Следующий рисунок представляет собою четыре совмещенных ментальных суперконуса – мой, ваш, вашего соседа и его собаки. Именно так. У собаки тоже есть душа (если вы верите в то, что животные воспринимают мир, как и мы, и не верите Церкви, которая отказывает им в душе). В вашей любимой собаке или кошке тоже есть Брахман, чистое Сознание. Это Сознание генерирует беспрерывно всевозможные самосознания.
Но вернемся к нашему рисунку. Выбор четырех конусов совершенно условен. Из них так же условно закрашены только два. Пусть по-прежнему красный будет моим, а зеленый – вашим. Назовем эту восьмиконечную звезду «Розой Мира» для поэтичности.
Желтый ромб – «завязь цветка» представляет собою нашу общую нейрореальность, которую мы по небрежности или злому умыслу называем «физическим миром». Реальность – это Майя. Она является пересечением всех ментальных суперконусов. В этом смысле физический мир отличается от любой другой галлюцинации только тем, что этот мир как галлюцинация воспринимается абсолютно всеми носителями Сознания. Можно использовать экстравагантную для западного ума модель: реальность – это голограмма на пленке вакуума, порождаемая самосознанием. Иначе говоря, реальность – это то, что Юнг называл «коллективным бессознательным», не зависящим от наших индивидуальных особенностей, волевых усилий и желаний. Хотя сам Юнг вкладывал в «коллективное бессознательное» другой смысл, подразумевая психическое поле архетипов, в котором живет общество с его инстинктами, традициями, табу и нравственностью, мы используем это понятие, во-первых, как «феноменологический мир» по Гуссерлю, во-вторых, как «лингвистическое многообразие» Логоса по Гераклиту, или, наконец, как совокупность психофизических дхарм по Гаутаме. Понятно, что в нашем коллективном бессознательном участвуют и животные, - все, в ком присутствует Сознание. Ведь никто не сомневается в том, что животные, как и мы, воспринимают реальность: иллюзию – галлюцинацию – голограмму (назовите как угодно). А с точки зрения Гуссерля, ограничивающего мир интенциями (дхармами), структурный мир (лингвистическое многообразие) собаки может ничем не отличаться от структурного мира человека.
Словом, реальность – это общая комната встреч в нашем огромном доме – «Розе Мира», а каждый из лепестков этой розы – чьи-то отдельные апартаменты, личное пространство абсолютно оригинального самосознания. Там вы храните свою индивидуальность, собственную историю отдельно взятой души. Там существуют ваши сны, ваши навязчивые идеи, ваши кумиры и демоны, ваша совесть и ваша глупость - все, что существует только для вас и ни для кого больше. «Роза Мира» может помочь нам понять путаницу между субъективным и объективным, которую мы часто допускаем в своих тайных мечтах, творческих идеях, научных рассуждениях и психических расстройствах. Эта путаница осознанно используется в фантастической литературе. Самый популярный сюжет в ней - история о персонаже, который отправляется в прошлое, чтобы что-то там исправить (например, предотвратить катастрофу или убить тирана). В понятиях световых конусов этот персонаж оправляется из некоторого события В в событие А, которое образует более ранний и поэтому больший световой конус, чем тот, в котором он находится ныне. Правдоподобность и невероятность этой истории заключается именно в том, что все мы интуитивно знакомы с «Розой Мира».
Данный персонаж, как и любой из нас, несомненно является владельцем своего лепестка, частью которого оказывается и желтое соцветие. Но на этом правдоподобность кончается, поскольку этот герой отправляется из своего ментально лепестка, где он единственный хозяин, в нашу общую реальность, которая на время должна стать его полной собственностью. А как же все мы, совладельцы соцветия? Там он что-то меняет в своей судьбе, но это неотвратимым образом сказывается и на наших судьбах в прошлом. Возможно, тот тиран, которого он убил, был вашим дедушкой, и тогда ваше нынешнее существование оказывается невозможным. А куда девать всех тех, которые давным-давно погибли в катастрофе, а теперь воскресли со своими рожденными в потустороннем мире детьми и внуками?
Все это говорит нам, что реальность есть часть моего и вашего ментального мира, но именно как пересечение всех ментальных миром, как «коллективное бессознательное» она оказывается объективной реальностью. У всех самосознаний есть на нее права, но ни у кого нет исключительных полномочий.
Например, я написал эту статью в своем ментальном мире, в своем « красном лепестке», а вы читаете ее – в своем «зеленом лепестке». Ведь я писал ее сначала в своей голове, а затем с помощью всевозможных приспособлений (бумажных или электронных) перенес ее в «желтый ромб» – в нашу реальность. Там вы ее и взяли. Но где вы читаете эту статью? В своей голове! В своем зеленом лепестке! Если бы я не принес свои размышления из красного лепестка в завязь «Розы Мира», вы бы никогда не узнали о существовании этой статьи, существующей только в моем ментальном мире. Без «желтого соцветия» нам оставалось бы только телепортировать друг другу свои мысли (хотя и в этом случае необходима некая среда для переноса информации).
Но без этой общей реальности как коллективного бессознательного мы вообще не знали бы о существовании друг друга. Каждое самосознание жило бы в своей персонально замкнутой Вселенной, как тот гипотетический мозг без органов чувств, который мы обсуждали в статье «Я, Оно и Бытие», и чувствовала бы себя такая душа так же одиноко, как индуистское божество Брама или иудейский бог Яхве, которым стало невыносимо скучно в созданном ими бездушном мире. Это совершенно серьезное утверждение: каждое Оно, изолированное в своем мире-языке, сотворенном из Я, есть бог-демиург, творец Вселенной. Каждое самосознание и есть тот самый деистический бог Пифагора, Платона, Ньютона, Лейбница, Спинозы.
Теперь мы можем дать определение и теистическому, всеобъемлющему Богу-Господу, исходя, разумеется, из интуитивного представления о нем как о всезнающем и всемогущем Создателе. Бог – это сумма всех наших самосознаний, объединение всех ментальных суперконусов. Бог – это вся «Роза Мира». Он объемлет не только нашу реальность, но и наши сокровенные мысли, чувства и сны. Бог знает все! Вы же теперь можете собственными глазами узреть разницу между этим богом и Брахманом. И чтобы ни говорили об этом теистические жрецы, их бог и высшая духовная инстанция – это не одно и то же. В «Розе Мира» нуминозное Я не может быть обозначено даже бесконечно малой величиной – математической точкой. То, что можно назвать Дао, не есть истинное Дао. То, что можно было бы назвать Богом, нельзя назвать даже Богом. Это Я находится вне нашего языка, вне нашего самосознания. С него начинается наш ментальный суперконус.
«Роза Мира» обладает тремя замечательными свойствами.
1. Если из «Розы Мира» выдернуть любой лепесток – ваш (зеленый) или мой (красный), то желтое соцветие Р не пострадает. Это соответствует тому, что если вы и/или я умрем, мы не унесем с собою нашу общую для всех реальность – физический мир. Мы сталкиваемся с этим, когда кто-то из наших близких навсегда уходит из этой реальности. Его больше нет, а его вещи лежат на своих обычных местах как ни в чем не бывало. И мы понимаем, что это потрясшее нас горе ничего не изменило в этом желтом мире.
2. Если из «Розы Мира» выдернуть все лепестки, кроме одного – моего или вашего, желтый ромб останется прежним. Это соответствует тому, что если погибнут все живые существа (включая собак и т.д.) кроме вас или меня, Вселенная сохранится. Очевидно, когда Робинзон оказался на необитаемом острове, то вполне мог считать (и, несомненно, именно так и чувствовал), что он остался один во Вселенной. Но небо было тем же, и солнце по-прежнему всходило и заходило для своего единственного наблюдателя.
3. «Роза Мира» исчезнет, если в ней не останется ни одного лепестка. Вселенная есть «коллективное бессознательное» наших душ. Пуанкаре риторически иронизировал: «Если в мире не останется никого, в чей голове будет решаться вопрос о существовании мира?» В другой истории Эйнштейн полемизировал с Бором по поводу принципа неопределенностей. Бор настаивал на концепции «коллапса волновой функции», согласно которой волна превращается в частицу, как только ее пытаются зафиксировать. И тогда Эйнштейн пошутил: «Неужели вы полагаете, что Луна существует только тогда, когда вы на нее смотрите?» Не помню, что ответил сам себе Пуанкаре и как отреагировал Бор на вопрос оппонента, но за их шутками стоит совершенно серьезный ответ Гаутамы: без самосознания нет Вселенной. Иллюзорность Майи равна иллюзорности души.
Что же станет с физическим миром, если в нем не останется ни одного самосознания? Гностики говорили: мир без души – лишь куча мусора. Очевидно, все еще «хуже». Без антропного наблюдателя Вселенная становится тем, чем является изначально, - виртуальным вакуумом, ничем. Панпсихическим Сознанием. Возможно, именно об этом говорил Иисус своим ученикам. «Не войдете в Царство Небесное, пока не отдадите все до последней полушки (дхармы) своей души». В этом заключается тождество будды и Вселенной. Очевидно, когда Гаутама сказал это впервые своим ученикам (а он должен был это сделать), он поразил их так, что с этого дня и началось его обожествление. Тот, кто равен Вселенной (а Будда лгать не станет!), есть божество. История цивилизации и здравый смысл подсказывают нам, что в этом мире ученики есть зло. Если ученик равен учителю, то он ему уже не ученик. Если же ученик не достиг учителя, он неизбежно упростит, запутает и извратит истину своего учителя и самую сущность своего кумира. Это произошло с Гаутамой, это произошло и с Иисусом. Да, Будда тождественен Вселенной, а Иисус есть Логос.
