0 том, что это были за «заморские» фруктовые деревья, свидетельствуют данные, что с ноября 1762 г. по октябрь 1763 г. садовый мастер Царского Села Якоб Рехлин «поднес» императрице 11 ананасов, 50 апельсинов и 413 померанцевых яблок[246]. При этом, следуя режимным мерам, садовник доставлял фрукты к императорскому двору «за казенной печатью».
Комплекс Верхних теплиц неоднократно перестраивался, постепенно расширяя свои «производственные» площади, на которых произрастали различные плодоносные кусты и деревья. Так, в начале правления Екатерины II в Новом саду росли: «859 плодоносных яблонь, 994 больших и средних вишен, 25 алых, 26 московских, 29 испанских, 228 кустов орешника, 2184 куста красной смородины, 1219 сажень в длину черной смородины, 697 сажень малины, 77 сажень крыжовнику, 59 кустов розанов, 65 – сирени, 35 – барбарису, 424 больших штамбовых лип, 2064 штамбовых берез»[247].
Значительные изменения в «географии» Верхних теплиц произошли в середине 1820-х гг., когда архитектор А. Менелас начал строительство новых оранжерей (в 1819 г. – новая вишневая оранжерея).
Верхние теплицы (оранжереи). 1867 г. Фрагмент
Комплекс Верхних теплиц имел свой бюджет, предполагавший не только поддержание его в должном виде, но и развитие. Иногда часть средств этого бюджета использовалась на поддержание парка. Например, с учетом того, что Александр I часто приезжал в Царское Село и зимой, дорожки Нового парка расчищались и посыпались песком. Навоз, столь необходимый для теплиц и оранжерей, закупался у кавалерийских частей[248], квартировавших в Царском Селе. У «гвардейских инвалидов» закупались метлы (в 1822 г. куплено 1020 шт. метел по 24 руб. за тысячу)[249]. В Царском Селе закупались и рогожи «для покрытия арбузных, ананасных, дынных и огуречных ящиков». Периодически ремонтировались подгнившие рамы (в 1822 г. были отпущены средства на «переделывание в Новом саду в персиковой теплице 25 рам»).[250] Огромное внимание в работе теплиц и оранжерей уделялось учету производимой продукции. В первую очередь, конечно, фруктов и несезонных ягод, которые шли исключительно на стол первых лиц. После того как в ноябре 1810 г. садовый мастер Джозеф Буш-младший получил распоряжение «давать сведения о количестве отправленных из Царскосельских оранжерей фруктов к Высочайшему двору», всё выросшее в теплицах и оранжереях Царского Села стало тщательно фиксироваться. Поначалу это было непросто. Так, 19 ноября 1810 г. садовый мастер Д. Буш сообщал А. И. Леонтьеву, что «фруктов, доставляемых к Высочайшему двору, не было заведения делать счисления, а потому и не имею сведения, сколько их мною отправлено»[251]. В этом же рапорте Д. Буш писал, что «сумма Ораниенбаумская сады и теплицы содержимая, на здешние (т. е. теплицы и оранжереи Царского Села. – И. З.) весьма недостаточна, я не могу иначе содержать как по зделанному мною исчислению на будущий 1811 г. …предполагаю на содержание оных 17 910 руб., из коих на рабочих 11 430 руб., на лошадей 1200 руб., на материалы и работы – 5280 руб.». Тогда денег не дали, а Д. Буша уволили, заменив его садовым мастером Менасом. Тем не менее рапорт Д. Буша имел свои финансовые последствия. Позже, по распоряжению Александра I, «вдобавок к штатной сумме по недостатку оной, на содержание садов, оранжерей и теплиц» ежегодно дополнительно выделялось 44 787 руб.[252].
В отличие от Д. Буша, садовый мастер Менас начал регулярно подводить «вкусные» итоги своей работы в ведомостях. Первая ведомость была составлена по итогам 1812 г.[253].
Ведомость, составленная садовым мастером Менасом, о поставленных к императорскому двору фруктах, зелени и молочных продуктах за 1812 г.
Таблица 2
Как видим, зимний и летний стол первых лиц был действительно разнообразен и богат витаминами. Согласно ведомости «Об отпускаемых к высочайшему столу фруктах и прочем», зимой 1820 г. (январь – февраль) на стол императора Александра I и его ближайшего окружения в изобилии поступала самая разная зелень – бобы, спаржа, салат, петрушка, укроп, лук, редис.
Ежегодно с первых чисел марта из теплиц и оранжерей на императорский стол отправлялись ранние фрукты и ягоды[254] (см. табл. 2):
Всего с 1 января 1820 по 1 января 1821 г. к императорскому столу и в Кондитерскую часть кухни поставили овощей и фруктов: ананасов – 135 шт.; винограда – 15 пудов 31 фун.; зеленого винограда – 11 фун.; персиков – 5609 шт.; абрикосов – 3499 шт.; слив – 1257 шт.; вишен – 5774 шт.; ранней земляники – 18 130 шт.; ранней клубники – 5540 шт.; ранней малины – 3700 шт.; земляники воздушной (т. е. выращенной в открытом грунте. – И. З.) – 4 пуда 11 фун.; грунтовой клубники – 1 пуд 6 фун.; грунтовой малины – 4 пуда 16 фун.; крыжовника – 2 пуда 20 фун.; яблок – 791 шт.; груш – 2 шт.; фиг – 1 шт.; ранних огурцов – 36 шт.; арбузов – 32 шт.; дынь – 50 шт.
Ножницы для срезания винограда из сервиза великой княгини Екатерины Михайловны. Мастер Дж. У. Эдамс. Серебро, литье, золочение. 1851–1852 гг.
За этот же период – ранней зелени: бобов турецких – 35 фун.; шпината – 27 фун.; спаржи – 1 пуд. 2 фун.; кресс-салата – 3 фун.; петрушки – 17 фун.; перделго – 13 фун.; редиса – 342 шт.; салата кочанного – 650 шт.; укропа раннего – 8 фун.; лука-шниду – 7,5 фун.; капусты кочанной – 20 шт.; щавеля – 36 фун.; брауншвейгской капусты – 1 пуд 2 фун.
При чтении подобных отчетов за разные годы привлекают к себе внимание несколько моментов. Во-первых, набор овощей и фруктов мало менялся на протяжении царствования Александра I. Только при Николае I, по мере развития теплично-оранжерейного комплекса, номенклатура начала постепенно расширяться. Но ее основу продолжали составлять ранняя земляника, ананасы, арбузы и дыни. Во-вторых, ранние фрукты учитывались поштучно, и только когда наступало лето и начинили вызревать грунтовые фрукты-ягоды – их учет велся фунтами, пудами и корзинами. В-третьих, значительная часть собранного урожая поступала в распоряжение Кондитерской части императорской кухни, в которой изготовлялось знаменитое дворцовое мороженое, «конфекты», фруктово-яблочная пастила и пирожки.
Поскольку теплицы часто посещали члены императорской фамилии, для того чтобы лично сорвать с ветки созревшую вишню или кисть винограда, то при ферме хранился соответствующий «инструментарий» императорского уровня. Например, специальные ножницы для обрезки винограда. Конечно, не предполагалось, что аристократки в поте лица будут заниматься уборкой винограда, но вполне допускалось, что кто-либо из великих княгинь, взяв позолоченные ножницы, выйдет утром на дворцовую террасу, для того чтобы лично срезать понравившуюся гроздь винограда.
Неизв. художник. Торжество 25-летия Царскосельского лицея. 1830-е гг.
Поскольку в 1811 г. в Царском Селе обосновались лицеисты, то они не могли пройти мимо царского фруктово-ягодного изобилия. О мальчишеских набегах лицеистов на императорские сады время от времени докладывалось Александру I. Однако император сквозь пальцы смотрел и на их более серьезные шалости. Но время от времени и его терпению приходил конец, и он выговаривал директору Лицея: «Твои воспитанники не только снимают через забор мои наливные яблоки, бьют сторожей садовника Лямина, но теперь уже не дают проходу фрейлинам жены моей». То есть, как следует из контекста, Александр I расценивал воровство яблок как «цветочки», за которыми пошли уже «ягодки».
Надо сказать, что факты воровства фруктов и ягод из придворных теплиц фиксировались и раньше, и позже. Слишком уж соблазнительной была «продукция» теплиц. Например, камер-медхен Екатерины II М. С. Перекусихина вспоминала, как однажды во время прогулки по Царскосельскому парку императрица увидела «нескольких дворовых служителей, выносящих из дворца разные плоды на прекрасных фарфоровых блюдах. Екатерина улыбнулась и, поворотившись в другую сторону, чтобы не идти им навстречу, сказала сопровождающим ее: „Хоть бы блюда-то оставили мне!“».
При Николае I деятельность дворцовых теплиц и оранжерей реорганизовали. Реформы проводил Я. В. Захаржевский, который с 1817 г. возглавлял Царскосельское Дворцовое управление. В это время комплекс теплиц и оранжерей Александровского парка несколько лет возглавлял садовый мастер Федор Федорович Лямин (1773–1845), который в августе 1814 г. сменил садового мастера Менаса.
