Дети будут делать то, что им и положено делать, если только обеспечить им свободу выбора и условия, в которых этот выбор может быть сделан без стресса или давления. Игры власти не требуются, чтобы помочь детям или вынудить их делать то, что лучше всего для них: как правило, в определенный момент времени дети сами начинают делать это по собственной воле.
Возьмем, к примеру, восьмилетнюю Марию, которая хочет допоздна не ложиться спать в будние дни, чтобы смотреть телевизор. Родители знают, что ребенку нужно около десяти часов сна, чтобы он мог адекватно функционировать, и большинство родителей склонно устанавливать время отхода ко сну и настаивать на его соблюдении. Предположим теперь, что Мария, которой нужно вставать в 7 утра, хочет ложиться позже 9 часов вечера. Какие альтернативы существуют для ее родителей? Должны ли они приучить дочь ложиться в 9 вечера, настаивая на этом требовании и используя такие игры власти, как командование, крики, выключение телевизора, шлепки, а при необходимости, возможно, и насильственное раздевание ребенка и укладывание в постель? В этом случае родители действуют наперекор собственной вере в человеческую природу. Если мы предположим, что Мария — разумное человеческое существо, способное принимать обоснованные решения по тем вопросам, которые касаются ее самой, я бы предпочел, чтобы она проявляла эту свою способность, и доверял бы ее выбору. Что касается меня, я считаю, что Мария имеет право не ложиться спать до тех пор, до каких она хочет, спать столько, сколько ей остается спать до утра, и мучаться от недосыпания весь следующий день, если она так решила.
Вы можете спросить: «А что, если она проспит, опоздает на автобус и ее придется специально везти в школу или даже оставить дома на следующий день?» Эгоизм Марии, проявленный предыдущим вечером, может создать большие неудобства для ее родителей на следующее утро.
Справедливое замечание. Допустим, что Мария поздно легла спать и проспала. И теперь она снова хочет поздно лечь спать. Ее родители обращают на это внимание и просят ее лечь в постель.
— Мария, я хочу, чтобы ты легла спать. Уже больше девяти вечера.
— Но я хочу досмотреть эту передачу, а она заканчивается в одиннадцать.
— Я не думаю, что это хорошая идея, Мария, потому что в прошлый раз, когда ты поздно легла, ты проспала, и мне пришлось везти тебя в школу.
— На этот раз я не просплю. Я поставлю будильник.
В этом случае мать может либо прибегнуть к играм власти с Марией и заставить ее лечь в постель, либо договориться с ней на разумной основе, и они совместно выработают условия соглашения.
— Хорошо, Мария, хотя мне все равно это не нравится. Мне кажется, что тебе трудно будет встать. Делай то, что считаешь нужным. Однако я не собираюсь поднимать тебя завтра с постели и отвозить в школу. Если ты проспишь, я хочу, чтобы ты согласилась лечь завтра в 8:30 вечера. А если ты опоздаешь в школу и на следующий день, я буду очень недовольна. Идет?
— Ладно, мам. Ты поможешь мне собраться, если я буду очень сонной?
— Ладно. Смотри свою передачу. Я люблю тебя!
Скорее всего, Мария встанет и пойдет в школу вовремя. Если этого не произойдет, на следующий вечер она, вероятно, неохотно согласится лечь вовремя, чтобы не рисковать и хорошенько выспаться. Так поступает большинство взрослых. Так почему же не оказать Марии доверие и не дать ей шанс научиться вести себя так, как научились мы? Я заметил, что основным результатом такого разрешения становится то, что дети обучаются тому же, чему научились мы сами, только почти в два раза быстрее. Я потратил двадцать пять лет на то, чтобы выработать привычку быть опрятным и хорошо учиться, которую мои дети усвоили уже к двенадцати годам, и тридцать лет на то, чтобы развить социальные навыки, которыми они обладали уже в восемнадцать. Теперь, когда моим детям уже за двадцать и за тридцать, я убежден, что был прав, исповедуя такой подход. Они, безусловно, выросли ответственными гражданами.
Этот пример показывает, как мы можем позволить Марии выбирать то, что она хочет, и испытать на собственном опыте последствия своего выбора, в то же время не позволяя ей нарушать благополучия других. Когда Марии будет предоставлена такая свобода в самых различных ситуациях, начиная с того момента, как только она научится делать выбор, она вырастет, привыкнув принимать решения, основанные на собственных суждениях. Эти суждения в конце концов распространятся на сферу ее ответственности по отношению к другим и их чувства. Дети, послушно исполняющие приказы, привыкают делать все так, как им говорят, не понимая, почему это нужно делать. При этом от детей, воспитанных под таким контролем, каким-то непостижимым образом ожидают, что, повзрослев, они вдруг начнут принимать решения и делать выбор самостоятельно. Но факт состоит в том, что характер воспитания большинства детей не дает им возможности выбирать, не дает им возможности испытать на собственном опыте последствия своего выбора и не дает им возможности принимать кооперативные решения, учитывающие потребности и чувства других людей.
Давайте теперь предположим, что Мария допоздна не ложится спать по той причине, что на самом деле она не хочет идти в школу и что она лучше будет смотреть телевизор, чем готовиться пойти в школу завтра утром. Она даже может втайне надеяться, что, если лечь попозже, она проспит и ей не придется идти в школу. Что делать в этом случае родителям, поскольку Мария уже не только будет рада тому, что опоздала на автобус, но, возможно, и не захочет, чтобы ее отвезли в школу? Это уже более сложная ситуация. Что делать родителям с тем фактом, что некоторые дети не хотят ходить в школу и готовы сделать все, чтобы избежать этого? Позвольте мне задать встречный вопрос. Что интересует вас больше: свобода или посещаемость уроков? Вы хотите вырастить детей, делающих то, чего они не хотят делать, и то, что, вероятно, не принесет им никакой пользы? Если ребенку не нравится школа, возможно, что школа это неподходящее место для ребенка. Вера в своих детей заставляет нас предполагать, что они будут заинтересованы в учебе, только если учеба действительно интересна, и что они захотят ходить в школу, если школа им подходит. Очевидно, что, если в школе процветают дурные правы, строгость, соперничество, социальные и расовые конфликты, авторитарность, игры власти и запреты на спонтанность, осознание и близость, дети будут держаться подальше от такого места. Но закон гласит, что дети обязаны ходить в школу. Так что же делать родителям?
Очевидно, что количество проблем в этом случае значительно возрастает. Родителям, которые хотят вырастить детей независимыми и обладающими властью, по-видимому, придется сделать нечто значительно большее, чем избегать игр власти в домашней обстановке. Заставить ребенка ходить в плохую школу отнюдь не значит способствовать развитию самостоятельности, независимо от того, насколько кооперативной является ситуация в доме. В результате родители могут столкнуться с выбором: не отправлять детей в школу (т.е. найти для них лучшую школу, платить за которую они, возможно, не в состоянии, или вовсе не водить их в школу и обучать их дома) либо предъявить требования к школе, объединиться и стать социальными активистами, предпринимающими ради своих детей усилия к тому, чтобы их школа стала лучше и дети захотели в нее ходить.
Если родителям приходится выбиваться из сил, чтобы обеспечить детям приемлемые условия, если семьи представляют собой изолированные, соперничающие группы, каждая из которых заботится лишь о собственных интересах и ведет отчаянную борьбу за то, чтобы обеспечить себе питание и сон и дожить до завтрашнего дня, — все это означает, что у людей мало возможностей создать условия для сотрудничества. Если добавить к этому проблему с наркотиками, которые могут дезорганизовать и привнести хаос даже в достаточно стабильную ситуацию, мы окажемся в ситуации, требующей особых мер. Эта книга не претендует на то, что может предложить решения для таких особых случаев.
А теперь давайте представим себе достаточно спокойную домашнюю обстановку. Родителям не приходится вкалывать за гроши. Плата за обучение в школе вполне приемлемая. Семье хватает пространства, пищи и свободного времени, так что имеется возможность создать условия для сотрудничества и воспитать в детях самостоятельность. В такой ситуации родители могут сотрудничать с детьми, и дети могут вырасти относительно свободными от игр власти.
Как правило, дети уступают желаниям своих родителей. Они делают это из желания помочь своим родителям, потому что любят их, а не из желания избежать наказания или получить вознаграждение. Однако они не всегда поступают так, как хотят их родители, и временами предпочитают делать (или, наоборот, не делать) что-то в соответствии с собственными желаниями. Однако родители принимают этот факт и воспринимают его как разумную плату за надежду на то, что их дети вырастут самостоятельными и самодостаточными, а не пассивными, зависимыми и безвластными.
