собственные планы. Итак, в конце 70-х годов в Госплане ощущалось, что система находится в кризисе, из которого у нее, по всей видимости, нет выхода…
Выход был в децентрализации. Децентрализация— все с этим соглашались, но дальше надо было додумать. Может быть, потому что мы были математиками, людьми со свободной головой для логического анализа, ясно было, что отсюда следуют свободные цены. Если у нас свободные цены, то возникает вопрос о собственности… Мы получаем, что необходима частная собственность, а необходимость частной собственности предполагает приватизацию» [119].
Разберем аргументы В. Найшуля.
— «Несколько толковых человек» считают, что «страна находится в смертельном экономическом кризисе».
Это мнение нетривиальное, и В. Найшуль как «толковый человек» должен был обосновать свой странный тезис развернутыми аргументами. Однако видимых симптомов смертельного кризиса В. Найшуль не называет. Общепринятые показатели (динамика капиталовложений, рост производства, потребления и Даже производительности труда) не предвещали не только смерти, но даже и тяжелого кризиса. Попробуйте сегодня найти тексты тех лет, в которых была бы внятно обоснована неминуемая гибель советской экономики.
Рассмотрим тезисы В. Найшуля.
— «Госплан лихорадило». Причем лихорадило не как организацию, а как схему работы (?). Это заключалось в том, что «Госплан все время пересчитывал собственные планы».
Ну и что? В факте пересчета планов нет признаков гибели. В меняющемся мире всегда приходится «пересчитывать собственные планы», и было бы странно, если бы Госплан этого не делал, — это прямо входило в его обязанности. Как из этого следует, что «по всей видимости, нет выхода»? Никак не следует, это просто глупое утверждение. И уж никак из сказанного не следует, что «эта система не выживает».
Скорее всего, В. Найшуль придумал это задним числом — почитайте сегодня все статьи этих теоретиков, относящиеся к концу 70-х годов XX в. (включая статьи редактора журнала «Коммунист» Е, Гайдара).
— Но допустим, что «несколько толковых человек» действительно прозрели признаки кризиса. Что делают в таком случае разумные люди? Ставят диагноз, составляют перечень альтернативных подходов к лечению, вырабатывают критерии выбора лучшего варианта и доказывают его преимущества. Но В. Найшуль пропускает все необходимые стадии работы и изрекает: «Выход в децентрализации!» Почему, откуда это следует? Ниоткуда, никакой логики в этом нет.
Что понимает Найшуль под «децентрализацией»? Вовсе не сокращение плановых воздействий на периферию хозяйства с сосредоточением усилий планирования на ядре экономики. Напротив, по его понятиям децентрализация — это уничтожение именно ядра экономической системы, а затем и приватизация. Это не реформа, а революционное уничтожение системы. Сначала без всяких оснований утверждают, что человеку грозит смертельная болезнь, а потом на этом основании его убивают.
Как было сказано, А.Д. Сахаров не видел признаков экономического кризиса. Можно предположить, что бригада экономистов-реформаторов не считала его «толковым человеком». Но вот ретроспективный анализ экономического состояния СССР, обобщенный в статье экономиста из МГУ Л.Б. Резникова: «Исключительно важно подчеркнуть: сложившаяся в первой половине 80-х годов в СССР экономическая ситуация, согласно мировым стандартам, в целом не была кризисной. Падение темпов роста производства не перерастало в спад последнего, а замедление подъема уровня благосостояния населения не отменяло самого факта его подъема» [153, с. 66].
На Западе отсутствие кризиса в экономике СССР было зафиксировано не только в докладах ЦРУ, опубликованных позже, но и в открытых работах американских экономистов. Л.Б. Резников цитирует американских экономистов М. Эллмана и В. Конторовича, специализирующихся на анализе советского хозяйства, авторов вступительной статьи к книге «Дезинтеграция советской экономической системы» (1992). Они пишут: «В начале 80-х годов как по мировым стандартам, так и в сравнении с советским прошлым дела… были не столь уж плохи».
Ухудшаться они стали именно под воздействием вносимых в ходе перестройки изменений. По данным тех же американских экономистов, «если в 1981–1985 гг. среднегодовой бюджетный дефицит составлял всего 18 млрд руб., то в 1986–1989 гг. — уже 67 млрд. В 1960–1987 гг. в среднем за год выпускалось в обращение 2,2 млрд руб., в 1988 г. — уже 12 млрд, в 1989 г. — 18 млрд, а в 1990 г. — 27 млрд руб.».
