В-третьих, избегать обязательности заключительного акта и при этом обеспечивать продолжение существования промежуточного соглашения, формула второго Синайского соглашения 1975 года, – о том, что соглашение сохраняется до тех пор, пока его не сменит другое соглашение, – может служить цели соединения неопределенного существования с предпосылкой того, что потребуются дальнейшие переговоры по некоторым вопросам.
В-четвертых, переговоры о промежуточном соглашении должны сосредоточиться на территориальных проблемах, а те, которые касаются возвращения беженцев, священных мест и палестинского отказа от будущих притязаний, будут отложены. Возвращение беженцев является, главным образом, вопросом относительной мощи. До тех пор, пока Израиль достаточно силен для того, чтобы не допустить возвращения беженцев, статья об этом не нужна. А если баланс сил сместится и палестинцы будут в состоянии настаивать на решении проблемы, никакая статья не сдержит их в ее реализации.
Если понимание своей безопасности является делом Израиля, то американским руководителям следует избегать предложений о границе типа тех, что были сделаны в 1967 году. По ней главные города Израиля соединялись коридором шириной только примерно в 15 километров, что оставляло населенные центры Израиля опасно открытыми для минометного огня противника. Трудно представить, что это предложение отвечает безопасности Израиля.
В-пятых, при проведении границ по промежуточному соглашению главное соображение должно касаться способности палестинцев вести достойную жизнь в пределах жизненного экономического пространства. Палестинская территория должна в значительной мере представлять одно целое, а израильские блокпосты и вмешательство в повседневную жизнь в переделах той территории должны быть резко ограничены. Израилю также пора пересмотреть свою политику в отношении поселений, особенно тех поселений, которые более всего подвержены ударам или изолированы и в силу этого являются постоянным поводом для новых взрывов насилия. Их следует укрепить при помощи или без помощи соглашений. Как часть промежуточного соглашения, фактические договоренности относительно управления Иерусалимом могли бы быть пересмотрены в попытке дать арабскому населению большую роль, без того, однако, чтобы проглядывало стремление урегулировать вопрос о суверенитете.
В-шестых, Соединенным Штатам необходимо четко осознавать роль других стран в мирном процессе. Многие европейские руководители предлагают свое посредничество, а другие, такие как Египет и Саудовская Аравия, приглашены Вашингтоном на посредническую роль. Действительность, однако, такова, что европейские страны редко бывают достаточно беспристрастными, чтобы играть роль посредников. В стремлении защитить свои интересы в арабском и исламском мире, которые выходят за пределы их отношений с Израилем, европейские союзники обычно дистанцируются от Соединенных Штатов по ближневосточным проблемам, и даже больше от Израиля. Америке совершенно невыгодно привлекать страны, которые по принципиальным соображениям не очень стремятся требовать от арабской стороны жертв, которые они просят от Израиля. Ближний Восток должен всегда быть темой активных консультаций между Вашингтоном и европейскими союзниками. И если стороны выражают согласие на европейское участие, Соединенные Штаты никак не могут возражать. Однако постольку, поскольку европейское участие зависит от американского согласия, оно должно быть получено только на основе достижения предварительного понимания того, что потенциальные участники требуют от арабской стороны ровно столько, сколько они требуют от Израиля. В противном случае международная конференция превратится в механизм по изоляции Соединенных Штатов или по подталкиванию их на навязывание решения Израилю.
В-седьмых, пока европейские союзники Америки, как кажется, сильно добиваются участия общественности в мирном процессе, отношение дружественных арабских государств представляется более двусмысленным. Соединенные Штаты часто переоценивали роль, которую были готовы играть такие страны, как Египет и Саудовская Аравия. Добившийся восстановления своих национальных территорий Египет, как правило, поддерживает умеренный исход. Но у него также и мало стимула сильно рисковать по внутренним соображениям ради переговорных программ, которые могут подвергнуться критике радикальными арабскими странами.
Что касается саудовского королевства, то оно правит племенами фундаменталистов-кочевников, как и городскими агломерациями, сравнимыми с западными крупными городами. Когда Ирак оккупировал Кувейт, он столкнулся со злобной демонстрацией корыстолюбия со стороны мощного соседа. Традиционно саудиты пытались скрыть свою уязвимость за непрозрачностью, избегая подвергаться риску до тех пор, пока все остальные стороны не окажутся безоговорочно вовлеченными в дело. Это гарантированно ведет к тому, что саудовские правители будут вести себя с превеликой осторожностью. Саудовской Аравии не пойдет на пользу, если ее станут подстегивать идти на рядовой компромисс на неконструктивных переговорах, тем более что она не участвовала ни в одной арабо-израильской войне и вполне может заниматься устройством конечного результата, находясь за кулисами, как она это делала в прошлые времена. Таким образом, Соединенным Штатам стоит сохранять тесный контакт с умеренными арабскими странами, однако следует стараться не доводить дело до того, чтобы они подвергались внутреннему давлению.
В-восьмых, Соединенные Штаты должны учитывать не только позицию основных партнеров, но также и безопасность дружественных стран, на которой зиждется стабильность всего региона. Конкретно речь идет об Иорданском хашимитском королевстве, не очень прочно располагающемся между Израилем, Сирией, Ираком и будущим палестинским государством и в силу этого сильно уязвимом перед лицом радикального давления со всех направлений. Королевство было надежным и верным другом Соединенных Штатов и поистине надежным помощником в арабо-израильской дипломатии. Его безопасность не должна подвергаться угрозе при спешке в деле завершения мирного процесса. Соглашение о палестинском государстве должно в силу этого включать положения, затрагивающие безопасность Иордании, и вопрос об израильском военном присутствии на незаселенных территориях Иорданской долины должен обсуждаться с учетом этого.
В-девятых, ключом к перспективам достижения мира являются взаимоотношения Америки с Израилем. Выживание Израиля зависит прежде всего от дипломатической защиты и, по крайней мере, в такой же степени от военного снаряжения, предоставляемого Соединенными Штатами. В таком смысле американская позиция никогда не будет рассматриваться – и не может – как совершенно нейтральная и безучастная. Не существует иного источника поставок, и уменьшение военных связей только усилит трудности Америки. Вариант слабого или слабеющего Израиля в результате действий его соседей вызовет те самые конфликты, которые американская политика призвана не допускать. Возникнет вопрос об американских гарантиях безопасности Израиля, который должен рассматриваться только в самом крайнем случае. Поскольку такая гарантия – американская или международная – превратит Соединенные Штаты в участника любого локального конфликта. То будет конкретной проблемой в случае с военными действиями типа интифады. Это приведет к неотложности установления вето на израильскую ответную реакцию на терроризм и, следовательно, либо втянет Соединенные Штаты в бесконечную войну с повстанцами, либо станет средством постоянного оказания давления на Израиль со стороны державы-гаранта или держав-гарантов. Аналогичные соображения применимы даже еще сильнее к размещению американских или международных вооруженных сил вдоль границы Израиля. Израиль, который больше не в состоянии защищать себя, рано или поздно сгинет в потоке вражды со стороны его соседей.
Америка и Персидский залив
Ни один из районов мира не выступает против американских предписаний с большей сложностью, чем Залив. Вильсоновские принципы не могут руководить действиями Америки в этом регионе. Наиболее разумное объяснение недопущению доминирования какой-то враждебной державы в этом районе заключается, согласно вильсоновской точке зрения, в выборе между зол; там нет демократий, которым требуется защита. Однако Соединенные Штаты – и другие промышленно развитые демократии – имеют веский национальный интерес в недопущении доминирования в этом регионе стран, чьи цели враждебны нашим. Передовые индустриальные экономики зависят от поставок энергоресурсов из Залива, и радикализация этого района имела бы последствия, затрагивающие большой регион от Северной Африки через Центральную Азию до Индии.
