Нередко подобные установки – также скорее вина культуры, чем конкретно этих людей, поэтому менять и расширять культурные стандарты нам предстоит всем вместе.
«Меня радует, что сейчас мы приходим к пониманию: даже самый маленький ребенок – личность и имеет право сам решать, как распоряжаться своим телом, – говорит Юлия Сидорова. – Теперь в медицине ценится партнерский подход: врач не давит авторитетом, а просто рассказывает пациенту о возможных процедурах – что будет, если их сделать, и что будет, если не делать. Дальше врач и пациент совместно выбирают подходящее решение. Также я считаю, что профильным врачам необходимо взаимодействовать с интерсекс-активистами, а при общении с интерсекс-детьми и их родителями – привлекать психологов».
Юлия отмечает, что врачи способны помочь интерсекс-людям почувствовать себя комфортнее в сексуальной жизни: вместе искать контакты дружественных сообществ, рассказать о последних научных данных и объяснить, каким разным бывает секс. «И, конечно, напомнить, что люди любят друг друга не за гениталии. А применять репродуктивное насилие и драматизировать недопустимо: никто не обязан заводить потомство, это сугубо личное решение».
В предыдущих главах книги мы с вами много говорили о том, что все тела разные, секс-практик существует великое множество, и самое логичное – подходить к контакту с любым человеком без ожиданий, задавать открытые вопросы и знакомиться с его индивидуальностью. Важно, чтобы все мы имели доступ к инклюзивной секс-образовательной информации, знали о доступных нам вариантах – только тогда можно говорить о свободном выборе.
«До двадцати лет я скрывал свою анатомию от партнерш, маскировался всевозможными путями. Никто никогда не дотрагивался до меня ниже пояса. В итоге секс превращался в один большой стресс и постоянные мысли: „А не догадается ли она, что со мной что-то не так?“ – вспоминает Аарон. – К счастью, этот период закончился. Одна из девушек случайно раскрыла „обман“ и среагировала совершенно адекватно – с тех пор я перестал скрывать свою вариацию. Конечно, есть стереотип, что „мужская“ внешность подразумевает определенные гениталии – но в своей жизни я ни разу не столкнулся с непринятием. Думаю, можно сделать вывод, что сексуальное влечение к человеку важнее того, как выглядит его промежность».
Если вагинальный секс не подходит, можно пробовать стимуляцию клитора, куннилингус, раббинг; если пенис небольшой, проникновение или оральная стимуляция все равно может приносить удовольствие, а если приятных мест несколько, то, вероятно, у вас еще больше опций!
При этом многие интерсекс-люди наслаждаются вполне конвенциональными секс-практиками. Ксения родилась с укороченным влагалищем, около полутора сантиметров, но операцию не делала: «Я растянула влагалище сама при помощи бужирования – упражнений со специальным приспособлением. Сейчас мой интерсекс-статус никак не сказывается на сексуальной жизни: я занимаюсь сексом с проникновением и регулярно испытываю оргазмы. Разве что когда у мужчины член больше 18 сантиметров, я могу предупредить, что мое влагалище небольшого размера. Некоторые из партнеров с большим размером пениса замечали, что при первых контактах пенис не входит полностью. Отсутствие менструаций и риска забеременеть меня радует (но это не означает, что не нужно использовать презервативы)».
Таня тоже отмечает, что ее интерсекс-статус уже не влияет на ее сексуальную жизнь: «Одним из партнеров [короткое] влагалище растянулось, но в следующих отношениях я беспокоилась, что партнер все равно „что-то заметит“ – ведь я не знала, как должно быть в условной „норме“. Но на деле, если я сама не говорю, то никто ничего не замечает». Также Таня подчеркивает, что важно знать и уважать свои особенности: «Для моего анатомического строения лучше иметь под рукой смазку, так всем приятнее. Раньше этого я тоже стеснялась, но сейчас знаю, что многим девушкам с лубрикантом комфортнее. Любому человеку важно понять, что ему нравится, и, конечно, не стесняться говорить друг с другом и экспериментировать».
А Инга рассказывает, что всегда предупреждает партнеров: в начале проникновения у нее бывают непродолжительные дискомфортные ощущения, поэтому набирать темп нужно плавно, а когда дискомфорт проходит, уже можно отдаться страсти. «Вероятно, такое может быть и у других женщин с похожей операцией [формированием влагалища из прямой кишки], и такие нюансы надо всегда озвучивать партнеру. Важно принять себя и свою уникальность, ведь все мы можем испытывать удовольствие».
«Я вижу в своих особенностях много плюсов, – говорит Аарон. – Благодаря моей редкой вариации у меня есть и увеличенный клитор (функционирующий как небольшого размера член), и небольшое влагалище, и простата. Я даже шучу, что вообще удивительно, почему я трачу время на что-то, кроме секса. А если без шуток, то помимо прочего мне досталась женская гендерная социализация, которая помогает бережно относиться к партнершам и строить доверительные сексуальные отношения. Также я понимаю женскую анатомию. Остальное – дело практики и честного диалога с любимым человеком».
Аарон советует интерсекс-людям и их партнерам обязательно разговаривать друг с другом, задавать вопросы и избегать предположений: «Например, если у интерсекс-человека есть влагалище, это совершенно не значит, что ему нравится проникающий секс. Стройте диалог максимально бережно и корректно. Помните, что интерсекс-люди и так вынуждены переживать много дискомфорта и дискриминации, которая начинается с младенчества. Всегда спрашивайте разрешение на взаимодействие с конкретными частями тела.
И обязательно предохраняйтесь: из-за того, что многие интерсекс-люди бесплодны, может показаться, что нам не надо предохраняться. Но это не так: средства защиты позволяют избежать ИППП. Я уверен, что все тела прекрасны, и хочу, чтобы интерсекс-людям не приходилось чувствовать стыд за свое тело, даже если оно не вписывается в некие „стандарты“».
«Как-то парень из тиндера спросил меня: а ты можешь заниматься сексом? – вспоминает американская психолог и специалистка по инвалидности Даниэль Шейпук, передвигающаяся на коляске. – И я ответила ему: „А ты можешь?“» Вокруг сексуальной жизни людей с инвалидностью [110] много предубеждений, а инклюзивности в секс-образовании пока не хватает не только в России, но и в других странах.
«Есть стереотип, что люди с инвалидностью не способны заниматься сексом. Например, потому что не имеют каких-то конечностей или у них нет стопроцентной чувствительности тела, – говорит Ани Кисовская, небинарная персона с инвалидностью. – Про себя я тоже долго думала, что я несексуальна, так как это внушали родители. Я также верила во многие стереотипы, пока не узнавала на практике обратное».
Все мы можем наслаждаться сексом вне зависимости от наших телесных особенностей. Люди с инвалидностью бывают гетеросексуальными, би- и пансексуальными, гомосексуальными – так же, как и люди без инвалидности. Могут быть асексуальными, проромантичными или аромантичными. Цисгендерными, небинарными и трансгендерными. Могут любить нежный или кинковый секс. Так же вступают в романтические отношения, заботятся о партнерах, получают
