Информация
Власть информации состоит в том, что она уменьшает неопределенность. Когда вы обладаете информацией, вы можете предсказывать события, а также способствовать или препятствовать их совершению. Если вам недостает информационной власти, вы страдаете от невежества. Если эта власть развита в вас избыточно, вы становитесь гиперинтеллектуалом, которому недостает эмоций.
Информация может существовать в четырех формах: науки, интуиции, истории и прозрения.
Наука методично собирает факты и подробно рассматривает явления, отмечая, как они функционируют. Наука подобна фотокамере, делающей сфокусированные и отчетливые снимки реальности. Это очень мощный источник определенности.
Интуиция схватывает поток событий. Она порождает «информированные догадки», касающиеся того, как устроен мир. В отличие от четких принципов науки интуиция имеет неясные очертания, однако она является путеводной нитью, ведущей туда, где, вероятно, сокрыта истина. Поэтому интуиция часто оказывается незаменимой на ранних стадиях важных научных открытий. Интуиция и ее продолжение — эмпатия являются наиболее значимыми аспектами обратной стороны власти, поэтому позвольте мне еще о ней поговорить.
Интуиция представляет собой способность узнать то, что лежит за пределами наших органов чувств. Мы познаем мир с помощью наших глаз и ушей, осязания и обоняния. Но мы обладаем и так называемым «шестым чувством» — интуицией, при помощи которой мы тоже можем получать знания о мире. Интуиция, или способность знать, не обладая конкретной информацией, зачастую недостаточно развита у людей, хотя она доступна всем. Без нее мы не можем по-настоящему знать, что испытывают другие люди. Без интуиции очень трудно достичь взаимности, и прочная любовь невозможна. Интуиция особенно слабо развита у людей, гордящихся своей рациональностью и желающих быть уверенными в том, что их знания базируются на разрозненных наблюдаемых фактах. Туманным, бесформенным, непостижимым путям, посредством которых интуиция проявляет себя, большинство мужчин не придает значения; они обычно рассматривают ее как форму женской иррациональности. Однако истина заключается в том, что интуиция в сочетании с рассудком обеспечивает человеку доступ к новому знанию, которое значительно выходит за пределы одного лишь рассудка (или интуиции).
В книге «Отделенная реальность» Карлос Кастанеда на чисто рациональной основе пытается опровергнуть утверждение Дона Хуана о том, что можно избегать опасных ситуаций. Действительно:
— Невозможно все время жить стратегически. Представьте, что некто поджидает вас с мощной винтовкой, снабженной оптическим прицелом: он может точно прицелиться в вас с расстояния 500 ярдов. Что вы можете сделать?
Дон Хуан посмотрел на меня с недоверчивым видом и рассмеялся.
— Ну, что вы можете сделать? — настаивал я.
— Если кто-то поджидает меня с мощной винтовкой, снабженной оптическим прицелом? — переспросил он, очевидно передразнивая меня.
— Если кто-то прячется, поджидая вас. У вас нет никаких шансов. Вы же не можете остановить пулю.
— Нет, не могу. Но я все равно не понимаю вашей мысли.
— Моя мысль в том, что вся ваша стратегия не может помочь ни на йоту в ситуации, подобной этой.
— О нет, может. Если кто-то поджидает меня с мощной винтовкой, снабженной оптическим прицелом, я просто не подойду близко к этому месту.
Интересно, что развитие интуиции фактически достигается посредством подкрепления паранойи. Причина в том, что паранойя является результатом подавления интуиции. В книге «Семейная политика» Р. Д. Лэйнг (The Politics of the Family, R. D. Laing) указывает на то, что непосредственный опыт взаимодействия людей с окружающим миром постоянно дискредитируется, признается недействительным и подменяется «официальной» версией происходящих событий. Он пишет о женщине, чей опыт говорит ей, что хотя она официально замужем (свидетельство о браке и свадебная церемония являются тому подтверждением), ее «муж» фактически вовсе не женат на ней; его поведение нарушает все пункты брачного соглашения. Он не проявляет к ней ни любви, ни уважения, ни интереса. Когда же она утверждает, что он ей не муж, ее незамедлительно отправляют к психиатру, и ее опыт (он ей не муж) объявляется безумием и дискредитируется.
По иронии судьбы такая дискредитация, когда она принимает крайние формы, иногда превращает людей в психически больных, страдающих от заболевания, которое в психиатрическом сообществе носит название параноидальной шизофрении. Когда мы замечаем, что происходит с другими людьми, и при этом наши ощущения отрицаются или игнорируются, мы фактически подавляем свои интуитивные способности. Если нелицеприятные факты жизни отрицаются, результатом (для большинства из нас, которые не сошли с ума) является то, что у нас развиваются навязчивые подозрения и дурные предчувствия, являющиеся распространенной бытовой версией повседневных параноидальных фантазий.
«Паранойя — это обостренное осознание». Это утверждение, которое я впервые сделал в 1969 году в Манифесте радикальной психиатрии (Radical Psychiatry Manifesto), в те времена даже мне самому казалось дикой идеей. Я выдвинул эту идею с целью убедить себя и других участников антивоенного движения в том, что наша паранойя по поводу Никсона, ФБР и ЦРУ является обоснованной. Сегодня все мы знаем, что эти подозрения были более чем обоснованными; более того, то, что происходило на самом деле, было гораздо хуже, чем кто-либо из нас мог себе представить, и, вероятно, до сих пор остается тайной. К примеру, недавние частичные разоблачения этой тайны, спрятанной в архивах ФБР, подтверждают тот факт, что Эдгар Хувер имел секретных агентов, проникших практически во все группы женского движения, существовавшие в стране на тот период, и проводивших агитацию.
Паранойя — это остаточное явление отрицаемой людьми интуиции. Некоторых из нас до такой степени запугали научным методом мышления и настолько привыкли отрицать все, постигнутое интуитивно, что у них не осталось даже паранойи. Существует два типа действительно безумных людей: те, кто думает, будто все остальные преследуют их, и те, кто полагает, что их никто не преследует. Оба этих типа встречаются относительно редко; у большинства из нас лишь эпизодически закрадываются подозрения о преследовании, которым мы по большей части не придаем значения. Но именно за эти последние проблески нашей утраченной интуиции нам и следует ухватиться; это станет нашим пробным камнем, первым строительным блоком в построении нашей интуитивной власти.
Давайте повторим еще раз. Знание имеет четыре источника: наука, интуиция, история и прозрение. Историческое знание приходит через знание о прошлых событиях, полученное либо на собственном опыте, либо благодаря изучению истории. Историческая перспектива может стать мощным инструментом, помогающим предсказывать события.
Прозрение — это способность видеть то, что лежит впереди, посредством снов и видений. У всех нас случаются прозрения относительно будущего, но от человека требуется огромная уверенность в себе, чтобы быть пророком. Прозрение, получившее признание, является ценнейшим источником информации. Как правило, наше общество рассматривает науку в качестве единственного обоснованного источника знания: история — для стариков, интуиция — для женщин, а прозрение — для помешанных. И все же каждый из этих видов информации имеет свою фактическую ценность и может укрепить вашу харизму.
Информация на протяжении веков использовалась превратно. Она применялась в целях контроля, ведения войн, захвата земель, навязывания политических и религиозных взглядов. Сегодня, в информационную эпоху, превратное использование информации принимает формы дезинформации, лживой рекламы, негативных политических заявлений и других форм современной пропаганды. Они используются с целью манипулирования миллионами людей с помощью телевидения и других СМИ и убеждают людей в необходимости вести определенный образ жизни и покупать соответствующие ему продукты.
Информация, стоящая на службе любви, представляла бы собой нечто совершенно иное. Она использовалась бы для укрепления власти людей, укрепления их здоровья при помощи знакомства с основами медицины и психологии, их мудрости посредством образования, их взаимоотношений посредством эмоциональной грамотности.
Если рассматривать трансцендентность как источник власти, она представляет собой власть самообладания, умение позволить событиям идти своим ходом, не расстраиваясь и не допуская вмешательства своего эго. Трансцендентность позволяет вам обрести покой и ясный взгляд на происходящее даже посреди самых драматических событий. Вы приходите к трансцендентности, осознав, насколько незначительно ваше существование в масштабах Вселенной — насколько коротка жизнь, прежде чем вы снова обратитесь в космическую пыль, насколько эфемерны ваши успехи и неудачи, насколько несущественны ваши радости и горести. В какой бы ситуации вы ни оказались, вы можете справиться с ней, если будете рассматривать ее всего лишь как точку в бесконечности времени и пространства. Обретя это понимание, вы не будете бояться ни будущего, ни даже смерти, поскольку рядовые события не могут потревожить ваше существование. Власть трансцендентности дает человеку надежду и веру в то, что у жизни есть смысл, даже если наш ограниченный разум не в силах постичь его. Обладая этой властью, мы можем «подняться» над конкретной ситуацией, можем довериться этой власти и почувствовать ее несмотря на материальные обстоятельства нашего существования.
