Не совсем ясно выразился преосвященный Стефан (Архангельский), по мнению которого епископ должен избираться на собрании областных епископов «при участии представителей клира и мирян». В чем состоит это участие, не указано, но выше владыка замечал, что «епископами Церквей являлись в большинстве своем достойнейшие избранники самих же Церквей». Впрочем, преосвященный Стефан указывал, что решающее значение имеют одобрение митрополита и голос большинства епископов[525].
§ 3. В Предсоборном присутствии
Вопрос об избрании епископа обсуждался во II отделе Предсоборного присутствия[526] в связи с вопросом о митрополичьих округах и рассмотрением прав митрополита, поскольку в правиле I Всел. 4 за митрополитом оставлено право утверждати таковые действия. Несмотря на возражения Н. А. Заозерского, считавшего, что речь идет о праве митрополита рукополагать епископов, избранных окружным собором, Н. С. Суворов показал, что здесь подразумевается «право чисто юридическое: утверждать соборное избрание, сообщать избранию то, что называется юридической санкцией»[527]. Затем, обратившись к вопросу о митрополичьих соборах, отдел вновь коснулся избрания епископа. Итог непродолжительного обсуждения подвел председатель: «В общем, относительно указанного в сводках порядка избрания епископов, все согласны»[528]. Между тем, в сводках, рассматриваемых II отделом и касающихся «разделения России на церковные округа», относительно избрания епископа мы находим лишь краткое, и довольно расплывчатое, замечание на основании отзыва преосвященного Могилевского Стефана (Архангельского):
Епископы митрополии, под председательством митрополита и при участии представителей клира и мирян вдовствующей Церкви <…> производят избрание епископа. <…> Одобрение председательствующего на соборе митрополита и согласие большинства членов собора, епископов, решает назначение того или другого кандидата[529].
Более подробные дискуссии по этому вопросу были открыты чтением доклада И. С. Бердникова, изложившего приведенную в предыдущем параграфе точку зрения, за исключением утверждения избранного кандидата Синодом – последнее право было на сей раз отнесено к областному епископату, суждению которого о кандидате предлагалось придать решающее значение. При неудаче выборов новые кандидаты предлагаются епископами, и происходит повторная баллотировка[530]. Текст доклада И. С. Бердникова был принят отделом в качестве постановления[531]. При его обсуждении Е. Е. Голубинский заметил, что «в правилах не говорится об участии народа в избрании; народ только указывает на достойного»[532]. Ему возражал НА. Заозерский, ссылавшийся на VIII книгу Апостольских Постановлений, где указана практика, которая, по мнению профессора, лежала в основе канона I Всел. 4[533]. Обсуждался также вопрос об участии светской власти в замещении епископских кафедр, но окончательного решения принято не было[534].
Вопрос о перемещениях епископов лишь непродолжительно обсуждался во II отделе Предсоборного присутствия в заседании 20 апреля. Высказывались различные мнения. В частности, профессор А. И. Алмазов, в общем, принимая тезис о недопустимости перемещений, полагал, что служение на окраинных кафедрах, в частности на Дальнем Востоке и в Азии, является слишком «тяжелым испытанием», чтобы не допустить перемещения с этих кафедр. Указывали и на другие причины возможных перемещений[535]. Единогласно было принято следующее положение:
Признается нежелательным перемещение епископов с одной кафедры на другую. Такое перемещение допустимо лишь в исключительных случаях, насколько его можно примирить с свободой избрания епископов на епархии и согласовать с каноническими нормами[536].
В общее собрание Присутствия вопрос о перемещениях епископов вынесен не был.
Однако по вопросу об избрании епископа здесь развились пространные дискуссии[537]. Защищая проект II отдела, профессор Бердников утверждал, что в истории последовательно имелись три формы избрания епископов: от клира и мирян, от «лучших граждан», позднее от одних епископов. Ныне, указывал он,
«нельзя не обращать внимания и на желания, высказываемые всюду народом и духовенством»[538], и не стремиться к восстановлению первоначального положения: участия в избрании клира и мирян, хотя бы в лице их представителей[539]. Его поддерживал многолетний секретарь Петербургского отделения Общества любителей духовного просвещения генерал А. А. Киреев[540]. С другой стороны, даже такой поборник выборности епископата, каким был Н. П. Аксаков, указывал, что, опасаясь ограничения участия клира и мирян в выборе епископа, следует соблюдать и осторожность в предоставлении им этого права. «Теоретически вопрос ясно решается в утвердительном смысле, но практически я затруднился бы дать решительный ответ»[541], – говорил он.
На существенное препятствие к применению формулы II отдела указал профессор Киевской духовной академии А. А. Дмитриевский:
При допущении народа к избранию епископов <…> в нашей Церкви будет то же, что происходило при избрании патриарха на Востоке, то есть партии, подкупы, смертоубийства[542].
Впрочем, он считал сомнительным и то, что из практики древней Церкви и, в частности, древних чинов можно вывести участие мирян в избрании епископа. С приблизительно той же аргументацией и ссылкой на неудовлетворительную практику избрания епископа паствой в древнем Новгороде мнение Дмитриевского поддержал профессор Харьковского университета протоиерей Т. Н. Буткевич[543]. Архиепископ Антоний (Храповицкий) полагал что «предоставление клиру и мирянам избрания епископов – это есть игра в республику, или это просто применение неподходящих условий древней жизни к нашей»[544]. Аналогичное мнение высказывал архиепископ Димитрий (Ковальницкий)[545]. Впрочем, архиепископ Антоний признавал возможность выдвижения паствой известного ей пастыря и предлагал оговорку: «Предоставляется митрополиту сообразоваться с желанием населения, если таковое есть»[546]. В развернутой форме, подчеркивающей участие мирян, сходное предложение защищали И. И. Соколов и Л. А. Тихомиров, исключавшие участие клира и мирян в баллотировке кандидатов. Соколов указывал, что в Византии участие клира и мирян состояло «в простом наименовании кандидатов»[547]. Тихомиров предлагал осуществить такое участие посредством частных собраний, которым бы дозволялось присылать свои письменные мнения о возможных кандидатах митрополиту, по итогам чего «собор епископов мог бы принять во внимание эти указания или не принять»[548]. Об участии народа в выборе кандидатов, из среды которых выбирал бы собор епископов, говорил профессор Киевской духовной академии протоиерей Ф. И. Титов[549]. Профессор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей М. И. Горчаков[550] и Н. П. Аксаков[551] различали несколько стадий избрания: предызбрание – указание кандидата; испытание избранного епископами, которые могли не согласиться с избранием; утверждение высшей церковной властью (Горчаков) или окончательное одобрение народом (Аксаков). При завершении предварительных дискуссий протоиерей М. И. Горчаков внес примирительное предложение:
По современным условиям жизни необходимо допустить участие клира и народа в избрании епископа в той или иной форме, предоставив собору епископов назначить епископа, если паства не укажет кандидата или произойдут по этому поводу распри и разделения[552].
На голосование были поставлены следующие формулы: «Избрание епископов принадлежит собору епископов с митрополитом во главе» и «Избрание епископов принадлежит собору епископов с митрополитом во главе и при участии клира и мирян в указании кандидатов»[553]. Большинством в 31 голос против 13 была принята вторая формула[554].
Обсуждение на этом не завершилось, поскольку предстояло еще рассмотреть вопрос о форме участия клира и мирян в этом избрании. Помимо предложения II отдела (И. С. Бердникова) были выдвинуты еще несколько формул. Профессор А. И. Алмазов последовательно защищал мнение, согласно которому участие клира и мирян в избрании епископа должно выражаться не в формальных избирательных комиссиях и баллотировке, но через «обыкновенное собрание христиан, имеющих быть паствой избираемого епископа, и по преимуществу христиан – жителей епископского города»[555]. По мнению Алмазова, через такое неформальное собрание «гарантировалось бы спокойствие при выборах, отсутствие неуместной партийности, а вместе с тем такая форма более бы отвечала обычаю древней Церкви»[556]. Иную формулу выдвигал Н. П. Аксаков, предлагая, чтобы кандидат указывался голосом регулярно составленного епархиального собрания или съезда[557]. К этому мнению присоединился и И. С. Бердников, полагавший, однако, что уже проголосованная общая формула «при участии клира и мирян» достаточно широка, чтобы вместить в себя различные возможности – наименования кандидата паствой раньше созыва собора епископов или одобрения кандидата, выдвинутого собором: «Степени их [клира и мирян] участия в избрании и по канонам, и по примерам из истории древней Церкви различны»[558]. Л. А. Тихомиров возражал на предложение Аксакова, полагая, что формально составленное епархиальное собрание или съезд может стать легкой жертвой «кружковых и партийных интересов». «Современный наш народ отвык от практики соборности», – указывал Тихомиров, ссылаясь на пример современных гражданских собраний, исполненных партийной борьбы[559]. По мнению Тихомирова, клир и миряне должны указывать кандидатов посредством организации неформальных собраний на приходах, в монастырях или даже в частном порядке. По результатам обсуждения эти собрания присылали бы митрополиту имена желаемых кандидатов, которые могли бы учитываться избирательным архиерейским собранием. Тихомирову возражали Аксаков и священник А. П. Рождественский, указывавшие, что партийная борьба наступит скорее в указанных им рамках, через агитацию и сборы подписей, чем в ходе правильно составленного собрания. В конечном итоге большинством в 39 против шести голосов была принята формула: «Клирики и миряне участвуют в указании кандидатов на епископские кафедры чрез епархиальные съезды или собрания»[560].
