Правда, характер подготовки похода и выбранный маршрут вызывали у современников и позднейших историков вопрос: не было ли у Фридриха кроме цели явной – освобождения Гроба Господня – еще и какой-то тайной цели? В отличие от большинства европейских монархов, избравших морской путь в Святую Землю, Барбаросса шел со своим войском по суше. Было отправлено посольство к королю Венгрии Беле III с просьбой о беспрепятственном проходе. Тогда же начались переговоры с турецким правителем Иконийского, он же Румский, султаната Кылыч-Арсланом II, врагом Саладина. В Германию прибыли послы византийского императора Исаака II Ангела. С ним также было заключено соглашение о проходе через византийскую территорию, о гарантиях безопасности крестоносцев, о снабжении армии Барбароссы продовольствием и т. п. Прислал своих представителей великий жупан (князь) Сербии Стефан Неманя, с которым обсуждались те же темы. Какие-то переговоры вроде бы велись и с болгарским царем Иваном Асенем I. Перед началом похода сам грозный Саладин обратился к императору с любопытным предложением: тот добивается сдачи последних городов в латинской Сирии, а Победоносный Царь, Защитник Веры вернет христианские реликвии (частицу Креста Господня и Святое Копье) и некоторые захваченные монастыри, освободит всех пленных, разрешит свободно проводить богослужение в храме Гроба Господня и обеспечит беспрепятственный доступ паломникам ко всем христианским святыням. Эти предложения были отвергнуты.
Византийские власти с беспокойством следили за происходящим. Отношения между императорами Востока и Запада были, как мы помним, не лучшими со времен Карла Великого. Василевсы не желали признавать императорский титул за какими-то «варварами», императоры Запада и римские папы не оставляли надежд на воссоединение Церквей под эгидой Рима. Да и союзники Фридриха не внушали доверия в Новом Риме. Кылыч-Арслан был врагом не только Саладина, но и Ромейской державы. Стефан Неманя не только добился полной независимости от Константинополя, но еще и претендовал на некоторые земли Греческой империи. Иван Асень являлся, с византийской точки зрения, мятежником и сепаратистом, ибо добился в результате победоносного мятежа 1186 г. восстановления независимости Болгарии от Византии, уничтожившей так называемое (позднейшими историками) Первое Болгарские царство в 1018 г.
В Константинополе возникало опасение: а не собирается ли Барбаросса с помощью своих союзников захватить Византийскую империю? Некоторые хроники сообщают, что великий жупан и болгарский царь делали Фридриху предложения – признать его единственным законным императором в мире, помочь свергнуть греческих владык, конечно же, за значительные территориальные уступки в пользу Сербии и Болгарии. Если это правда, то указанных государей не смущало, что византийские правители были их единоверцами – православными, тогда как император – католиком. Ответ Барбароссы (если он вообще последовал) нам неизвестен. Однако предположение (конечно, только предположение) о том, что император захочет увенчать свой жизненный путь не только отвоеванием Иерусалима, но и восстановлением единой Римской империи, не лишено смысла.
Не лишено также смысла и другое предположение, подтверждаемое некоторыми, правда, позднейшими хронистами, о том, что Саладин предлагал ромеям то же, что он предлагал Барбароссе, при условии, что они откажутся от любых контактов с Румским султаном, а равно не признают никаких прав франков на Святую Землю.
Все это объясняет трудности похода, превратившегося в военную экспедицию еще до вступления в Палестину. Даже более или менее союзные сербы и болгары без восторга встречали крестоносцев, в которых видели еретиков-католиков, а также – по большей части вполне справедливо – грабителей. Еще сложнее было пройти через Ромейскую державу. Там шли настоящие военные действия. Пробиваться приходилось с боями. 24 августа 1189 г. армия Барбароссы вошла в Филиппополь, заняла ряд укрепленных пунктов около города и захватила продовольственные склады в нем. На следующий день посланцы Исаака Ангела передали Фридриху требование василевса оставить ему заложников и поклясться уступить часть будущих завоеваний, если Барбаросса собирается продолжать свой путь. Тот не согласился, но отправил владыке Восточной империи послов, каковых Исаак повелел бросить в темницу. Рассвирепев, Краснобородый приказал своей армии идти на Константинополь, предавая на своем пути все огню и мечу. В конце октября он овладел Адрианополем, а 16 ноября 1189 г. даже написал своему сыну Генриху, будущему императору Генриху VI, оставшемуся наместником Западной империи, чтобы тот снарядил флот и послал подкрепление, а также убедил Папу объявить крестовый поход против Греческого царства. Иначе, считал Барбаросса, не удастся переправиться через Босфор и пойти в Святую Землю. До этого, однако, не дошло.
Наконец, 21 января 1190 г. оба императора заключили соглашение, в соответствии с которым Фридрих обещался не идти на Константинополь, а Исаак отказывался от своих требований. 24 февраля они подписали окончательный договор, по которому крестоносцы 25—29 марта были переправлены в Малую Азию. Поход по Малой Азии тоже оказался нелегким. Христиан встретили засушливые земли и враждебное местное население. На территории Иконийского султаната на них непрерывно нападали отряды турок, несмотря на все договоренности с Кылыч-Арсланом (то ли султан вел двойную игру, то ли турки не спешили выполнять приказы своего повелителя, ставя борьбу с неверными выше долга подданных). Тем временем в самом султанате произошел переворот. Сын Кылыч-Арслана Кутб-ад-дин отрешил отца от власти и стал требовать от крестоносцев деньги за проход по стране. Пришлось прорываться с боями. 18 мая 1190 г. была взята Конья, она же Иконий, причем победоносную атаку на совершившую вылазку турецкую конницу возглавлял сам престарелый император. Наконец, 10 июня 1190 г. войско достигло протекающей в южной части Малоазийского полуострова горной речки Салеф. По нелепой случайности император погиб при переправе через нее.
Существуют две версии гибели седобородого императора. Первая, более романтическая, гласит: как истинный рыцарь Фридрих не должен был в походе снимать доспехи и сходить с коня, кроме как на привале. Потому и Салеф он форсировал верхом. Конь перестал чувствовать ногами дно, забился и сбросил всадника, который камнем пошел ко дну, увлекаемый тяжестью своего воинского облачения. По другой версии, император благополучно переправился через эту реку, остановился отдохнуть и решил искупаться. Фридрих был прекрасным пловцом, но то ли не смог справится с быстрым течением, то ли у него начались судороги, а может быть, и сердечный приступ из-за резкого перепада температур между раскаленным воздухом и ледяной водой. Барбароссу извлекли из воды уже мертвым.
Случившееся вызвало шок среди крестоносцев. Как рассказывает, все же сильно преувеличивая, анонимный хронист-очевидец, «так все были охвачены сильным горем, что некоторые, мечась между ужасом и надеждой, кончали с собой; другие же, отчаявшись и видя, что Бог словно не заботится о них, отрекались от христианской веры и вместе со своими людьми переходили в язычество». Значительная часть немецкого войска вернулась домой. Некоторые под предводительством сына Барбароссы герцога Фридриха Швабского двинулись далее, в Святую Землю. После смерти герцога Фридриха от чумы (или цинги) немецких крестоносцев возглавил прибывший позднее герцог Леопольд V Австрийский.
Тело Барбароссы было решено захоронить в освобожденном Иерусалиме. Но, поскольку отбить Святой Город у мусульман, как мы увидим ниже, не удалось (историки доныне спорят о том, каков был бы исход Третьего крестового похода, останься Барбаросса в живых), мы и сейчас не знаем, где покоятся в Святой Земле останки Фридриха Рыжебородого.
Легенда об «уснувшем императоре»
На этом заканчивается история Барбароссы и начинается легенда. Легенда гласит: в горе Киффхёйзер, что в Тюрингии, уже несколько сотен лет спит император Фридрих Барбаросса. Его огромная рыжая борода проросла через мраморный стол в этой пещере. Но настанет день – и это будет черный день для немецкого народа, время самых тяжких бедствий, – когда император проснется, выйдет из пещеры, возглавит свой народ, поведет его от победы к победе и превратит этот черный день в самый светлый.
Такова сложившаяся к концу XV в. легенда об императоре Фридрихе I. Собственно, истоки этой легенды возникли еще до смерти Барбароссы и даже до его рождения. Мы упоминали выше, что еще в Х в. Адсон из Туля заявлял, что борьбу с антихристом поведет не Сам Христос, а некий государь. Позднее, в XIII в. стали говорить о том, что этот государь, Праведный Царь, установит тысячелетнее Царство Божие на земле и возвратит Церковь в апостольское состояние. Таковым Царем должен быть реальный государь, который не умер, а где-то скрывается либо спит и появится перед концом света.
