687 Действительно, общие представления о духовном являются необходимой частью психической жизни, они могут быть обнаружены у всех народов, обладающих более-менее артикулированным сознанием. Их частичное отсутствие или же их отрицание цивилизованными людьми должно быть истолковано как признак вырождения. В то время как на прежнем этапе своего развития психология уделяла особое внимание физической обусловленности души, будущая ее задача заключается в исследовании духовной обусловленности психических процессов. Однако сегодняшнее состояние естественнонаучного подхода к душе можно сравнить разве что с положением естественной науки в XIII веке. Мы еще только начали ставить эксперименты.
688 Если современная психология вообще может похвастаться раскрытием какой-нибудь тайны загадочной души, то это обнаружение ее биологических проявлений. Мы должны сравнить нынешнее состояние психологии с положением медицины в XVI веке, когда началось ознакомление с анатомией, но о физиологии еще не было ни малейшего представления. Точно так же и нам о духовной жизни психического известно очень немного. И все же мы знаем, что в душе происходят некие процессы превращения, стоящие, например, за хорошо известными обрядами инициации первобытных людей или вызываемыми йогой особыми состояниями. Однако нам еще не удалось установить присущие им закономерности. Мы знаем только, что большая часть неврозов появляется в результате нарушений этих процессов. В психологических исследованиях еще не удалось выявить скрытый образ души, он темен и неприступен, как и все сокровенные тайны жизни. По сути, мы можем лишь рассказать про то, что уже было сделано и что планируется сделать в будущем, чтобы хотя бы приблизиться к разгадке этой великой тайны.
Впервые опубликовано в 1931 году под названием «Die Entschleiernng der Seele» (Раскрытие души), затем в 1933 году в переводе на английский как «The Basic Postulates of Analytical Psychology» (Основные постулаты аналитической психологии). Наконец, в 1934 году статья была напечатана под своим нынешним названием: «Das Grundproblem der gegenwartigen Psychologie» (Основная проблема современной психологии) в сборнике «Wirklichkeit der Seele» (Реальность души).
1 [Эдгар Дакю (1878–1945) – немецкий ученый, перевернувший теорию происхождения видов Дарвина и лишившийся вследствие этого своей репутации.]
Аналитическая психология и мировоззрение (Weltanschauung)
689 Немецкое слово-выражение Weltanschauung[98] вряд ли можно перевести на другой язык. Исходя из этого обстоятельства, можно признать, что оно имеет своеобразную психологическую особенность: оно выражает не только понятие мира – пожалуй, такое слово можно было бы перевести без особых проблем, – но вместе с тем также и то, как на мир смотрят. Слово «философия» хотя и несет в себе сходный смысл, однако оно ограничено интеллектуальной сферой, тогда как Weltanschauung, переведенное как «мировоззрение», охватывает все виды установок к миру, включая философскую. Так, существуют эстетическое, религиозное, идеалистическое, реалистическое, романтическое, практическое мировоззрения, и это лишь некоторые из возможных вариантов. В этом смысле можно было бы определить мировоззрение как установку, сформулированную и выраженную в понятиях.
690 Что в этом случае следует понимать под установкой? Установка – это психологическое понятие, которое характеризует ориентацию психических содержаний в соответствии с определенной целью или руководящим принципом. Если мы сравним наши психические содержания с войском, а различные формы установки – с их боевым расположением, то внимание, например, можно было бы представить как состояние полной боеготовности армии, окруженной группами разведчиков. Как только силы и позиция неприятеля становятся известны, состояние изменяется: войско начинает движение в направлении определенной цели.
Абсолютно таким же образом изменяется психическая установка. В то время как в состоянии простого внимания ведущей идеей было восприятие, причем собственно мыслительная работа, так же как и остальные субъективные содержания, насколько это возможно, были подавлены, то теперь, при переходе в действующую установку, в сознании появляются субъективные содержания, состоящие из представления о цели и из импульсов к действию. И подобно тому, как в армии есть командующий и генеральный штаб, психическая установка также имеет общую направляющую идею, которая поддерживается и обосновывается обширным материалом, таким, как опыт, принципы, аффекты и т. п.
691 Надо сказать, что никакое человеческое действие не является просто изолированной реакцией на определенный раздражитель – любая наша реакция или любое наше действие осуществляется под влиянием сложных психических предусловий. Если снова воспользоваться военной метафорой, то мы могли бы сравнить эти процессы с работой главного штаба. Для простых солдат это выглядит так, будто бы они оборонялись, потому что их атаковали, или же они перешли в наступление, потому что увидели врага. Наше сознание всегда склонно играть роль обычного солдата и верить в простоту своего действия. В действительности же сражение происходит в данном месте и в данный момент потому, что имеется общий план наступления, в соответствии с которым солдаты уже за несколько дней до этого были переброшены сюда. А этот общий план опять-таки является не просто реакцией на сообщения разведчиков, но результатом творческой инициативы командующего, обусловленной действиями врага, а, возможно, также и неизвестными простому солдату совершенно невоенными, политическими мотивами. Эти последние факторы имеют очень сложную природу и лежат далеко за рамками понимания солдата, если они вообще ясны даже самому командиру. Но и ему тоже неизвестны определенные факторы, а именно его личные диспозиции с их сложными предпосылками. Таким образом, действия армии определяются простой и единой командой, которая, однако, является результатом взаимного влияния необозримо сложных факторов.
692 Психический акт совершается на основе столь же сложных предпосылок. При всей простоте импульса любая его особенность, его сила и направление, его временное и пространственное течение, его цель и т. д. основываются на особых психических предпосылках, другими словами, на установках; в свою очередь, установка состоит из констелляции содержаний, многообразие которых вряд ли можно оценить. «Я» является главнокомандующим, его рассуждения и решения, его доводы и сомнения, его намерения и ожидания – генеральным штабом, а его зависимость от внешних факторов аналогична зависимости командующего от непредсказуемых влияний армейской верхушки и закулисных политических махинаций.
693 Пожалуй, мы не очень перегрузим наше сравнение, если включим в его рамки также и отношение человека к миру – человеческое «Я» в качестве командующего небольшой армией, борющейся с окружающем ее внешним миром, нередко воюющей на два фронта: на переднем фланге борьба за существование, на заднем – борьба против собственной мятежной инстинктивной природы. Даже не будучи пессимистом, каждый из нас согласится с тем, что наше бытие ощущается скорее как борьба, чем как что-либо другое. Нам всем недостает гармонии, и если достигнуто согласие с миром и с самим собой, то это примечательное событие. Постоянно пребывая в более или менее хроническом состоянии войны, мы нуждаемся в тщательно организованной установке, а если нам все же удалось достичь устойчивого состояния душевного покоя, то наша установка должна быть еще более развитой, чтобы оно сохранилось хотя бы ненадолго. Ведь душе намного легче находиться в постоянном движении, в гуще событий, чем пребывать в длительном состоянии равновесия, так как в этом случае – каким бы возвышенным и комфортным это состояние ни было – ей грозит удушье и невыносимая скука. Поэтому мы не ошибемся, если предположим, что сколь-либо продолжительные состояния душевного умиротворения – то есть бесконфликтный, безоблачный, созерцательный и гармоничный настрой – всегда основываются на особенно развитых установках.
694 Наверное, вызывает удивление, что я предпочитаю говорить об «установке», а не о «мировоззрении». Просто-напросто понятие «установка» позволяет мне оставить в стороне вопрос, о каком мировоззрении, сознательном или бессознательном, идет речь. Можно быть собственным главнокомандующим и успешно вести борьбу за существование вовне и внутри себя и даже добиться относительно устойчивого состояния мира, не обладая сознательным мировоззрением. Но этого нельзя достичь без установки. Мы можем говорить о мировоззрении, пожалуй, только в том случае, если сделана хоть сколько-нибудь серьезная попытка абстрактно или наглядно сформулировать свою установку, определить для самого себя, почему и для чего мы так поступаем и так живем.
695 Но зачем тогда нужно мировоззрение – спросят меня, – если без него и так хорошо? Однако с таким же основанием можно было бы спросить: зачем же сознание, если хорошо и без него? Ибо что такое, в конце концов, мировоззрение? Это не что иное, как расширенное и углубленное сознание! Причина того, что сознание существует и стремится к расширению и углублению, очень проста: без сознания хуже. Очевидно, поэтому мать-природа и соблаговолила произвести на свет сознание, самое удивительное из всех ее причудливых творений. Почти бессознательный первобытный человек тоже может приспособиться и утвердиться, но только в своем первобытном мире, и поэтому при других обстоятельствах ему грозят бесчисленные опасности, которых мы играючи избегаем на более высокой ступени сознания. Разумеется, более развитому сознанию, в свою очередь, приходится сталкиваться с опасностями, которые первобытному человеку даже не снились, но все же остается фактом, что землю покорил сознательный человек, а не бессознательный. Решать, является ли это благом или катастрофой в конечном и надчеловеческом смысле – не наше дело.
