Наконец, человек искоренил в себе страсти и живет одной добродетелью. Этот этап можно сопоставить с третьим состоянием души, когда мы усыновляемся Отцу.
Авва Дорофей приводит такой пример: если представить, что вокруг летят стрелы, то те, кто под эти стрелы подставляется, то есть действует по страсти, сами вонзают в свои сердца стрелы врага. Те, кто борется со страстями, умеют исторгнуть стрелы из своих сердец, а победившие страсти направляют стрелы во врага, поражают и побеждают его. Это состояние добродетели, и ему нет конца, оно уходит в бесконечность.
Давайте подумаем, как через приобретение малого навыка нащупать путь от страсти к добродетели. К примеру, существует смирение, а есть гордыня. Отыщем маленький мостик, по которому мы смогли бы отодвинуться от одного полюса и приблизиться к другому. Например, попробуем справиться с ленью. Я предлагаю всякий раз мысленно произносить: «Надо взять себе за правило…» Что, например, следует взять за правило ленивому человеку? Ту малую добродетель, которую и ленивый может понести.
Однажды старец послал послушника выпалывать сорняки, и тот без труда выполнил поручение. Так продолжалось в течение нескольких дней, а потом юноша подумал: зачем мне ежедневно отправляться в любую погоду в поле? Схожу туда через недельку-другую и за пару часов управлюсь с работой! Так он и поступил, однако поле к тому времени заросло настолько, что справиться с сорняками ему оказалось уже не по силам. Послушник вернулся к духовному отцу и смущенно проговорил:
– Прости меня, отче! Научи, как мне быть теперь?
– Каждый день пропалывай хотя бы небольшую полоску длиной в собственный рост, – посоветовал ему старец.
Послушался юноша, превратил малое дело в навык и со временем вычистил поле от терний.
Каждый может найти то малое, чего должен придерживаться в любом случае, например, выполнять посильное молитвенное правило, но постоянно, ходить каждое воскресенье на литургию и причащаться. Человек, непрестанно работающий над собой, прибавляет на каждом этапе нечто такое, что становится потребностью его души.
Таким образом, с помощью Божией мы мало-помалу преодолеваем страсть, называемую ленью, и приобретаем добродетель хоть малого, но трудолюбия. Главное – не впадать в отчаяние при неудаче.
Говоря об исполнении молитвенного правила, я подчеркиваю, что само по себе оно не является непременным условием для Причастия. Святитель Игнатий Брянчанинов [19] говорил о том, что не человек для правила, а правило для человека.
* * *
Поучение одиннадцатое: «Как должно стараться скорее отсекать страсти, прежде нежели они обратятся в злой навык души». Это поучение продолжает десятую главу, потому что охватывает, в сущности, ту же тему.
Авва Дорофей также пишет здесь о приобретении навыка и повторяет, что у всякой страсти есть противостоящая ей добродетель. Давайте выберем несколько пар: «празднословие – молитвенность», «сребролюбие – бескорыстие», «осуждение – самоукорение».
Начнем с празднословия. Как и у всякого другого греха, в основе празднословия лежит небрежение в малом: ну что произойдет, если я произнесу какое-то слово? Что случится, если я посмеюсь над чем-то?
Так же как и всякий грех, празднословие укореняется в человеке незаметно. Господь предупреждает: Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12: 36–37). Мы сталкиваемся с очевидным парадоксом: суд Божий по отношению к празднословию очень суров, а наше внутреннее осуждение празднословия, напротив, совершенно незначительно. Это действительно тот грех души, та незаметная ежедневная, может быть, даже ежечасная страсть, которая остается незамеченной, но превращает человека в раба. Авва Дорофей рассуждает о том, что орел, хотя бы одним когтем зацепившийся за сетку, уже попался, уже стал пленником. То же самое относится и к человеческой душе: если хотя бы один злой навык превратился в нас в страсть, то эта страсть повинна аду.
Какие пороки неразрывно связаны с празднословием? Осуждение, тщеславие, скабрезные разговоры, сальные шутки и ложь. Человек чаще всего обнаруживает в себе эту страсть, сталкиваясь с величайшей душевной опустошенностью. Обычно это случается после принятия Святых Христовых Таин, после совершения хорошего, доброго дела, после встречи с чем-то истинным и главным, то есть с тем даром, который Господь посылает нам. Если мы заражены празднословием, то ничего доброго в себе не храним, то и дело оскверняясь праздной и бессмысленной болтовней. Осознав это, человек должен ужаснуться и осудить себя. Это приведет его к покаянию – к первому шагу на пути борьбы с грехом.
Мы пришли на исповедь, мы глубоко, от сердца покаялись в том, что из-за празднословия лишаемся благодатных даров, но с чего мы начнем борьбу с ним? Авва Дорофей подчеркивает, что в брани духовной важно постоянство, побеждающее злой навык и порождающее добрый. Но для постоянства необходим соразмерный силам подвиг, потому что мы можем постоянно нести только то, что не является для нас тяготами тяжелыми и неудобоносимыми [20] .
Допустим, человек хочет прекратить празднословить. Он по опыту знает, что празднословие чаще всего нападает на него после совершения определенных поступков. Полбеды, если он просто бесцельно часами болтает по телефону, но когда дело доходит до того, что он лишается благодатных даров сразу же после Причастия, вот это настоящее горе! Приобщился, а потом такое сказал, такого наслушался…
Нам следует осознать, что после молитвы, и особенно после Причащения Святых Христовых Таин, на нас непременно будет совершено духовное нападение. Надо положить себе за правило в таких случаях немного помолчать или просто никуда не торопиться, то есть исключить фактор беспамятства и суеты, и тихонько, но со вниманием прочесть пятьдесят раз Иисусову молитву: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго», чтобы как можно дольше сохранить в себе достигнутое чувство. Если мы будем придерживаться этого правила в течение длительного времени, то достигнем состояния, называемого благоговением.
Что еще надлежит нам сделать, чтобы достичь и укрепить в себе чувство благоговения? Давайте подумаем. Ведь празднословие, пустословие связано со словом. Но ведь есть же Слово, которое праздным быть никак не может! Значит, нам следует положить за правило внимательно читать Евангелие, может быть, даже вслух, чтобы настоящее, живое, действенное слово звучало. Празднословный же человек жонглирует мертвыми словами. Вспомним строки Николая Гумилева:
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо Свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.
Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это – Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества,
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
Апостол Павел пишет: Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные (Евр. 4:12). Вырабатывая в себе навык благоговения, человек начинает дорожить словом. К великому сожалению, православные нередко без всякого страха начинают обращать святые слова в шутки: то оборот из литургии ввернут не к месту, то фразу из Священного Писания… По-настоящему страшно, когда и без того греховное празднословие превращается в устах человека в неприкрытое кощунство!
Итак, мы приучили себя к ежедневному прочтению Евангелия. По завершении литургии свято храним в себе память о том даре, который Господь послал нам после Причастия и молитвы. Но вот человек стоит на молитве, а в этот момент ему позвонили. Что он делает в таком случае? Чаще всего – оставляет молитву и отправляется к телефону. Почему? Потому что молитва для него не является наивысшей, основополагающей ценностью. У него ведь масса житейских проблем… Значит, надо положить себе за правило на молитве ни на что не отвлекаться, ни на что не реагировать. Время молитвы должно быть посвящено исключительно Богу!
Бывает так, что человек не подвержен празднословию, поэтому может на какой-то момент отвлечься без вреда для своей души. Но, желая исцелиться от злого навыка, превратившегося в страсть, мы должны относиться к себе особенно строго.
