Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

• Первые три прошения: «Да святится имя Твое, да придет Царство Твое, да будет воля Твоя и на земле и на небе». Они выражают одну и ту же мысль: пусть Бог окончательно установит свое Царство. Таким образом, эта молитва (по крайней мере, в своих ранних акцентах), была недалека от тональности «Марана фа» («Гряди, Господи Иисусе»; 1 Кор 16:22; Откр 22:20).

• Вторые три прошения: судьба молящихся в преддверии Царства. Приход Царства будет ознаменован небесным пиром — и молящиеся просят доли этого «хлеба». Приход Царства будет ознаменован Судом — и они просят простить их, как прощали и они сами (важный для Мф критерий: 25:45). Приход Царства будет сопряжен с опасной борьбой с сатаной — и они просят избавить их от апокалиптического испытания и от Злого.

• Поздняя вставка («Ибо Твое есть Царство…») будет рассмотрена в пункте (2) раздела «Для размышления».

Взятые из Q, наставления о поведении для Царства (6:19–7:27) зовут полностью вверить себя Богу, не заботясь о мирском. Иисус заповедует прежде всего спрашивать с себя, а не с других. Он уверяет, что Бог ответит на молитвы и вводит золотое правило (7:12): «Во всем как хотите, чтобы люди поступали с вами, так с ними поступайте и вы» (КП). Предостережения об узости врат (ведущих в Царство) и опасности лжепророков, использующих «мое имя» (видимо, какие‑то христиане, известные евангелисту), придают апокалиптическую тональность заключительной части проповеди. Похвала слушающему слова Иисуса (7:24–27) как строителю добротного дома — практически осуждение тех, кто Иисуса отвергает. Формула «когда Иисус окончил слова эти» (см. выше, сноску 2) знаменуют конец проповеди; попутно отмечается, что народ дивился власти, с которой учил Иисус.

1. Повествование смешано с кратким диалогом (8:1–9:38): девять чудес[283], включающих исцеления, усмирение бури и экзорцизм; диалоги преимущественно касаются ученичества. До сих пор Матфей показывал Иисуса преимущественно проповедником и учителем Царства Божьего — Мессией слова. Теперь он возвращается к Марковой канве (добавляя несколько отрывков из Q) и сосредотачивает внимание на могущественных деяниях (чудесах) Иисуса, совершенных словом[284]. Сначала, Иисус совершает три исцеления (8:1–17): прокаженного, мальчика–слуги римского центуриона (из Q) и тещи Петра (причем резюме упоминает о многих больных). Один книжник, привлеченный силой Иисуса и выразивший готовность следовать за Ним, дает Иисусу повод для учения о строгих требованиях ученичества (8:18–22). Тот факт, что идти за Иисусом важнее, чем похоронить отца (в раввинистическом учении одна из первейших обязанностей), снова отражает необычную имплицитную христологию. Эту максиму следует, видимо, понимать так: «Пусть (физически) мертвых хоронят духовно мертвые (то есть отказывающиеся принять Царство)». Власть Иисуса появляется еще в одной серии из трех чудес (8:23–9:8), взятых из Мк: Иисус усмиряет бурю, и ученики изумляются, что ветер и море повинуются Ему; изгоняет бесов, которые признают Его Сыном Божьим; исцеляет параличного, столкнувшись с сомнением в своей способности прощать грехи (прерогатива Бога). Эти чудеса тоже имеют значение для ученичества и христологии. Они перетекают в диалоги об учениках Иисуса и ученичестве (9:9–17), толчок которым дает призвание мытаря Матфея (адаптация призвания Левия в Мк). Иисус объясняет свое поведение тем, что Он пришел призвать грешников, а не праведников; что Его ученики не могут поститься, пока Он (жених) с ними; что молодое вино не наливают в старые мехи, — слова, отражающие принципиально новый характер Иисусовой Вести. Затем идет еще одна серия из трех исцелений (9:18–34): воскрешение дочери Иаира, исцеление кровоточивой, двух слепых и немого[285]. Эти отрывки подготавливают мысль: жатве нужны работники (9:35–38); это, в свою очередь, переходит в обращение Иисуса к работникам, которых Он избрал и собирается послать на проповедь.

2. Речь: проповедь о миссии (10:1–42). Эта часть, составленная в основном из материалов Мк и Q[286], поставлена в контекст посылания двенадцати учеников с властью над нечистыми духами и даром исцеления. Иисус дает им свою власть возвещать Царство (ср. 10:7 и 4:17). Матфей прерывается, чтобы перечислить Двенадцать апостолов[287], и соотносит миссию учеников в середине Иисусова служения с апостольским поручением после воскресения (28:16–20). Еще до распятия Иисус знал, что и другим предстоит сыграть свою роль в распространении Благой вести о Царстве. Для читателей Мф же эти наставления имеют непреходящую актуальность. Проповедь начинается в 10:5–6 с указания идти не к язычникам и самаритянам, а к «погибшим овцам дома Израилева». Как мы увидим в разделе «Место написания», данный призыв, возможно, отражает историю Матфеева христианства, в котором миссия поначалу была направлена только на иудеев, и лишь позже — на язычников (28:19: «научите все народы»)[288]. В требованиях Мф 10:9–10 о простоте жизни и одежды странствующих проповедников можно заметить небольшие любопытные отличия от Мк 6:8–9: например, запрещено брать даже посох и сандалии. (Может, эти вещи не нужны в ситуации Мф?) Описывая ожидаемый прием проповедникам, Мф 10:12–13,15–16 акцентирует кару отвергающим их. Мф 10:17–22 предупреждает о судьбе проповедников, переставляя сюда материал из эсхатологической речи в Мк 13:9–12. Таким образом, согласно Мф, еще посылая учеников во время своего служения, Иисус предвидит гонения, которые выпадут послепасхальным апостолам. (Смешение двух временных периодов было бы очевидно, даже если бы мы не знали о Мк: Иисус запрещает ученикам близко подходить к язычникам, и в то же время говорит, что их будут предавать суду не только иудейские, но и языческие власти.) Хотя дух Отца Небесного и поможет преданным суду смело говорить, семьи будут разорваны. И гонимым ученикам придется бежать из города в город: «Ибо истинно говорю вам: не успеете вы обойти городов Израилевых, как придет Сын Человеческий»[289].

За предсказанием о гонениях идет утешение с обещанием божественной заботы (10:26–33). Затем Иисус говорит, что принесет миру разделение, необходимость трудного выбора (10:34–39) и серьезных жертв. Отрывок из Q в Мф 10:32–33 полон высокой христологии: Бог судит людей в зависимости от их отношения к Иисусу. Концовка проповеди (10:40–42) распространяет это и на посланцев Иисуса: принять их — значит принять Его, а принять Его — значит принять Бога, пославшего Его. Таким образом, миссия учеников включает распространение божественного спасения на всех.

1. Повествовательный фон для учения и диалога (11:1–12:50): Иисус и Иоанн Креститель, «горе» неверующим, благодарение за откровение, споры о субботе и власти Иисуса, семья Иисуса. Поскольку этот раздел не относится к одной из пяти проповедей в Мф, его иногда относят к повествованиям. Однако повествовательные стихи здесь кратки и вводят в учение. Матфей комбинирует материалы Мк и Q и помещает их в контекст путешествий Иисуса и Его вхождений в синагоги «их» городов (например, галилейских: 11:1, 20; 12:9). Хотя ничего не сказано о возвращении учеников с миссии, они сопровождают Иисуса в 12:2, 49. Рассказ об Иоанне Крестителе и Иисусе (11:2–19) вводится эпизодом, в котором арестованный Иоанн слышит о делах Мессии; затем Мф 11:4–6 объясняет, что Иисус — именно тот Мессия, о котором пророчествовал Исаия (в 29:18–19; 35:5–6; 61:1). Иисус же объясняет, кто такой Иоанн Креститель (Мф 11:7–15). Он — больше чем пророк, он — ангельский вестник, посланный Богом вести Израиль в Обетованную землю (Исх 23:20); он — Илия, посланный подготовить Израиль к божественному вмешательству [Мал 3:1, 23–24 (4:5–6)]. Иоанн исполнил свою миссию: приготовил путь Иисусу, тем самым став величайшим человеком, рожденным до наступления Царства[290]. [Из Мф 11:12–15 не вполне ясно, предшествует ли Иоанн времени Царства (то есть принадлежит к периоду пророков и Закона), или принадлежит ему (что вероятнее).] Апокалиптическая борьба предшествует полному наступлению Царства, и арест (а впоследствии казнь) Иоанна свидетельствует об этом. (Несомненно, читатели Мф и сами сталкивались с насилием в своей жизни.) Рассказав ученикам, кто такой Иоанн, Иисус резко обличает «это поколение» за нежелание принять ни одного из них. Комбинация 11:2 и 19 наводит на мысль, что для Мф Иисус — одновременно Мессия и божественная Премудрость[291] (но неверующее поколение не способно вместить Его деяния).

Замечание, которым заканчивается раздел об Иоанне Крестителе, переходит в восклицания «горе…», обращенные к неверующим городам возле Галилейского моря (11:20–24). Иисус теперь говорит как пророк: галилейские города, презревшие могущественные дела (чудеса) Иисуса, постигнет худшая судьба, чем города, к которым обращались Исаия (23:1) и Иезекииль (26–28), которые были осуждены в Быт 19:24–28. И все же некоторые откликнулись; о них Иисус говорит в стиле божественной Премудрости, благодаря Отца за откровение (11:25–27), данное всем, кто подобен младенцам (включая тех, кто считается ничем в мире сем). Это ликующее восклицание, взятое из Q, представляет собой образец высокой христологии, близкой к христологии Ин, где Иисус называет Себя божественным Сыном, Которому Отец отдал все (3:35; 5:22, 26–27), и где никто не знает Отца, кроме Сына (Ин 1:18; 14:9), и где Он открывает Отца избранным (Ин 17:6)[292]. Его призыв придти к Нему, обращенный к обремененным (11:28–30), который Мф добавляет к материалу Q, воспроизводит стиль и Премудрости, и Иоанна (Притч 9:3–5; Сир 24:19; 51:23; Ин 1:39; 6:44). Подобно Богу в Исх 33:14 и Премудрости в Сир 6:23–31, Иисус обещает покой тем, кто возложит на себя требования Царства, используя одни из самых добрых слов, какие когда‑либо вкладывались в Его уста, — слова, делающие понятным Павлово восхищение «кротостью и снисхождением Христовым» (2 Кор 10:1).