Оперативная группа работала до середины апреля. За это время она провела ряд собраний, по результатам каждого из которых подготавливался небольшой отчет, где суммировались результаты каждого этапа работы группы. Конечный же ее продукт был представлен в виде «Доклада группы по международному сотрудничеству в космосе» от 20 марта 1961 г. и «Предварительных предложений по сотрудничеству в космосе между США и СССР» от 14 апреля 1961 г.[161]. Идеи и рекомендации, содержащиеся в этих документах, могут быть сведены к трем основным положениям.
Первое. Любые совместные проекты не должны иметь никакой, пусть даже косвенной связи с военной деятельностью. Это был первый урок, извлеченный из безуспешных попыток Эйзенхауэра вовлечь Советский Союз в сотрудничество в космосе с США. Напомним, что Кремль воспринимал соответствующие инициативы президента, как попытки навязать свою идею «Открытого неба» с использованием спутников-шпионов вместо самолетов.
Второе. Для преодоления политических проблем советско-американских отношений, которые могут стоять на пути реализации совместных проектов, необходимо четко определить масштабы последних. Данные проекты должны быть или очень простыми и небольшими, чтобы их осуществление диктовалось исключительно экономической выгодой и научно-техническим интересом, неподвластными колебаниям политического барометра. Или же наоборот — настолько грандиозными и завораживающими, что перед ними просто поблекли бы все серьезные разногласия между Белым домом и Кремлем.
В общей сложности оперативная группа выдвинула 22 конкретных предложения, направленных на организацию сотрудничества в космосе между СССР и США. Их диапазон простирался от координации усилий в реализации отдельных проектов до сотрудничества в таких широкомасштабных программах, как пилотируемая экспедиция на Луну или же исследование планет Солнечной системы, в частности Марса, с помощью автоматических аппаратов. Интересно, что Портер подготовил меморандум, предлагающий осуществить советско-американское «рандеву на Луне», предусматривающее строительство на естественном спутнике Земли международной базы. Любопытно, как он объяснял, почему участие в подобном проекте — «предложение, от которого» СССР «не сможет отказаться»: «…Если подобный проект будет заявлен и станет очевидно, что остальные страны мира смогут с успехом принять в нем участие и без Советского Союза, то представляется… маловероятным, что Советский Союз откажется присоединиться к нему»[162].
Оперативная группа сочла данное предложение весьма интересным, ибо «если СССР и Соединенные Штаты смогут договориться о совместном осуществлении такого крупного проекта, то все прочие двусторонние и многосторонние проекты с участием СССР станут вполне вероятными и реализуемыми»[163].
Третье положение заключалось в том, что Соединенные Штаты должны сотрудничать непосредственно с Советским Союзом, ибо «только эти два государства способны в настоящее время запускать в космос ракеты и аппараты». Данная рекомендация была явным отходом от политики Эйзенхауэра, который, как известно, пытался вовлечь СССР в международное сотрудничество в космосе в контексте международных соглашений и механизмов контроля над вооружениями.
В одном из вариантов «Доклада группы по международному сотрудничеству в космосе», получившем название «Предварительные предложения по сотрудничеству в космосе между СССР и. США», так объяснялась политическая необходимость расширенного советско-американского сотрудничества в космосе:
«А. Конкретно подтвердить, что Соединенные Штаты предпочитают осваивать космическое пространство совместными усилиями, а не превращать его в арену для конкурентной борьбы.
B. Способствовать смягчению климата холодной войны путем демонстрации возможности сотрудничества между США и СССР в сфере, находящейся в центре общественного внимания и…
C. Получить наибольшую выгоду от сотрудничества в рамках крупнейших проектов, реализация которых только одним участником привела бы к значительной нагрузке на его экономические и людские ресурсы»[164].
В целом Визнер высоко оценил работу группы. В своем письме к Бруно Росси он, в частности, отметил, что она «великолепно» решила задачу «предоставления научно обоснованных выводов, которые станут предпосылкой для любых возможных политических шагов»[165]. Документы оперативной группы должны были лечь в основу разговора между администратором НАСА Джемсом Уэббом, госсекретарем Дином Раском и советником президента по науке Джеромом Визнером. Цель данного обмена мнениями «достичь соглашения между непосредственными советниками президента относительно масштаба предложений», которые планировалось сделать Советскому Союзу касательно сотрудничества в космосе[166].
Отступление пятое: Джеймс Уэбб
Джеймс Уэбб (1906-1992) — глава НАСА в 1961-1968 гг. Руководитель программы «Аполлон». До Даниэля Голдина — рекордсмен по длительности непрерывного пребывания на посту администратора агентства — более 7 лет.
Так, наверное, можно было бы «по-анкетному» выразить космический послужной список Уэбба. Однако емкость и образная точность характеристики, которую дал главе НАСА американский исследователь Генри Ламбрайт, когда сказал про него, что тот «вдохнул мощь в „Аполлон"», невольно заставляют уделить Уэббу больше внимания, чем это мог бы сделать составитель энциклопедического словаря.
Итак, ко времени, когда Уэбб (по образованию школьный учитель, юрист и пилот) вплотную подошел к тому, чтобы возглавить космическую программу США, он был уже опытным административным работником, чиновником, как в сфере бизнеса, так и на государственной службе. Что касается последней, то наиболее крупными постами, которые занимал Уэбб до своего прихода в НАСА, были директор бюджетного бюро в администрации Трумэна, а после — заместитель госсекретаря США.
В январе 1961 г. Уэбб находился в городе Оклахома, на обеде, устроенном в честь сенатора Роберта Керра, назначенного главой сенатского комитета по космосу. Тут-то его и застиг звонок Визнера. Советник президента по науке спросил Уэбба, не прибудет ли тот в Вашингтон, чтобы обсудить с вице-президентом Джонсоном, а после и с самим Кеннеди вопрос о том, чтобы возглавить аэрокосмическое агентство.
По словам Ламбрайта, Уэбб, несмотря на стремление занимать руководящие посты в правительстве, никогда не хотел быть администратором НАСА. Должность эта была непростая. (Сложно руководить новой космической деятельностью, возраст которой в США едва насчитывал три года.) Наверное, поэтому трудно было подобрать подходящего кандидата на этот пост. А когда таковой появлялся, то порой отказывался сам. Во всяком случае, к моменту прибытия Уэбба в столицу США в качестве потенциального претендента на пост главы НАСА в этой ипостаси побывало уже 20 человек.
Уэббу оказалось достаточно поверхностного взгляда на положение дел в агентстве, чтобы сразу заметить четыре наиболее существенных проблемы, связанные с руководством американской космической отраслью. Первая заключалась в том, что два лобби — «ученых», персонифицировавшееся в Визнере, и «политиков», олицетворявшееся Линдоном Джонсоном, не могли найти общего языка по одному немаловажному вопросу, а именно — кто должен возглавить НАСА? Ученые хотели видеть на этом посту человека с серьезной инженерной подготовкой, а также хорошо разбирающегося в космических исследованиях. Что касается Джонсона, то он предпочел бы, чтоб агентством руководил человек, знающий, как договариваться с конгрессом, а заодно и с исполнительной властью, то есть включая самого вице-президента.
Кеннеди устал от постоянного «перетягивания одеяла» между Джонсоном и Визнером и, в конце концов, сказал обоим, что если они сообща не выдвинут единого кандидата, то он это сделает сам. Джонсон обратился за советом к сенатору Керру. Тот порекомендовал Уэбба. Подумывал об Уэббе, как о человеке, хорошо разбирающемся в науке и технике, и Визнер. В общем, кандидатура бывшего заместителя госсекретаря США устроила обоих.
Вторая проблема, с которой пришлось столкнуться Уэббу, также была вызвана учеными, связанными с администрацией Кеннеди. Оперативная группа, возглавляемая Визнером, представила президенту доклад, резко критикующий «Меркурий» — пилотируемую программу НАСА. По мнению членов этой группы, агентство слишком увлеклось заброской астронавтов на околоземную орбиту и, как следствие, недостаточно внимания уделяло космическим исследованиям.
Третья проблема заключалась в том, что Пентагон, а точнее ВВС, намеревались прибрать к рукам космическую программу США, фактически вытеснив из данной сферы гражданское аэрокосмическое агентство. Наконец, Кеннеди, несмотря на то, что отвел космосу больше места в повестке дня своей деятельности, чем Эйзенхауэр, все же вначале не имел четко сформулированной космической политики и не собирался тратить слишком много усилий на решение космических вопросов. Отчасти для того, чтобы не отвлекаться с дел «земных» на «космические», президент поручил Джонсону заниматься национальной программой исследования и освоения внеземного пространства.
