и не столько в относительной успешности практически каждого из них, сколько в том весьма примечательном факте, что по мере их реализации неизбежно возникают препятствия, которые являются порождением самих этих проектов, и чем успешнее какой-то проект, тем значительнее порождаемое им препятствие. В чем заключается успешность землекопа в выкапывании ямы? Обычно это ее глубина и ширина. В случае с падшими ангелами это всегда так – они увлеченно копают для нас очередную глубокую яму, а когда она готова или почти готова, они садятся на ее дне и начинают думать, как им самим оттуда выбраться, и так происходит раз за разом на протяжении сотен и тысяч лет. Давайте посмотрим, почему так получается, и почему при всем желании они никак не могут этого избежать.
Фундаментальная проблема для падших ангелов, которую они так и не научились решать, заключается в том, что для того, чтобы привлечь людей в любой свой проект, там непременно должны быть добро и красота – хотя бы некоторые элементы добра и красоты. Даже орудия, несущие разрушения и смерть, мы, люди, стараемся сделать красивыми – красивые пистолеты, красивые танки, красивые самолеты, красивые бомбы и ракеты, красивые блестящие острые мечи для легкого, быстрого и красивого разрубания живой человеческой плоти – всё это делают красивым, как будто их творцы в этой обманчивой красоте находят некоторое весомое оправдание этим орудиям, и, будучи сделанными красивыми, эти орудия уже несут добро, а не зло. Ведь красота не может нести зло, не правда ли? Если ваше горло будет элегантно перерезано красивым ножом, то это совсем другое дело, чем если бы оно было некрасиво перерезано мерзким куском ржавого металла, оторванного от грязной вонючей консервной банки из-под кильки! Или вас раздавит своими гусеницами не какой-нибудь уродливый, а именно красивый танк последней модели от Армани. Ведь тогда это как бы уже и не зло, а почти добро! Человек отказывается признаться даже самому себе, что способен творить зло, и для этого всячески старается облечь это творимое им зло во внешне красивые формы. Самообман? Да, самообман. Но это означает, что у человека всё еще есть стыд и глубокое внутреннее желание добра, а иначе зачем бы нам прятать свое зло даже от самих себя, стараясь прикрыть свой срам внутреннего зла красотой. Видимо, мы погибли всё-таки еще не до конца. Нет, красота не спасет мир, но некоторых из нас она поможет спасти, указав для них путь к Богу, откуда всякая красота и берет свое начало.
Таким образом, для того чтобы люди уверовали в какой-нибудь проект падших ангелов, людей необходимо поманить отблесками божественной красоты и гармонии в этом проекте, ведь они не могут нас манить правдой, то есть ужасом и мраком. Соответственно, людям лгут, показывая только красоту проекта и всячески ее подчеркивая. Люди увлекаются этой частичной красотой, начинают верить в нее всё большими и большими массами, но затем этот проект вырабатывает свой ресурс и, по большому счету, становится падшим ангелам уже не нужен, а уверовавшие в красивые элементы проекта люди превращаются для них в еще одно препятствие, которое приходится преодолевать с тем большим трудом, чем большего успеха этот проект достиг и чем большие массы людей он к себе привлек, соблазнив их именно первоначально показанной им красотой и обещаниями еще большей красоты в будущем. Проект стал самодостаточным, приобрел большую инерцию, набрав многомиллионную армию сторонников, и эта внутренняя инерция успеха продолжает двигать его вперед, хотя создателям проекта он уже перестал быть особо нужным и даже начинает создавать определенные помехи для их новых проектов. А ведь всем этим миллионам некогда искренне уверовавших людей невозможно просто приказать вдруг, одномоментно, перестать верить в своих старых и давно им привычных божков-идолов и тут же уверовать в новых – по своей глубинной сути человек таков, что упорно цепляется за свою веру, какой бы она ни была. Сказанное в полной мере можно применить, скажем, к кратковременному спецпроекту падших ангелов «СССР» или «Марксизм-коммунизм», а на очереди уже и явно отживающий свой срок проект «Святая демократия и права человека». Это можно применить вообще к любому их проекту – хоть к тому проекту «Художественная литература», который для падших ангелов давно потерял свое былое значение, но набрал гигантскую инерцию, в силу которой до сих пор обладает десятками и сотнями миллионов приверженцев по всему миру. Свято уверовав в какого-нибудь Пушкина, Достоевского или Ленина, люди ни за что не хотят отказаться от своей веры – по своей сути веры, конечно же, языческой, но от этого не менее, а, возможно, даже и более горячей, чем вера в Бога.
Божественное, проявляясь в проектах и привлекая людей, становится при реализации проектов падших ангелов препятствиями, со временем превращая их проект в нечто другое, что первоначально и не было ими запланировано. В человеке есть неискоренимая тяга к вере хоть во что-нибудь. Но особенно сильна в нем тяга к вере в добро и красоту. Парадокс – чтобы воплотить свой очередной проект, падшим ангелам необходимо заставить людей в него верить, но как раз об эту веру они потом и начинают спотыкаться. Когда они начинают планировать свой очередной проект, они просто обязаны сделать его привлекательным для людей, а для этого в него по необходимости, с целью обмана, наживки, приходится включать и некоторые элементы добра и красоты, которыми, конечно же, их истинные цели только прикрываются. Вкус яда в прянике должен быть замаскирован приятным вкусом его других ингредиентов. И чем крупнее и значительнее проект, тем больше элементов добра и красоты должно в нем быть – пряник нужно сделать очень красивым и очень вкусным!
Таким образом, с самого начала создатели проекта по необходимости усиленно обращают внимание людей именно на элементы добра и красоты в их гнусном по своей сути проекте, фактически заставляя обманываемых ими людей верить именно в добро и красоту хотя бы и в усеченном их виде. Человек всем своим существом желает видеть добро и красоту везде и даже в явном зле, с радостью соглашаясь этого зла как бы не замечать. В предлагаемой ему грязи он тщательно выискивает крупицы добра и красоты, радуется им и начинает веровать именно в эти крупицы, отвергая или не замечая саму грязь, в которую эти крупицы погружены. Постепенно вокруг этих драгоценных крупиц он и выстраивает свою собственную систему верований, которая часто разительно отличается от того, что планировали воплотить в жизнь падшие ангелы. Номинально название проекта может остаться
