(West 1992: 247)
Не стоит думать, что «мальчики на продажу» рассматривают свой бизнес как сплошную идиллию.
Есть немало сетований на опасности — огромный риск заболевания, ограбления, ареста, есть жалобы на кратковременность «производительного» периода в жизни хастлера (после тридцати он быстро выходит в тираж), на неопределенность будущего, на чувство приниженности и опустошенности, есть отдельные выражения презрения и даже ненависти к клиентам. Есть недовольство необходимостью отдавать слишком большую долю прибыли агентствам или хозяевам борделя и т. п.
Многим из сторонних людей кажется ужасной необходимость интимного контакта с абсолютно чужим и, возможно, неприятным человеком. Гомосексуала, коль скоро он к мужчинам неравнодушен, пожалуй, еще острее, чем гетеросексуала, должна травмировать необходимость иметь сношение с непривлекательными клиентами. Типичным для секс-бизнеса Уэст считает такое высказывание (случай 025): «Я наслаждаюсь с теми, кто мне нравится, а с другими это просто обычный секс, такой, как он есть, просто ради денег… Очень мало по-настоящему приятных людей, безупречно». Другой «платный мальчик» (случай 048) добавляет, что типичный «понтёр» обычно «толстый, уродливый и старый», но «у меня есть теперь один, с которым мне нравиться ходить… Он мне как друг, хотя он понимает, что он всего лишь «понтёр», но он славный парень, и он любит разговаривать со мной, а я с ним» (West 1992: 270). Увы, это редкость, а обычно приходится иметь дело с «толстыми, уродливыми и старыми».
Но ведь это не так уж далеко от работы массажиста, санитарки, от бесчисленных поцелуев киноартистки. Хаслер просто приучается рассматривать свои и чужие гениталии как такую же часть тела, как руки или лицо. Он приучается искусственно вызывать возбуждение игрой фантазии, имитировать чувства, играть любовь — сродни тому, как играют артисты.
Любопытные детали есть в интервью Деннени с танцором порнотеатра. Узнав, что танцор иногда шел на сексуальный контакт с кем-нибудь из публики после спектакля, разумеется, ради самого секса, не за деньги, Деннени спрашивает:
«Как это ты никогда не оказывался хастлером?
Сам не могу понять. Я думаю потому… Нет, не знаю. Право, не знаю. Разве что потому, думаю, что мои эмоциональные потребности очень велики. Я не могу отделить мои чувства от сексуальной деятельности или от сексуального естества — не могу. Я не мог бы и претендовать на это. Как один из пацанов, который бывает хастлером, сказал, что он просто переносится в мыслях в другое место или думает о ком-то другом, а для меня это очень трудно сделать. <…>
Когда ты выступаешь на сцене, ты фантазируешь о чем-то? Мне любопытно, что надо чувствовать, чтобы ощущать эту эротичность публично.
Я… было только несколько раз, когда я фантазировал, но когда я фантазирую, это не имеет ничего общего с аудиторией.
А с чем?
С кем-то, о ком я знал, что он в моей голове. То есть мысли, которые я имел… На деле было пожалуй только два случая, когда я фантазировал до такой степени, что у меня, понимаешь, вставал. Но в обоих случаях это был кто-то, кого я видел, и оба раза я как раз только что вернулся со встречи с ним. Так что я был на взводе мысленно и потому публика была втянута в это и тоже приходила в возбуждение. Ну, а в других случаях конечно в зале были люди, которых возбуждал я, мой номер, и иногда, знаешь, я входил в зал и видел прекрасно выглядящую личность, возбужденную мною. И я играл, я на этом играл.
А тебя возбуждало то, что ты возбуждаешь его?
Э… да и нет, потому что это больше мысленное возбуждение. То есть у меня не вставал, обязательно, всё это время. Не думаю, чтобы у меня вообще вставал, когда я выходил к публике. Но мысль, что я их возбуждаю так сильно и что я привлекаю их… э… мысленно возбуждает меня. Знаешь, когда я выступаю, особенно на публике, очень трудно забыть, что кругом люди, наблюдающие тебя.
Знал ли ты раньше, что легко можешь возбуждать мужчин сексуально?
Да.
Так что это не изменило твоих чувств относительно твоей собственной сексуальности?
Ну, в каком-то смысле всё-таки изменило, потому что не думаю, чтобы я был так открыт или так готов признать это прежде. <…> Потому что я был… по крайней мере с подросткового возраста я всегда знал, что привлекателен для мужчин и что меня сексуально привлекают мужчины. Но я не был так готов признать это — так, как сейчас. Я знаю, что психологически эта работа и впрямь помогла мне потрясающе. Она открыла мне многое в моей собственной сексуальности».
(Denneny 1984: 152–154)
Кое-кто из опрошенных хастлеров отмечает отупление чувств — утрату ощущения радости от сексуальной связи: секс становится слишком привычным делом. Один из опрошенных (случай 106) говорит:
«Я думаю, моя депрессия вызвана большей частью тем, что у меня нет постоянной связи, но опять-таки я ненавижу ревность и чувство собственности… Ты теряешь желание, потому что вроде как всё это наскучило. Когда у меня похоть, я выхожу и ищу секс, но в баре я редко могу найти его, потому что у меня такая сильная требовательность — что мне нравится и что не нравится».
(West 1992: 248–249)
Жалуются и клиенты. То на те же опасности, на частые обманы, то на несоответствие ожиданиям. Но и те и другие — хастлеры и «понтёры» — остаются на этой арене.
Можно сказать больше. Проституция несомненно занимает куда более заметное место в общественной жизни гомосексуальной популяции, чем вне ее. Она гораздо более популярна среди гомосексуалов, чем среди гетеросексуалов. Популярна как услуга, которой можно пользоваться, и популярна как занятие.
Сначала — о возможности воспользоваться ею как услугой. Как уже говорилось, гомосексуалы просто сексуальнее, следовательно более нуждаются в сексуальной разрядке. А возможности бесплатного удовлетворения этой потребности у гомосексуалов более ограничены. Во-первых, с возрастом все люди становятся менее привлекательны для возможных партнеров, но гетеросексуалов выручают брачные расчеты и семейные привязанности, чего у гомосексуалов нет. Во-вторых, интимные знакомства и связи для гомосексуалов вообще труднее в силу давления окружающей среды. В результате в больших городах Америки почти столько же мужчин-проституток, сколько и женщин (Kinsey et al. 1948: 556; Janus 1981), тогда как самих гомосексуалов чуть ли не в десять раз меньше, чем гетеросексуалов. Соответственно можно сказать, что на каждого гомосексуала приходится едва ли не в 10 раз больше проституирующих мужчин, чем на гетеросексуала таких же женщин. Относительно Франции приводились лишь абсолютные цифры: по примерным подсчетам (Boulin et al. 1977), проституток мужского рода младше 18 лет во Франции в конце 70-х было примерно 13 тысяч.
Один из «платных мальчиков» (случай 107) заметил: «У голубых меньше чувство вины из-за секса, они не против случайного секса, и не такая уж большая разница, курсируют ли они в поисках секса или платят за него» (West 1992:271).
Теперь об отношении гомосексуалов к проституции как к занятию. При исследовании стиля жизни в регионе пляжей Сан-Франциско оказалось, что четверть белых мужчин-гомосексуалов, подвергнутых опросу, и большая доля черных в то или иное время получали плату за секс (Bell and Weinberg 1978: 86). Правда, 12 % подростков от 15 до 19 лет без различия ориентации сочли возможным, что в случае острой нужды они пойдут на секс с мужчиной за деньги (Sorensen 1973: 289, tab. 106). Но это лишь признание возможности, и доля всё-таки вдвое меньше.
В высшей степени примечательно, что проститутка в ее профессиональном аспекте никогда не была главной героиней художественных произведений. В «Травиате», «Гейше», «Баядерке» профессия женщин, продающих любовь, представлена лишь как обозначение, как знак, контрастирующий с их реальной чистотой. Только дневник Маты Хари может быть взят как образец иного рода, но в деятельности этой женщины на первом плане — не проституция, а шпионаж. Хастлер же стал одним из главных литературных героев гомоэротической литературы второй половины XX столетия. В двадцатые годы появился роман Маккея «Парень-проститутка» (в английском переводе — «Хастлер»), во второй половине века — многочисленные романы Фила Андроса (Сэмьюела Стюарда), «Мистер Мадам» К.Марлоу, автобиографические романы Р.Дж. МакМаллена, романы Бото Лазерштейна, лорда Р.Моэна (это племянник Сомерсета Моэма), Джона Речи, Ч.Ханта, Дж. Бидла, К.Б.Раула и др. (МасКау 1926, 1985; Laserstein 1954; Rechy 1963; 1977; Marlowe К. 1964; Andros 1965, 1969, 1970а, 1970Ь, 1970с; 1971а, 1971Ь, Maughan 1970,1982; Hunt 1986; Raul 1986; McMullen 1989,1990; Beadle 1990).
Особенно ясно глубинная связь гомосексуальности с проституцией определилась с возникновением геевского сообщества и геевской субкультуры.
