А. Значит, в твоем репертуаре были разные виды секса: мастурбация, минет, генитальное сношение. Из них два первых вида не так уж неразрывно связаны с женщиной. Технически мужчина может их делать не хуже.
М. Но ведь в сексуальном контакте действует не только техника. Весь облик женщины волнует и приносит наслаждение. А мужчина, парень… Разве что если закрыть глаза и представить себе, что с тобой женщина.
А. Всё же попытаемся сделать такой мысленный эксперимент. Расположим разные виды секса по возрастанию приносимого наслаждения, включая и секс с парнем. Ведь когда речь идет о взаимной мастурбации, разница не очень велика, не так ли?
М. Да, тут наслаждение вообще не такое сильное, так что разница будет не очень заметна.
А. Значит, если не затрагивать любование и простые ласки, то в самом низу расположится мастурбация, дальше (то есть приятнее) взаимная мастурбация, при чем менее приятна с парнем, более приятна — с девушкой, затем минет с парнем — всё-таки приятнее, чем мастурбация даже с девушкой, так?
М. Да, должно быть так.
А. Затем минет с девушкой и, наконец, идут сношения — анальные и генитальные в том же порядке.
М. Анальное сношение с парнем я не понимаю, и его из этой шкалы надо исключить.
А. Ну, для тебя так, а для кого-то и эта ступенька существует.
М. Да, я знаю, что это так, но понять не могу.
А. Мужское тело для тебя совершенно безразлично или даже противно или ты всё-таки воспринимаешь его эстетически?
М. Ну, эстетически я различаю красивых, симпатичных, приятных парней, отличаю их от непривлекательных, при чем в оценку входят не только физические данные, но и культура, характер, чтобы человек был интересный. И не только парни, даже скорее как раз не сверстники, меня больше привлекают люди постарше.
А. Но никогда не возникала мысль о сколько-нибудь сексуальном контакте с ними?
М. Не возникала, нет… Впрочем… Ладно, так и быть. Откровенность, так откровенность. Расскажу об одном случае, который для меня самого был неожиданным и непонятным. То есть я был непонятен сам себе. С моей стороны побуждения не было, но какой-то контакт всё-таки был.
Это было недавно. Вы знаете, что я поступал в художественный вуз. Не поступил. Так вот когда я готовился и сдавал экзамены, познакомился я с одним художником. Он человек пожилой, за пятьдесят, но очень хорошо сохранился: подтянутый, стройный, мало морщин, очень живой, быстро и свободно движется. Он очень мне понравился: от него веяло расположением и он был мастером в своем деле, а главное — с готовностью мне помогал всем, чем мог. Хотя ничто его к этому не обязывало. Я очень к нему привязался.
Несколько раз оставался у него ночевать. В первый вечер перед сном мы пошли в душ. Он спросил: «Поможешь мыться?» Я говорю: «Конечно». Разделись без стеснения, стали оба в ванну под душ и мыли друг друга. Он говорил мне много лестного о моей фигуре, и мне это было приятно.
А. Что именно он отмечал?
М. Мускулатуру, стройность. И ему страшно нравилось, что у меня волосатые ноги и задница — «как в шерстяном трико», — говорил он. Когда мы помылись, он сказал, что ему было наслаждением не только, что я его мыл, но и мыть меня. «В этом есть что-то сексуальное», — сказал он. У меня-то сексуальных ощущений не было, я просто оказал ему дружескую услугу, и мне было приятно, что я могу это сделать.
Он постелил мне отдельно, у окна, а сам лег в противоположном конце комнаты. В комнате было очень жарко и душно. Под утро он открыл форточку и сказал мне, что я могу на время переселиться к нему на диван. Я перебежал к нему. Он имел обыкновение спать совсем голым, без трусов. «Снимай и ты», — говорит. Я поколебался немного и скинул плавки. Мы ведь уже были голыми в ванной. Укрылись одеялом, и я повернулся к нему спиной. Он меня обнял и прижал к себе. И тут я подумал, что что-то в нем есть такое, чего во мне нет. Мне хотелось спать, и я отнесся к этой мысли без волнения. В полусне я чувствовал, что он начал меня гладить по всему телу. Очень медленно. Гладил, гладил и начал затрагивать член. Пока он ласкал мое тело, оно не реагировало, а вот когда дошел до члена, член проснулся и стал вставать. Мне было это, конечно, приятно.
А. В самом деле?
М. Да. Правда, я бы хотел представить, что рядом со мной девушка, но не представлялось: рядом был мужчина. И поэтому член время от времени терял эрекцию. Но в любом случае это было приятно, потому что рука работала легонько и как надо. Может быть, я бы хотел сделать ему то же самое, но не мог. Всё-таки очень было непривычно. Потом я повернулся, и мы снова обнялись, но лицом к лицу.
А. Ты его обнял?!
М. И я его, и он меня. Вместе. И я прижимался к нему всем телом. Его рука, положенная сверху и пришедшаяся сзади, так это нежно перебирала волосы внизу моих ягодиц, на переходе к бедрам (там у меня волосы особенно густые), гладила ягодицы, только касаясь волос и иногда сжимая крепче. Это было очень приятно. Потом он начал мне целовать шею, плечи, непрерывно поглаживая внизу. Спустился губами ниже, до паха. При чем это было всё импульсивно и так нежно. Начал целовать мой член, и он вошел ему в рот. Это было еще приятнее, чем просто поглаживание, но и немножко грубовато, даже слегка больно. Я стал поддавать тазом вперед. Вообще для меня минет не был новостью, девушка мне это уже делала. Минет с девушкой и его минет резко различались, но и тот и этот были приятны.
Потом очарование вдруг исчезло, и я отвернулся, повернулся к нему спиной, не знаю почему. И тут он своим стоящим членом стал мне поглаживать расщелину между ягодицами, трогать самое очко, так сказать толкаться туда. Это тоже было достаточно приятно, но менее приятно, чем минет или поглаживание члена…
А. Прости, пожалуйста, но почему ты его не остановил? Не вернулся в свою постель? У тебя ведь было достаточно опыта с женщинами, и ты был вполне удовлетворен ими. Ты же прекрасно понимал, что оказался в гомосексуальной ситуации, что у твоего знакомого явно гомосексуальные склонности, и ты не пресек это приключение. Почему? Я это не в осуждение, ни в коем случае, я только хочу уяснить: почему?
М. Это мне и в самом деле трудно объяснить… Наверное, дело в том, что я его не воспринимал как гомика, который добивается от меня каких-то уступок, чего-то для себя. Общий облик его с этим не согласовался, и наши отношения были не таковы. Ласки, которые он мне давал, делались не эгоистически, а с любовью, понимаете? Я чувствовал, что он не удовольствия для себя добивается, а ищет, как бы доставить больше наслаждения мне. Вот это трогало. Также было приятно, что можно оставаться расслабленным, пассивным, в полусне, и только получать ласки, не так, как с женщиной, когда инициатива должна быть за тобой.
Ну, и, конечно, всё-таки какие-то неизведанные раньше ощущения, оказавшиеся приятными. Что-то новое открылось во мне самом.
А. Но я прервал тебя. Прервал на том, как он пытался проникнуть членом внутрь…
М. Это продолжалось довольно долго, я терпел, даже немного подставлялся, выгибал задницу, но в конце концов пробормотал: «Александр Михайлович, не получится». Он тихо ответил: «А я и не хочу, чтобы получилось. Если добиваться этого, то это ведь надо иначе делать. Я только хочу проверить, есть ли у тебя анальный эротизм». Я простонал: «Е-есть!» У меня промелькнула мысль, что я склонен к таким приключениям. Меня это чуть-чуть расстроило.
А. Поскольку анальный эротизм может быть удовлетворен в основном мужчиной.
М. Вот именно. Отсюда и опасение. Но оно быстро рассеялось, особенно когда он сказал, что этот эротизм почти у всех есть.
А. Это был единственный случай?
М. Это было только с ним. Но неоднократно. Я еще несколько раз оставался у него на ночь, и мы снова лежали вместе. Всё повторялось, причем, хотя ласки были немного другие, с каждым разом мне было не лучше, но и не хуже. Я тихо наслаждался этой близостью. В момент возбуждения всё было приятно, а потом я рвался в душ. Смыть с себя наваждение. Однако следующей ночью я был готов возбуждаться снова.
А. И всё это с пожилым человеком! Опасный вопрос: а что если бы на месте этого пожилого человека был прекрасный юноша, духовно столь же тебе приятный, была ли бы твоя готовность к ласкам сильнее?
М. У меня мелькала такая мысль. Но ушла. Пожалуй, нет. Но главное, что я понял, что хоть я и остаюсь безусловно любителем женщин, мой диапазон допустимого шире, чем я раньше думал. Бисексуальное восприятие, анальный эротизм… Неужели это у всех так?
