На голосование были поставлены следующие формулы: «Избрание епископов принадлежит собору епископов с митрополитом во главе» и «Избрание епископов принадлежит собору епископов с митрополитом во главе и при участии клира и мирян в указании кандидатов»[553]. Большинством в 31 голос против 13 была принята вторая формула[554].
Обсуждение на этом не завершилось, поскольку предстояло еще рассмотреть вопрос о форме участия клира и мирян в этом избрании. Помимо предложения II отдела (И. С. Бердникова) были выдвинуты еще несколько формул. Профессор А. И. Алмазов последовательно защищал мнение, согласно которому участие клира и мирян в избрании епископа должно выражаться не в формальных избирательных комиссиях и баллотировке, но через «обыкновенное собрание христиан, имеющих быть паствой избираемого епископа, и по преимуществу христиан – жителей епископского города»[555]. По мнению Алмазова, через такое неформальное собрание «гарантировалось бы спокойствие при выборах, отсутствие неуместной партийности, а вместе с тем такая форма более бы отвечала обычаю древней Церкви»[556]. Иную формулу выдвигал Н. П. Аксаков, предлагая, чтобы кандидат указывался голосом регулярно составленного епархиального собрания или съезда[557]. К этому мнению присоединился и И. С. Бердников, полагавший, однако, что уже проголосованная общая формула «при участии клира и мирян» достаточно широка, чтобы вместить в себя различные возможности – наименования кандидата паствой раньше созыва собора епископов или одобрения кандидата, выдвинутого собором: «Степени их [клира и мирян] участия в избрании и по канонам, и по примерам из истории древней Церкви различны»[558]. Л. А. Тихомиров возражал на предложение Аксакова, полагая, что формально составленное епархиальное собрание или съезд может стать легкой жертвой «кружковых и партийных интересов». «Современный наш народ отвык от практики соборности», – указывал Тихомиров, ссылаясь на пример современных гражданских собраний, исполненных партийной борьбы[559]. По мнению Тихомирова, клир и миряне должны указывать кандидатов посредством организации неформальных собраний на приходах, в монастырях или даже в частном порядке. По результатам обсуждения эти собрания присылали бы митрополиту имена желаемых кандидатов, которые могли бы учитываться избирательным архиерейским собранием. Тихомирову возражали Аксаков и священник А. П. Рождественский, указывавшие, что партийная борьба наступит скорее в указанных им рамках, через агитацию и сборы подписей, чем в ходе правильно составленного собрания. В конечном итоге большинством в 39 против шести голосов была принята формула: «Клирики и миряне участвуют в указании кандидатов на епископские кафедры чрез епархиальные съезды или собрания»[560].
Наконец, Присутствие рассмотрело деликатный вопрос об утверждении епископа императором. По мнению И. С. Бердникова, ссылавшегося на протоиерея А. М. Иванцова-Платонова, государственной власти следовало бы дать лишь право устранения того или иного кандидата[561]. Н. П. Аксаков полагал, что государь должен утверждать лишь Патриарха, но не епископов[562]. Но большая часть ораторов высказалась за право государя утверждать выбранного кандидата. А. И. Алмазов обуславливал это требование тем, что епископы пользуются «целым рядом гражданских прав, соответствующих их высокому положению»[563], а по мнению Н. А. Заозерского, – раз в выборе епископа участвуют клир и миряне, «странно было бы отказать государю в соизволении на такое избрание»[564]. Несколько курьезной являлась аргументация А. А. Дмитриевского: большая часть епископского облачения (саккос, митра, мантия с источниками, большой омофор), указывал он, находит свое основание в монаршем благоволении. Если бы епископы перестали утверждаться государем, «то им естественно пришлось бы отказаться от многих нынешних прерогатив чести, полученных ими по милости и соизволению Защитника и Покровителя Церкви – Государя Императора»[565]. При рассмотрении окончательной формулы члены Присутствия пришли к мнению, что лучше говорить о соизволении государя, чем об утверждении государем. Первый термин, заметил товарищ обер-прокурора А. П. Рогович, «вполне соответствует тому, что здесь говорилось, и выражал бы собой то, что утверждение епископа на ту или другую кафедру происходит с согласия Государя Императора»[566].
Таким образом, в Предсоборном присутствии были приняты следующие положения о порядке избрания епархиальных епископов:
Избрание епископов на вакантные кафедры в том или другом митрополичьем округе производится в кафедральном городе вдовствующей епархии.
Избрание епископов принадлежит собору епископов с митрополитом во главе при участии клира и мирян в указании кандидатов.
Клир и миряне участвуют в указании кандидатов на епископские кафедры чрез епархиальные съезды или собрания.
Об избранном епископе собор представляет Священному Синоду, для утверждения его с Высочайшего Его Императорского Величества соизволения[567].
* * *
Признавая право клира и мирян на участие в процессе избрания своего епископа, определяя форму этого участия, Предсоборное присутствие отдавало должное историко-канонической аргументации, развитой как в самом Присутствии, так и в научно-публицистической дискуссии. Однако следует заметить, что оппонирующие такому решению голоса, исключавшие участие клира и мирян в выборах епископа, также опирались на ясные исторические примеры и канонические ссылки. Таким образом, вставала проблема интерпретации канонов, в частности, канона Лаод. 13.
Пространная научно-публицистическая полемика, касающаяся данного правила и вообще вопроса об избрании епископа, включившая большое число ученых того времени, показала, что наибольшее и, возможно, должное участие клира и мирян в избрании состояло в указании кандидатов, из которых выбирать епископа должен был епископат. Этой точки зрения придерживалось и большинство составителей архиерейских отзывов. Единичным в научно-публицистической полемике звучит мнение Н. П. Аксакова, дающего абсолютный решающий голос мирянам; впрочем, при голосовании в Предсоборном присутствии и он не решался на практике утвердить это свое теоретическое мнение.
Вместе с тем, даже при отсутствии разногласий в интерпретации, вставала проблема применимости к современной жизни норм той или иной эпохи, упраздненных в позднейшее время. К примеру, в Присутствии И. С. Бердников, признавая, что участие клира и мирян, имевшее место в раннюю эпоху истории Церкви, было затем упразднено, полагал необходимым вернуться к практике первых веков, игнорируя позднейшее законодательство, «новизна» которого могла быть при этом весьма относительной – Лаодикийский Собор относится к IV веку. И. С. Бердников ссылался на желание, выраженное по этому поводу в церковном обществе, что указывало и на определенную конъюнктурность предложения. Сходную мотивировку указывал протоиерей М. И. Горчаков («по современным условиям церковной жизни…»).
В то же время, аргументация протагонистов предсоборной полемики в пользу участия паствы в избрании епископа основывалась и на реалиях жизни, требовавшей избрания пастырей, тесно связанных со своей паствой, известных и любимых ею и знающих ее. По той же причине возбуждался вопрос о практике перемещений епископов, который единодушно решался в пользу ее упразднения.
Впрочем, помимо «нравственного» аргумента в пользу избрания епископа паствой, выдвигался еще и аргумент «политический», основанный на представлении об епископе, как «представителе» своей паствы, следовательно, нуждавшемся в ее избрании. Не напрасно Л. А. Тихомиров указывал на параллель между отвергаемой им практикой выбора епископа паствой и современной практикой выборов в гражданском обществе. Акцентируя или нет эту «политическую» составляющую, в пользу выбора епископа клиром и мирянами, высказывались в Союзе церковного обновления, в иных группах духовенства и мирян, появившихся в тот период. Это мнение поддерживали также некоторые профессора, в частности, В. Н. Мышцын и Н. А. Заозерский. В отзывах такая точка зрения была выражена лишь совсем редкими голосами. В Предсоборном присутствии мы ее почти не встречаем.
В итоге можно сказать, что приведенное выше решение Присутствия соответствовало общему мнению, выраженному в научной публицистике, в отзывах архиереев, в самом Присутствии. Оно частично отвечало и желанию, выраженному в публицистике, чтобы паства участвовала в избрании епископа, вернее, – отвечало одному из аргументов, которыми обосновывалось такое желание: чтобы епископ был ближе к пастве.
