молитве не горел.
Через три года храм при общине был закрыт, и я начал совершать литургию раза 2–4 в неделю в другом храме. Не состоя в составе клира этого храма, не извлекая дохода из своей профессии, я занимал, пока был в силах трудиться, скромное место на государственной службе.
Прошло еще четыре года. Однажды у моих знакомых я случайно встретил приехавшую из провинции даму средних лет, читавшую лекции в одном из высших учебных заведений в большом городе, бывшую в дружеских отношениях с хозяйкой дома. Я был ей представлен, причем меня назвали по имени, а фамилию не назвали или назвали так неразборчиво, что она не обратила на нее внимания, ее же фамилию произнесли внятно.
Мы оказались земляками, и фамилия этой дамы мне была хорошо известна, тем более что я встречал ее близкого родственника, когда служил в Петербурге. Я знаю, что она двоюродная сестра моей знакомой, просившей меня молиться за ее родителей и умершего мужа, и поэтому сказал этой даме:
— Знаете ли вы, что здесь ваша двоюродная сестра?
— Да, знаю, но я не знаю адреса ее сводного брата, доктора. Не можете ли сообщить мне его, и я зайду к ней.
Я исполнил эту просьбу, и дама, очень куда-то спешившая, со мною простилась.
После этого прошло еще около полутора лет. Я продолжал молиться, совершая литургию, за всех усопших, записанных в мой синодик, поминая их не только за проскомидией, но и после освящения Святых Даров.
Однажды зимой, придя в храм в шесть часов утра, в мой очередной день, когда было совершенно темно, я увидел знакомую, в доме которой я когда-то встречал ученую даму, о которой упомянул выше.
Моя знакомая, подойдя ко мне, просила уделить ей пять минут для беседы и затем вынула из ридикюля письмо, полученное ею от этой дамы, прося разрешения его прочесть.
Вот что было там написано:
«Дорогая… Со мной произошел необыкновенный случай, о котором я хочу тебе скорее написать. Третьего дня мне приснилась покойная мама, как живая, и сказала: «Напиши сейчас в Москву отцу (были названы мои имя и фамилия), чтобы он молился за меня и за твоего умершего брата Бориса. Мы очень нуждаемся в молитвах».
Ты знаешь, дорогая, что мы как-то не привыкли задумываться над снами и довольно скептически относимся к таким явлениям, не придавая им серьезного значения, имея дело с точной наукой, почему и я не обратила внимания на сон, который мне приснился. Но в следующую ночь мать мне опять приснилась и сказала: «Дочка! Дело, о котором я тебя просила, серьезное: я и твой брат очень нуждаемся в молитвах. Напиши сейчас же в Москву священнику отцу Константину, чтобы он молился за меня и за твоего умершего брата Бориса».
Проснувшись, я поняла, что этот сон неспроста, и стала наводить справки в городе, где я служу и где фамилия священника, о котором мне говорила во сне мать, известна, справки о нем. Но мне не могли точно объяснить, кто именно из семейства, носившего фамилию, названную моей матерью, принял сан священника.
Уж не тот ли это священник отец Константин, которого я года полтора тому назад встретила у тебя и которого ты мне отрекомендовала как моего земляка? Если это то самое лицо, то попроси его, пожалуйста, отслужить по рабам Божиим Надежде и Борису заупокойную литургию с панихидой и вообще за них постоянно молиться».
Я, конечно, немедленно исполнил просьбу моей знакомой и записал названные мне имена в свой синодик.
Три недели спустя моя знакомая приехала ко мне домой и прочитала мне письмо своей подруги, которая через нее послала мне глубокую благодарность за исполнение просьбы молиться за ее мать и брата и прибавляет: «Вчера мне приснилась мать радостной и сказала: «Спасибо, доченька. Я теперь покойна — отец Константин молится за меня и за бедного твоего брата»».
А через месяц моя землячка прислала мне икону Божией Матери в серебряном окладе, объяснив, что этой иконой мать благословила ее умершего брата на брак, который не состоялся вследствие его внезапной кончины.
Интересно, что икона была копией той иконы, которая была в нашем, ныне закрытом, храме, и, таким образом, я имею утешение видеть перед собою образ, который так чтился у нас, постоянно мне напоминая о храме, где я служил в течение шести лет, помогая настоятелю, и где подвизался незабвенный батюшка.
Каким же образом произошло, что умершая госпожа Б., никогда меня не видавшая и обо мне, наверное, и не слыхавшая, явившись во сне своей дочери, живущей в другом городе, просила именно моих недостойных молитв и назвала мои имя и фамилию?
Объяснение весьма простое: родители вдовы моего умершего товарища, о которых она просила меня молиться, поминая вместе и убиенного ее мужа, были близкие родные госпожи Б. Очевидно, они получили большое утешение и облегчение, когда я молился за них за литургией и, имея общение друг с другом в потустороннем мире, поделились с нею своею радостью. Раба Божия Надежда пожелала иметь такое же утешение, и ей было дозволено сообщить об этом дочери во сне. (Без воли Божией общение умерших с живыми происходить не может.)
Этот случай, который не может быть объяснен положительной наукой, должен дать великое утешение всем верующим, так как он ясно показывает:
а) что умершие помнят о своих близких и могут иметь общение с ними;
б) что они нуждаются в молитвах и, конечно, сами молятся за своих родных и друзей;
в) при содействии и через умерших люди могут получать видимым образом помощь от Бога в скорбях и обстояниях и даже спасение, что тоже подтверждает веру, что земные и небесная Церкви находятся в общении.
* * *
Очень мне близкий и глубоко верующий человек, считавший одну очень высокопоставленную особу главной виновницей всех бед, свалившихся на Россию, никогда не молился за нее. Не молился и тогда, когда узнал о ее трагической кончине. Через некоторое время после своей смерти эта особа приснилась ему как живая и, подавая две просфоры, сказала:
— Зачем вы не молитесь за меня? Мы все здесь так нуждаемся в молитвах.
* * *
Этот же человек, переписывая синодик, пропустил как-то имя одного умершего епископа, большого молитвенника, бывшего в прекрасных отношениях с его отцом, отпевавшего мать и благословившего его на брак.
Через несколько месяцев этот епископ явился ему во сне и сказал:
— Отчего вы перестали за меня молиться? Я вас знал ребенком и так любил.
* * *
