Спор по поводу учения Ария вспыхнул в 318 году н. э.4 Нам известно об этом споре из письма, написанного в 324 году не кем иным, как римским императором Константином, который обратился в христианство в год рукоположения Ария (312 год н. э.) и в последующие годы становился все более озабочен вопросом единства христианской Церкви – не в последнюю очередь потому, что рассматривал Церковь как потенциально объединяющую силу в своей расколотой империи. К 324 году Церковь вовсе не выглядела единой, и самые бурные и ожесточенные разногласия сосредотачивались именно на учении Ария.
Согласно письму Константина, епископ Александр попросил своих священников высказать мнение по поводу богословского значения одного из пассажей Ветхого Завета. Константин не указывает, о каком пассаже идет речь, но исследователи не без основания предположили, что это была глава 8 Притчей Соломона – текст, с которым мы уже неоднократно сталкивались, где Премудрость (отождествляемая христианами с Христом), говоря от своего лица, указывает, что она находилась при Боге с самого начала, соучаствуя в творении.
Интерпретация Ария вполне могла быть сочтена приемлемой в богословском климате ортодоксального христианства за столетие или более до него, но к началу IV века в ней обнаруживаются серьезные противоречия. Арий, подобно другим толкователям, понимал Премудрость Божью как Слово Божье и Сына Божьего – то есть как предвечного Христа, который был с Богом при начале творения. Однако, по мнению Ария, Христос существовал не всегда. Он начал свое существование в некий момент в отдаленном прошлом, еще до сотворения мира. Изначально был один лишь Бог, а Сын Божий появился лишь позднее. В конце концов он был «рожден», а это предполагало – для Ария и его единомышленников – что до своего рождения он не существовал. Еще одно следствие из этого взгляда состоит в том, что Бог Отец не всегда был Отцом; он стал Отцом в тот момент, когда породил Сына.
С точки зрения Ария, все, кроме самого Бога, имеет начало, и лишь один Бог «безначален». А это означает, что Христос – Слово Божье (Логос) – не Бог в полном смысле слова, как сам Бог. Он был сотворен Богом по своему образу, и потому Христос носит титул «Бога», но только Бог Отец, а не он – «истинный» Бог. Божественная природа Христа происходит от Отца; он начал свое существование в некий момент до сотворения мира, и потому он – творение Бога. Короче говоря, Христос – своего рода второстепенное божество, подчиненное Богу и во всех отношениях стоящее ниже его.
Как мы уже видели, подобные христологические взгляды – не просто академические умозрительные представления. На глубинном уровне они были связаны с христианским богослужением. Арию и его последователям казалось вполне оправданным почитание Христа. Но следовало ли воздавать Христу почести как равному Богу Отцу? Ответ был прямым и очевидным: ни в коем случае. Отец неизмеримо превосходит всех и вся, и даже Сына.
Епископа Александра такой ответ отнюдь не удовлетворил, и он счел взгляды Ария опасной ересью. В 318 или 319 году он лишил Ария его сана и отлучил от Церкви вместе с двадцатью другими церковными лидерами – его приверженцами. Группа изгнанников отправилась в Палестину, где они встретили нескольких высокопоставленных церковнослужителей и богословов, готовых отстаивать их дело, и среди них был человек, с которым мы уже знакомы: Евсевий Кесарийский.
Прежде чем объяснить точку зрения, которой придерживался епископ Александр, и описать события, которые привели к созыву Никейского собора по воле императора Константина, пытавшегося разрешить эти вопросы, я изложу учение Ария в его собственных словах. Вы, должно быть, уже заметили, что мы редко имеем в нашем распоряжении писания самих еретиков. В большинстве случаев нам приходится полагаться на то, что писали ортодоксальные оппоненты еретиков, поскольку собственные труды последних по большей части были уничтожены. Однако случай с Арием представляет собой счастливое исключение, так как сохранились некоторые из его собственных слов – в письмах, которые он писал, а также в своего рода поэме, сочиненной им, под названием «Талия». К сожалению, подлинный текст «Талии» не дошел до нас ни в одном из сохранившихся манускриптов, однако он цитируется знаменитым отцом церкви из Александрии Афанасием – причем складывается впечатление, что когда Афанасий цитирует данные пассажи, он делает это точно. Я приведу здесь несколько фрагментов, отражающих взгляд Ария на Христа как на не равного Богу Отцу, но полностью подчиненного Ему:
Он [Отец] один не имеет ни равного, ни подобного, ни подобосяавного Себе.
Ему [Сыну] несвойственно ничто из ипостасно свойственного Богу, потому что не равен и не единосущен Ему.
Есть Троица, но славы неподобны,
И несмесны между собой их ипостаси,
Одна до бесконечности преславнее другой по славе.
Сын, не быв (ибо Он осуществился по Отчему изволению),
Есть Единородный Бог и чужд тому и другому.5
В отличие от нерожденного Отца, Сын – Бог «рожденный». Он превосходит величием всех остальных. Но он отдален от Отца, который «до бесконечности преславнее» его, и, следовательно, не «подобославен» ему.
В письме, которое Арий направил с целью защиты своих взглядов епископу Александру, он еще яснее излагает свое понимание взаимоотношений между Богом и Христом: «Ведаем единого Бога, единого Нерожденного, единого Вечного, единого Безначального, единого Истинного, единого Имеющего бессмертие… прежде времен вечных породившего Единородного Сына, Которым Он сотворил и веки, и всяческая, породившего же… тварь Божию совершенную, но не как одну из тварей; рождение, но не как одного из рожденных».6
Итак, Арий считал, что есть три божественных существа – для которых он использовал технический термин ипостаси, означающий, однако, в этом контексте просто «сущности» или «лица». Один лишь Отец существовал вечно. Сын был рожден Отцом еще до сотворения мира. Но это означает, что он «не вечен, или не совечен… с Отцом». Бог неизмеримо выше, дальше и славнее всех прочих, включая Христа.
Александр Александрийский
Теперь мы вкратце рассмотрим альтернативный взгляд, на котором настаивал, не без горячности, епископ Ария Александр, возглавлявший Александрийскую церковь в этот полный драматических событий период, 313–328 годы н. э. Александр известен главным образом тем, что добился отлучения Ария и его последователей от евхаристического общения не только с его собственной церковью в Александрии, но и ортодоксальными общинами по всему христианскому миру.
Мы знаем о собственных христологических взглядах Александра из послания, которое он написал своему тезке, Александру, епископу Константинопольскому, где он жалуется (и притом несправедливо) на Ария и его коллег, поскольку те будто бы «отвергают Божество Спасителя нашего и проповедуют, что Он равен всем людям» (Послание Александра, 4).7 Это утверждение преувеличено и к тому же неточно: Арий подтверждал божественность Христа и недвусмысленно подчеркивал, что Христос стоит выше всех людей. Но когда вы в самом разгаре жаркого спора, вам не всегда удается представить позицию противоположной стороны достоверно. Для Александра, если Христос начал свое существование в определенный момент времени и был низшим по отношению к Богу Отцу, то в обоих случаях он был подобен всем прочим людям, а не Богу.
Далее в послании Александр передает взгляды Ария точнее, когда он говорит, будто Арий утверждал, что «было некогда время, когда не было Сына Божия» (Послание Александра, 10). В ответ на эту точку зрения Александр обращается к пассажу из Нового Завета, Евр 1:2, где сказано, что через Христа Бог «сотворил миры». Александр полагает, что раз Христос сотворил миры, то не могло быть времени, прежде которого он не существовал, поскольку именно он создал пространство и время: «было бы крайне бессмысленно и невежественно полагать, что делатель какой-нибудь вещи получил свое бытие после происхождения сделанной им вещи» (Послание Александра, 23).
Более того, Александр настаивает на том, что Бог не может меняться – поскольку он Бог – а это означает, что Бог не может «стать» Отцом, он всегда должен быть Отцом. Но отсюда, в свою очередь, следует, что он всегда имел Сына (Послание Александра, 26). Кроме того, если Христос есть «образ Бога» (см. Кол 1:5), тот он должен существовать всегда – ибо как мог существовать Бог, не имея образа? Поскольку Бог, очевидно, всегда должен был иметь образ и поскольку он всегда существовал, то и сам образ – то есть Христос – должен существовать всегда (Послание Александра, 27).
Подводя итог, Александр утверждает, что Христос «как и Отец, непреложен и неизменяем, ни в чем не имеет недостатка и есть Сын совершенный, во всем подобный Отцу, только одною нерожденностию отличающемуся от Него… Мы веруем, что Сын всегда от Отца имеет (ипостасное) бытие» (Послание Александра, 47).
