Далее Борис вносит и свою лепту в эту новость («Мэри обжулила Алекса»), и с этого момента начинается путешествие злостной сплетни. Кооперативная реакция на подобные заявления — задать вопрос, был ли Борис очевидцем продажи машины, и поинтересоваться, какие основания он имел для подробного заключения.
В целом к информации, основанной на слухах, следует относиться весьма скептически, особенно если эти слухи передавались по цепочке из трех или четырех человек.
Кооперативная реакция на слухи — проследить информацию до ее источника, услышать все версии этой истории и, если слух ложен, попытаться установить истинное положение вещей с участием всех вовлеченных сторон. Люди, взявшие себе за правило проверять слухи, в достаточной степени защищены от игр власти с использованием сплетен, поскольку при проверке сплетни часто оборачиваются против тех, кто их распространяет.
Глава 11
Пассивные игры власти
До сих пор мы рассматривали игры власти агрессивного характера, то есть игры, которые люди навязывают другим, пытаясь получить желаемое. Однако существует целая группа игр власти, носящих оборонительный характер и достигающих своих целей пассивным образом.
Суть игры «Никого нет дома» заключается в отказе признавать ожидания другого человека. Если вы хотите, чтобы я сделал нечто, а я не хочу этого делать, я могу использовать целый ряд приемов, чтобы отговорить вас от вашего намерения. Но есть и более простой вариант: просто проигнорировать вашу просьбу. «Никого нет дома» может разыгрываться в различных вариациях. К примеру, во время разговора вы можете не слушать собеседника, читать газету, делать многочисленные записи, смотреть в окно или заниматься своими делами. Находясь на работе или в деловой ситуации, вы можете разговаривать по телефону или даже намеренно попросить кого-нибудь позвонить вам во время деловой беседы, а своему собеседнику беспечно бросить: «Продолжайте, я вас слушаю. Я только улажу тут кое-какие мелкие дела». Такой стиль разрешения деловых вопросов носит также название «многоцелевой бизнес» (multitasking) и считается положительным явлением в нашем ориентированном на высокую продуктивность мире. Однако «многоцелевой бизнес» одного человека для его собеседника может оказаться игрой «Никого нет дома». Многоцелевой бизнес или «Никого нет дома», безусловно, сильно мешает установлению дружеских отношений.
Еще одной разновидностью игры «Никого нет дома» является неявка на назначенные встречи, забывание должностных инструкций или пунктов соглашений. В целом игра в «дурачка» («Кто, я?» или «Ой, извините ради бога») представляет собой способ игнорирования ожиданий других людей, когда вы либо притворяетесь, что ничего не подозреваете о них, либо и в самом деле не прислушиваетесь к их словам.
Другая разновидность предполагает игнорирование неписаных правил. «Ей-богу, я не знал, что это полотенце не предназначено для вытирания обуви». Или: «Откуда я мог знать, что вы считаете, будто необходимо постучаться, прежде чем входить в вашу спальню?»
Особенно раздражающим вариантом этой игры власти является игнорирование отказов, когда человек продолжает просить о чем-либо после того, как ему неоднократно отказали в этом. Женщины зачастую сталкиваются с этой игрой, разыгрываемой мужчинами, не считающими «нет!» за ответ и упорно настаивающими на своем, демонстративно не замечая отсутствия интереса со стороны женщины. Нередко с помощью такой игры удается преодолеть сопротивление женщины, которая готова уступить мужчине, лишь бы отделаться от него.
В качестве антитезиса игре «Никого нет дома» вы можете делать вид, будто имеете дело с умственно отсталым ребенком, терпеливо обращая его внимание на обсуждаемый в данный момент вопрос и следя за тем, чтобы он не терял связи с реальностью.
— Пожалуйста, перестаньте читать газету и послушайте меня. (И далее.) Вы понимаете, что я говорю? Можете повторить мои слова?
— Я охотно подожду, пока вы закончите ваш телефонный разговор. Или, быть может, нам следует встретиться в другое время? Я бы хотел от вас безраздельного внимания.
— Вы внесли договоренность о нашей встрече в свой ежедневник? Позвольте взглянуть… вы записали ее не на ту дату. 16 апреля, а не 19 апреля.
— Вы не против, если я позвоню и напомню вам, что вы должны захватить с собой эти бумаги?
— Нет, Алекс, я не хочу с тобой обниматься. Если ты не уберешь руки, я уйду. Прекрати, пожалуйста.
(При общении с любителями игры «Никого нет дома» желательно иметь наготове собственные средства передвижения, место для ночлега и запас пищевых продуктов.)
«Меня утомляет и раздражает ваша забывчивость относительно того, что я прошу вас для меня сделать. Если вы хотите, чтобы наши отношения продолжились, вам придется научиться слушать меня и выполнять мои просьбы. Можем ли мы уладить эту ситуацию?»
Обратите внимание, что, выражая те чувства, которые вызывает у меня поведение другого человека, я упомянул слова «утомляет и раздражает». Зачастую людям трудно сформулировать, какие чувства они испытывают. Вместо этого они начинают оценивать и осуждать собеседника. Так, например, я не сказал: «Я чувствую, что вам неинтересно то, что я говорю» или «Я чувствую, что вы играете со мной в игру власти». Ни одна из этих двух фраз не выражает собственно чувств. Скорее, обе они представляют собой гипотезы, касающиеся того, что происходит: гипотезы, вовсе не обязательно соответствующие действительности и не передающие моих чувств, каковыми являются усталость и раздражение.
Игра «Никого нет дома» часто выступает в качестве эскалации агрессивных игр власти, используемых людьми, наделенными властью. Дети, слуги или рабы могут обнаружить, что она оказывается единственной хоть сколько-нибудь эффективной реакцией на доминирование другого.
Данная пассивная игра власти основана на негласной эксплуатации свойственного людям ощущения собственных обязательств перед другими. Использующие этот маневр в высшей степени восприимчивы к чувству вины, испытываемому окружающими. Люди, играющие на чувстве вины, подготавливают почву для своих маневров, делая своей жертве ряд мелких одолжений с целью вызвать у нее ощущение признательности, которое со временем становится все сильнее. Женщины, стремящиеся обрести защиту благодаря мужчине, нередко добиваются этого, порождая у него необходимое количество чувства вины. Они проявляют любовь, уступчивость и заботу, и если мужчина принимает от женщины эти дары, то через некоторое время он может почувствовать, что не идя на ответные уступки, он совершает предательство. Если поймать его на подобный крючок, он готов будет жениться, создать семью и содержать свою жену из одного лишь чувства вины, спровоцированного игрой «Вы мне должны».
И напротив, мужчины используют ту же уловку в отношениях с женщинами, чтобы получить то, что хотят они, — заботу, тепло, любовь и секс, — тратя большие суммы на совместные путешествия, рестораны и развлечения с откровенным намерением породить у женщиныы чувство долга и вины. Когда оба партнера прибегают к подобным маневрам, ситуация еще более осложняется тем, что оба они одновременно манипулируют друг другом, делая то, что они не хотят делать, и в результате безнадежно запутываются в паутине взаимных обязательств, пронизанных гневом и виной.
Другая форма игры власти «Вы мне должны» связана с нашими правами. Предположительно, мы все рождены равными; имеется в виду, что все мы обладаем равными правами перед законом. Однако наша историческая традиция такова, что некоторые люди оказываются «равнее» других; кое-кто полагает, что наделен правами, которыми другие не обладают. Для многих это может показаться странным, но не так уж давно считалось, что особы королевской крови обладают «ниспосланными Богом» правами. Король имел право требовать, чтобы его подданные платили ему налоги, шли сражаться за него на войну, отдавали ему свои земли и исполняли все, что он пожелает. Если же они откажутся подчиниться, они пойдут против желаний самого Всевышнего, а потому их можно склонить к повиновению с помощью простых моральных аргументов (подкрепляемых тюрьмами и пытками), напоминающих им об их обязательствах по отношению к Богу и Королю.
Предполагаются, что аналогичными дарованными Богом привилегиями обладают родители по отношению к своим детям, белые по отношению к цветным, мужчины по отношению к женщинам, богатые по отношению к бедным и «образованные люди» по отношению к «толпе обывателей». Однако и сегодня не столь уж редки случаи, когда дети, выходцы из стран третьего мира и бедняки добровольно отказываются от своих прав, движимые чувством вины. Примером тому является вина, которую испытывают люди, не имеющие возможности найти работу, или инвалиды, прося или принимая причитающееся им пособие. Получение этих денег — их законное право, свойственное любому справедливому обществу. Однако многие люди испытывают сильнейшее чувство вины, принимая помощь, — чувство, которое богатые культивируют всеми возможными способами.
