475 Подобно тому как наше тело несет в себе следы своего филогенетического развития, хранит их и человеческий разум. Поэтому нет ничего удивительного в том, что образный язык наших сновидений есть пережиток архаической формы нашей мысли.
476 Так и кража яблок в нашем примере есть один из типичных мотивов сновидения, который вновь и вновь возвращается в самых различных вариациях во многих снах. Этот образ является хорошо известным мифологическим мотивом, который встречается не только в библейском повествовании о рае, но, помимо этого, и в бесчисленных мифах и сказках всех времен и народов. Это один из тех универсальных человеческих символов, которые могут вновь и вновь автохтонно являться каждому и в любое время. Таким образом, психология сновидений открывает нам путь ко всеобщей сравнительной психологии, от которой мы можем надеяться получить такое же понимание развития и структуры человеческой психики, каким одарила нас сравнительная анатомия в отношении человеческого тела2.
477 Итак, сновидение сообщает нам образным языком, то есть в чувственно-конкретной форме, те мысли, суждения, воззрения, директивы и тенденции, которые оказались бессознательными либо по причине вытеснения, или просто по неведению. Именно потому, что сновидения являются содержаниями бессознательного, да и само сновидение – производное бессознательных процессов, оно содержит в себе изображения именно этих самых бессознательных содержаний. Это не отображение бессознательных содержаний вообще, а только определенных содержаний, именно тех, которые ассоциативно связаны между собой и соответствуют сознательной ситуации данного момента. Я считаю данную констатацию чрезвычайно важной в практическом отношении. Если мы хотим правильно истолковать некое сновидение, то мы должны быть хорошо осведомлены о сознательной ситуации данного момента, то есть представлять себе, какой материал эта сознательная ситуация констеллировала в бессознательном. Без этого знания невозможно правильно и исчерпывающе растолковать сновидение – если, конечно, не брать в расчет случайных совпадений. Для иллюстрации сказанного я хотел бы привести пример.
478 Как-то ко мне на консультацию пришел один человек. Он объяснил, что имеет разнообразные интересы и в том числе очень интересуется психоанализом – но с литературной точки зрения. Как он сказал, он совершенно здоров и потому его никак нельзя рассматривать в качестве пациента. Психология интересует его лишь с познавательной точки зрения. Он достаточно состоятелен и к тому же имеет много свободного времени, чтобы заниматься всем чем угодно. Он хочет со мной познакомиться для того, чтоб я посвятил его в теоретические тайны психоанализа. Он при этом допускал, что мне, возможно, будет весьма скучно заниматься с совершенно нормальным человеком, потому что я нахожу «сдвинутых» людей гораздо более интересными для себя. За несколько дней до этого он написал мне с просьбой назначить конкретную дату встречи. В ходе нашего разговора мы вскоре подошли вплотную к вопросу о сновидениях. Я решился спросить его, видел ли он ночью накануне визита ко мне какое-нибудь сновидение. Он ответил утвердительно и рассказал следующее: «Я в какой-то пустой комнате. Некто похожий на медсестру встречает меня и хочет принудить сесть за стол, на котором стоит бутылка простокваши, которую мне предстоит выпить. Я же хочу видеть д-ра Юнга, но сестра говорит мне, что я в госпитале и что у д-ра Юнга нет времени меня принять».
479 Уже из манифестного содержания сновидения явствует, что ожидание визита ко мне как-то констеллировало его бессознательное. Он сообщил мне следующие ассоциации. К пустой комнате: «Что-то вроде холодной приемной, какая бывает в официальном учреждении или в больничном приемном покое. Я никогда не был в больнице в качестве пациента». К медсестре: «Она выглядела отвратительно, ее глаза косили. Мне приходит на ум одна картежная гадалка и хиромантка, которую я как-то посетил с тем, чтобы она мне предсказала будущее. Я тогда болел, и за мной ухаживала одна дьяконесса». К бутылке простокваши: «Простокваша – что-то тошнотворное; я не могу ее пить. Моя жена всегда пьет простоквашу, за что я над ней издеваюсь, потому что она одержима идеей, будто постоянно нужно что-то делать для своего здоровья. Сейчас мне пришла в голову мысль, что однажды я был в санатории – по причине проблем с нервами – и там я должен был пить простоквашу».
480 На этом месте я перебил его не вполне учтивым вопросом: исчез ли с тех пор его невроз полностью? Он попытался уйти от ответа, но, в конце концов, был вынужден признаться, что все еще страдает неврозом и что, собственно говоря, жена уже давным-давно уговаривала его проконсультироваться у меня. Однако он вовсе не чувствует себя таким уж нервозным, чтобы была необходимость консультироваться у меня, он ведь совсем не помешанный, а я лечу только сумасшедших. Его просто интересовали мои психологические теории, и он решил со мной познакомиться и т. д.
481 Из этого материала явствует, сколь искаженно и превратно пациент представлял себе данную ситуацию: ему, видите ли, казалось предпочтительнее предстать передо мной в качестве философа и психолога, отодвинув при этом на задний план факт своего невроза. Однако сновидение напоминает ему об этом очень неприятным способом и заставляет рассказать правду. Он должен проглотить эту горькую пилюлю. Образ гадалки демонстрирует, как он, собственно, представлял себе мою деятельность. Как свидетельствует сновидение, ему нужно сначала подвергнуться лечению, прежде чем он сможет попасть ко мне.
482 Сновидение проясняет и исправляет ситуацию. Оно присовокупляет к ней то, что также имеет к ней отношение и благодаря этому улучшает установку. В этом состоит причина того, почему в нашей психотерапии необходим анализ сновидений.
483 Мне, разумеется, не хотелось бы, чтобы этот пример произвел впечатление, будто все сновидения столь же просты, как и это, или будто все сновидения принадлежат к тому же самому типу. По моему мнению, все сновидения действительно являются компенсаторными в отношении к содержаниям сознания, однако далеко не во всех сновидениях компенсаторная функция выступает столь отчетливо, как в этом случае. Хотя сновидение вносит свой вклад в саморегуляцию психического автоматически, привнося с собой все вытесненное, или оставленное без внимания, или неведомое, но все же его компенсаторное значение далеко не часто становится очевидным, поскольку мы обладаем еще очень несовершенным знанием о природе и надобностях человеческой психики. Существуют психологические компенсации, которые, как представляется, простираются далеко за рамки сиюминутных проблем. В этих случаях всегда необходимо помнить о том, что каждый человек в некотором смысле репрезентирует все человечество и всю его историю. И то, что было возможным в истории всего человечества, по большому счету оказывается возможным также и в судьбе каждого отдельного человека. То, что было потребно человечеству, нужно в некоторых случаях и каждому индивиду в отдельности. Поэтому не удивительно, что в сновидениях большую роль играют религиозные компенсации. И то, что именно в наше время это проявляется во все большем мере, – естественное следствие материализма, господствующего в нашем мировоззрении.
484 То, что компенсаторное значение сновидений не является ни новым изобретением, ни искусственным явлением, порожденным умышленной интерпретацией, следует из древнего, хорошо известного примера сна царя Навуходоносора, описанного в 4-ой главе Книги Пророка Даниила (7—13): Царю Навуходоносору, находящемуся в зените своего могущества, снится следующее: «7. Видения же головы моей на ложе моем были такие: я видел, вот, среди земли дерево весьма высокое. 8. Большое это было дерево и крепкое, и высота его достигала до неба, и оно видимо было до краев всей земли. 9. Листья его прекрасные, и плодов на нем множество, и пища на нем для всех; под ним находили тень полевые звери, и в ветвях его гнездились птицы небесные, и от него питалась всякая плоть. 10. И видел я в видениях головы моей на ложе моем, и вот, нисшел с небес Бодрствующий и Святый. 11. Воскликнув громко, Он сказал: “Срубите это дерево, обрубите ветви его, стрясите листья с него и разбросайте плоды его; пусть удалятся звери из-под него и птицы с ветвей его; 12. Но главный корень его оставьте в земле, и пусть он в узах железных и медных среди полевой травы орошается небесною росою, и с животными пусть будет часть его в траве земной. 13. Сердце человеческое отнимется от него и дастся ему сердце звериное, и пройдут над ним семь времен”».
485 Во второй части сновидения персонифицируется дерево, так что легко можно понять, что большое дерево есть сам видящий сон царь. Даниил толкует данное сновидение в том же русле. Смысл сновидения состоит, несомненно, в своеобразной попытке компенсировать мегаломанию царя, которая, согласно свидетельству Библии, затем перешла в настоящий психоз. Интерпретация процесса сновидения как компенсаторного соответствует, согласно моему взгляду, сущности биологического процесса вообще. Фрейдовское понимание движется в том же направлении, ибо и там сновидению порою приписывается компенсаторная роль, именно в плане поддержания физиологического сна. Существует, как указывал Фрейд, множество сновидений, которые поясняют, каким образом определенные раздражители, способные вырвать сновидца из состояния сна, извращаются и тем самым способствуют осуществлению намерения продолжать спать, соответственно желания не допустить нарушений сна. Также имеются бесчисленные сновидения, в которых, как опять же засвидетельствовал Фрейд, интрапсихические контрпроцессы, такие, например, как появление личностных идей, способных высвободить сильные аффективные реакции, искажаются точно таким же образом, – они включаются в некую констелляцию сновидения, которая заслоняет мучительные представления в той степени, чтобы сильное подчеркивание аффекта стало невозможным.
