болезнь превратилась в норму и даже повод для некой «гордости». Метастазы болезни распространяются на всё общество снизу доверху, постоянно накапливающиеся ядовитые токсины пронизывают его от начала и до конца, отравляют общественное тело, не оставляя никаких надежд на его выздоровление. Запад сошел с ума и совершает коллективное самоубийство, отказываясь выводить яд из своего организма, поскольку этим ядом поражен и мозг общества – видимо, мозг был им поражен в первую очередь. Как говорится, рыба гниет с головы.
Так дела обстоят на Западе. А как они обстоят у нас? Чем занимается наше монашество? К сожалению, общее направление движения у нас то же самое, что и на Западе. Больные перестают осознавать себя больными и, соответственно, изолировать себя и свои болезни от окружающего общества, что было изначальной сутью монастырской жизни. Современные же монастыри превращаются едва ли не в клубы для приятного времяпровождения с некоторыми диетическими ограничениями: «Мы не едим мяса!» Ура, поздравляю – Гитлер тоже не ел мяса. Ну и детей иметь не нужно. А ведь в свете сáмой первой заповеди Бога «плодитесь и размножайтесь» монашеский обет не иметь детей выглядит, мягко говоря, сомнительно. Его можно в какой-то степени понять и принять, если тяготы монашеской жизни являются хотя бы не меньшими, чем тяготы, связанные с рождением, выращиванием и воспитанием детей. А являются ли они таковыми сейчас? Когда-то наши монахи действительно переносили тяготы и жертвы, но постепенно всё пришло к тому, что мы имеем сейчас, а сейчас мы имеем сомнительное, мягко говоря, монашество часто даже и со свободным посещением монастыря, которое является монашеством только по названию. Удивительно, но некоторые из них даже размещают свои графоманские стишки в интернете! А один «монах» мне года два едва ли не каждый день писал душещипательные электронные письма, в которых жаловался на то, что ему скучно живется! Ты молиться не пробовал, «монах»? Не пробовал? Тогда для развлечения ходи в соседний колхоз на танцы! И своего настоятеля с собой прихвати. Хотя о чем это я, ведь потные колхозные танцы могут привести к детям, которых вы тоже не хотите. Молиться вы не хотите, детей вы не хотите, в своей келье сидеть вы не хотите, работать вы не хотите, а чего вы хотите? Сразу святости, но только чтобы без утомительных молитв и веры в Бога? Это как если бы человек очень захотел стать чемпионом мира по боксу, но только сделать это как-нибудь так, чтобы при этом не нужно было вставать со своего любимого дивана. Что уже там говорить про якобы монахов из телевизора, которые на протяжении многих и многих лет не сходят с экрана, а в промежутках между телевизионными конкурсами бегают по всей стране, тряся своими дебелыми телесами со сцены, блея сладеньким голосочком попсовые песенки и пытаясь понравиться пресыщенной развлечениями толпе. Когда ты в последний раз вспоминал о Боге, «монах»? Как раз о таких в народе и говорят: «Монах в синих штанах!» Вместо того, чтобы распевать песенки со сцены в погоне за деньгами и славой, сидел бы ты тихо в стенах своего монастыря и молился о своих грехах, не выставляя себя и свой духовный срам на всеобщее обозрение. Кстати, почему бы им не устроить у себя какой-нибудь «межмонастырский ставропигиальный» конкурс красоты в купальниках «традиционного православного покроя» с прямой трансляцией по телевидению на всю страну и весь мир? Это было бы вполне логичным развитием имеющихся у них западных тенденций к полному бесстыдству и выставлению своих мерзостей на всеобщее обозрение и одобрение. И «нетрадиционно ориентированных» голландцев с французами в разноцветных перьях можно было бы пригласить. Имеющий глаза да увидит.
Подведение итогов разбора проектов падших ангелов
«Мир во зле лежит». Это изречение-формула из Нового Завета известна практически всем, но ведь без развернутого ответа на вопрос, что же это, собственно, означает, она лишена смысла. «Зло? Какое зло? В чем конкретно оно выражается? Без развернутых объяснений это означает всё и ничего!»
Говоря о некоторых проектах падших ангелов, я попробовал привести несколько примеров, наполнив данное изречение конкретными примерами и конкретным содержанием. Но означает ли это, что нужно впадать в отчаяние, прочтя обо всех этих проектах тем более, что подобных проектов на самом деле гораздо больше? Некоторые могут подумать, что не только нужно, но и необходимо, поскольку я, вроде бы, описал полное всемогущество падших ангелов, которые творят с человеком и человечеством абсолютно всё, что они хотят. Нет, это далеко не так. Они бы и хотели делать с нами всё, что хотят, но не могут, ибо они не в силах победить Бога, – и в этом суть происходящего. Истинно верующему в Бога человеку этого говорить не нужно, поскольку для него это очевидно, но поскольку моя книга предназначена для людей, в которых веры мало или вообще нет, то для них я скажу несколько слов утешения. Надеюсь, что эти слова помогут правильно понять мои намерения и вселить в них надежду на то, что всё не так уж плохо, как может показаться после прочтения вышеприведенных текстов. Заранее соглашусь и с тем, что многие утешатся мыслью, что написанное мной, конечно же, серьезно воспринимать нельзя, поскольку нет ни Бога, ни падших ангелов, а мир состоит только из всем понятных атомов и молекул, которые самопроизвольно соединились сначала в инфузорию, которая потом превратилась в обезьяну, которая, в свою очередь стала человеком, который стал эти атомы с любопытством рассматривать через микроскоп и никакого Бога там не увидел, а поэтому решил, что богом является он сам, потому что он очень умный. К таким людям я не обращаюсь, ибо они самодостаточны и ни в каких утешениях не нуждаются. Таким образом, я обращаюсь к остальным девяноста восьми процентам людей. Почему девяносто восемь процентов? Потому что по-настоящему в Бога сегодня верит примерно один процент от всех людей, и еще один процент по-настоящему верит в себя, и я не намереваюсь подрывать эту веру ни в тех, ни в других, поскольку сказано, что «не наливают вина нового в мехи ветхие, ибо и мехи прорвутся, и вино пропадет». Я обращаюсь к тем, кто ощущает некую смутную тревогу и не удовлетворен тем, чем его усиленно и со всех сторон наполняют, будь то «ставропигиальность» со свечками и курящимся из лампад ладаном или телевизор с курящимися оттуда миазмами безбожной «науки», «культуры» и «политики».
Итак, в утешение – если таковое вообще возможно – скажу, что общий итог всех этих проектов заключается не только
