Я не стану утверждать, что каждый аморальный поступок, например обман, должен быть рассмотрен в суде, но, если он оказывает разрушительное действие на нравственность в целом, если влияет или может повлиять на королевских подданных, – это преступление общественного уровня. Внебрачные связи находятся вне судебной юрисдикции, а содержание домов разврата – подпадает под нее".
Суд продолжал заслушивать стороны, а Керл был освобожден под залог и вернулся к своему бизнесу. Он опубликовал "Дело о соблазнении… слушано в Париже против аббата де Рю по поводу изнасилования 133 девственниц, записанное им самим". На свою беду, Керл выпустил том "скандальных и соблазнительных" политических мемуаров "Воспоминания Джона Кера", и его арестовали вторично[20].
В ноябре 1727 года состоялся суд. Судья Фортескью склонялся к оправдательному приговору, но Верховный судья лорд Реймонд заявил: "Если оскорблены Церковь, мораль или нравственность, если нарушен общественный порядок, я называю это гражданским преступлением".
За непристойные публикации Керл был оштрафован на 50 марок (около 33 фунтов) и приговорен к одному году надзора. Приписали ему и политические нарушения – разглашение государственной тайны – и осудили на стояние у позорного столба в течение часа. Выстоять час под градом гнилых яиц и навоза было не так легко, и хитрый Керл придумал выход – распространять в толпе листовки, в которых утверждалось, что он наказан за поддержку королевы Анны. Это спасло его от враждебности черни.
Совершенно очевиден факт, что власти хотели создать из дела Керла прецедент и наказали его скорее за политику и религию, чем за непристойность. Все оставшиеся двадцать лет жизни он был очень осторожен и не имел проблем с законом.
Впрочем, в 1745 году, за два года до смерти, он издал книги "Удовольствие от совокуплений" и "Тайная естественная история обоих полов".
Как заметил в своих "Литературных анекдотах" английский антиквар Джон Николс, что бы ни говорили о дурных чертах характера Керла, "он безусловно заслуживает благодарности за труды по сохранению наших национальных достопримечательностей". Издание порнографических книг не испортило репутацию Керла. Много лет спустя после его смерти одну из улиц в районе Стренда назвали в его честь – Керлз-Корт.
Хотя закон уже в начале восемнадцатого века объявил издание порнографических книг преступлением, приговоры носили случайный характер. Только в начале следующего века парламент счел необходимым ужесточить закон, и его начали применять систематически, впрочем, издатели успели выпустить множество книг, которые сегодня мы бы отнесли к числу порнографических, а тогда ими открыто торговали, особенно во второй половине восемнадцатого века. Как это ни странно, не было возбуждено никакого дела против издателя классики английской порнографии – "Фанни Хилл" – Клеланда. Автор предстал перед Тайным Советом, но его не подвергли наказанию. Зато в 1745 году подвергся преследованию издатель английского перевода "Школы для девочек" Милле, книга вышла под названием "Школа Венеры, или Услада для дам".
Как правило, издателям и книготорговцам удавалось избежать карающего меча закона, если только книга не содержала богохульных идей и не подстрекала к мятежу.
В 1763 году, когда "Фанни Хилл" пожинала в Англии первые плоды успеха, увидело свет не менее замечательное сочинение – "Очерк о женщине".
Оно было написано как пародия на "Очерк о человеке" Попа и посвящено другой Фанни, реальной представительнице полусвета по имени Фанни Мюррей. Общественный интерес к "Очерку о женщине" основывался на том, что авторство приписывалось популярному политику, депутату парламента Джону Уилксу.
Поэма состоит из девяносто четырех строк с приложением непристойной переделки гимна "Создатель, приди". Мы полагаем, что автором был непутевый коллега Уилкса по парламенту Томас Поттер, однако из бумаг Уилкса следует, что книга отпечатана с его ведома и на его личном печатном станке. Тираж составлял двенадцать экземпляров и был предназначен для узкого круга друзей Уилкса, однако лорд Сэндвич декламировал поэму в палате лордов, и, хотя один из его соседей протестовал, большинство пэров кричали оратору: "Продолжай!" Сэндвич так и поступил, а когда он закончил, палата постановила: "Это самая скандальная, непристойная и нечестивая клевета!" В результате Уилкс был оштрафован на 500 фунтов. Когда он отказался платить, его изгнали из страны. Скорее всего, на решение суда повлиял кощунственный характер поэмы, а не фривольные намеки.
Можно констатировать, что порнографические издания тогда свободно продавались в стране. Порнографические периодические издания типа "Журнала бродяги" и "Журнала хорошего тона" сопровождались "Списком для Ковент-Гардена" Харриса – каталогом самых известных лондонских шлюх, для которых он был рекламой их прелестей. Позднее, в 1795 году, издание переименовали в "Журнал бродяги, или Человек в модном окружении – причуда месяца. Общее собрание Любви, Галантности, Ума, Удовольствия, Гармонии, Радости, Ликования и Забав. С помесячным списком ковентгарденских киприд, или Путеводитель для любителя удовольствий". Интересно, что ни одно из подобных изданий не подвергалось преследованию, зато вплоть до 1960 года за выпуск буклета с телефонами и фотографиями под названием "Указатель дам" можно было попасть под суд.
Впервые серьезное изменение отношения общества к порнографии произошло в конце восемнадцатого века. В 1787 году Георг II выпустил эдикт против порока, призывая народ "осуждать все гнусные картинки и книги, распространяющие яд в умах неосмотрительных читателей и молодежи, и наказывать издателей и продавцов". Уильям Уилберфорс, депутат парламента, основал "Общество воззвания" для исполнения воли короля. Через несколько лет, в 1802 году, было образовано "Общество для борьбы с пороком" (оно поглотило "Общество воззвания"). Поначалу оно действовало лишь в Лондоне, но затем его деятельность распространилась на другие города, в том числе Бат, Халл и Йорк. Среди основателей Общества был Джон Боудлер, его брат Роберт, подобно Энтони Комстоку по другую сторону Атлантики, внес новую струю в английский язык.
В первых строках Программы Общества предусматривалась инициация уголовного преследования издателей непристойных книг и картин. Свидетельствуя в 1817 году перед Полицейским комитетом палаты общин, секретарь Общества говорил: "Общество впервые принялось исследовать состояние книжной торговли в 1802 году: в то время за подобные преступления не преследовали, продавцы не прибегали к сокрытию и маскировке, поэтому сведения о сути и масштабах распространения явления были получены довольно легко".
За первые пятнадцать лет своего существования Общество возбудило около сорока уголовных дел, во всех случаях были вынесены обвинительные приговоры. По словам секретаря, большую часть порнопродукции продавали иностранцы, итальянские уличные торговцы. Их торговая сеть покрывала местность от Йорка до Мевдстоуна. Особенно выделялись Норфолк и Суффолк, там порнографию продавали в киосках, книжных лавках и даже "крупных магазинах". О размахе торговли можно судить по докладу Общества, где упоминается изъятие 1200 непристойных картинок у одного лица. Среди активных покупателей порнографии назывались студенты Оксфорда и Кембриджа, особой популярностью у них пользовались табакерки с непристойными картинками на крышках. Утверждалось, что оживленная торговля ведется в пансионах для девушек.
Рост нового образованного среднего класса – продукта промышленного переворота – взбудоражил общественное сознание и вынудил власти предпринять шаги к ограничению торговли порнографией. Многие судьи были снисходительны, но некоторые преувеличивали опасность. Вот что говорил один из них, давая свидетельские показания в палате общин: "Вред, причиняемый обществу подобными преступлениями, превосходит вред от убийства, ибо в последнем случае есть границы действия, но их не может быть в том случае, когда следствием преступления является разложение нравственности в целом".
Деятельность общества увенчалась видимым успехом, ибо "Крисчен Обсервер", поздравляя его активных членов, отмечал: "Многие из тех грязных изданий, которые ныне [1811 г.] продаются тайком и с риском для торговца, еще несколько лет назад стояли в витринах уважаемых книгопродавцев". С другой стороны, Общество встретилось с активным сопротивлением со стороны тех, кто упрекал его в "подавлении пороков тех слоев, чьи доходы не превышают 500 фунтов в год".
Конец наполеоновских войн был ознаменован приливом свежей непристойной литературы с континента, и Общество удвоило активность. В период между 1817 и 1825 годами возбудили двадцать дел. В 1824 году Общество настояло на принятии парламентом закона, по которому любое выставление в общественных местах неприличных материалов подлежало суду и каралось штрафом и каторгой с тяжелыми работами сроком до двух лет. Поправки 1838 года коснулись витрин магазинов. Но до 1857 года не было законных оснований для уничтожения непристойных материалов.
