Педагоги «пристают» к человеку со своим воспитанием, как бы позабыв, что он существо разумное, самостоятельно регулирующее свою жизнь. Не потрудившись узнать, сколько и какого
воспитания требует человек, как оно влияет на его дальнейшую жизнь, как отражается на доходах и судьбе, педагоги смотрят лишь на память и мышление. Человек и его жизнь сквозь воспитание не просматриваются. Нет ответов на важнейшие вопросы: что дает воспитание, когда и на какие воспитательные центры необходимо влиять, пытаясь оказывать человеку помощь. Никто не знает механизмов воспитания, не может объяснить, как оно происходит, сколько воспитания нужно человеку.
Спустя 140 лет после откровений К.Д. Ушинского мы вновь начинаем педагогику с обсуждения проблемы человека и его жизни. Смотрим на него во всеоружии современной науки, сравниваем, изменился ли он, остался ли прежним. Пытаемся представить человека в целостных моделях, отвечающих последним достижениям науки, понять на новом витке развития общества и педагогики, что же он собой представляет как предмет воспитания.
Как аксиому принимаем связь – человек и воспитание неразъединимы. Без воспитания нет человека. Без человека нет воспитания. Человек – предмет воспитания. Воспитание – предмет человека. Человек – продукт воспитания. Воспитание – продукт человека. Жизнь и счастье человека в руках двух сил — природы и воспитания. В согласии между собой эти силы выводят его на вершину благоденствия. При рассогласованности их действия он остается существом с нереализованными возможностями.
Рассматривать проблему и отвечать на главные вопросы – как происходит воспитание человека и что мы об этом знаем, начинаем с чтения итогового протокола заседания мирового научного сообщества за период с Х в. до нашей эры и до конца ХХ в. новой эры по проблеме «Что такое человек?»
Что мы знаем о человеке? Насколько в начале ХХ! в. наши знания прочны и объективны? Позволяют ли выстроить непротиворечивую теорию воспитания? Добиться в согласии с ней запроектированной продуктивности? Сложные и главные вопросы. В педагогике ХХ в. они возникали постоянно, но остались нерешенными. Логично, что в начале нового века окрепшая наука пытается понять то, что не удалось предшественникам. Интерес к проблемам человека обостряется, предпринимается очередная попытка выжать знания о нем под жестким прессом, подытожить и упорядочить их, чтобы у нас были более веские основания для правильных педагогических действий.
Задавая вопросы о человеке, хотелось бы узнать о нем главное. А главное для педагога – изменился ли человек за то время, сколько его знает современная наука? В ответе на этот вопрос – многие разгадки педагогики: если человек не изменился, следовательно, неизменными с древнейших времен остаются и закономерности его воспитания. Их надо принимать как данность и, не мудрствуя лукаво, переносить на реалии сегодняшнего дня. Если же человек изменился, посмотреть, в чем выразились эти изменения, как повлияли на развитие его ума и нравственности. Раздвинулись или сузились пределы, выросли или уменьшились возможности воспитания? Изменилась ли сущность главных законов постижения человеком знаний, опыта, морали? Только не будем подменять глубинную сущность этих вопросов замечаниями – вроде: когда не было книг, люди учились не так, как теперь.
Если особых изменений в человеке не произошло, если его очень немногие «новые качества» являются лишь мутациями, возникшими вследствие приспособления к новой среде и не затронувшими самую сущность человека, мы вынуждены будем сделать вывод, что и законы его развития, воспитания и обучения остались без изменений, признать правоту мудрецов, живших прежде нас и знавших о человеке больше нашего.
Начнем рассуждать вместе. И чтобы не сбиться с курса, будем все время сомневаться, спорить, проводить параллели, порой самые неожиданные. Не зря говорится – все познается в сравнении. Зато выводы у нас будут правильные.
Я сделал для себя такой жесткий вывод: в воспитании нет прогресса. Не поняв до конца сущности человека, оно не смогло приспособиться к удовлетворению его нужд. Продвижения вперед нет, а если что-то и появляется с претензией на новизну, то всегда торжествует древняя истина: новое – это хорошо забытое старое. Каким было воспитание, таким оно и осталось по своей сути. Некоторые философы и педагоги полагают, что в наше время значительно ослабло его влияние, исчезла былая сила, и прежде всего потому, что утрачены важные знания о человеке. Следовательно, анализ воспитания всегда надо начинать с анализа проблем человека. Более совершенное воспитание возможно только на новой парадигме, выстроенной на более совершенных представлениях о человеке.
Надежды педагогики на то, что психология поможет разрешить проблему человека, не оправдались. Целостный человек как предмет воспитания, благодаря стараниям психологов, в педагогике утерян. Можно бесконечно удивляться, как и почему она отдала на откуп свою исконную проблему несозревшей пока и смутно представляющей свою цель психологии. Но факт остается фактом – «психологический» человек оказался непонятным и недоступным для реального педагогического анализа, тем более практического воспитания. Психологи представили его нам как синтетическое существо, состоящее из психических явлений, процессов, состояний, эдаким носителем всевозможных комплексов, с которыми нужно бесконечно бороться. Настоящего человека в подобных представлениях не больше чем в пластмассовой кукле. Пускай же пока психологи ищут предмет своей науки и пытаются собрать из осколков своих туманных представлений целостного человека, а мы без их помощи начнем исследовать, что же он собой представляет как носитель, цель, средство и продукт воспитания.
Существует огромное количество определений человека, начиная с того, что это «существо без перьев, не умеющее летать» и завершая суперсовременными – «существо, расшифровавшее свой генотип» и даже – «существо бессмертное». Последнее, разумеется, намекает на перспективы клонирования.
Наиболее часто о человеке говорят, что он:
• существо прямоходящее (homo erectus);
• существо разумное (homo sapiens);
• существо сознательное (homo noeticus);
• существо-мастер (homo habilis);
• существо, умеющее смеяться (Аристотель);
• обезьяна, которая смеется;
• существо доверчивое;
• мера всех вещей (Протагор);
• трудолюбивое животное;
• иррациональное животное (Фрейд);
• существо приспосабливающееся (Достоевский);
• существо, устроенное наподобие машины (Ламетри);
• мыслящий тростник (Паскаль);
• животное слабое, способное к размножению (Гельвеций);
• человек – двуногое животное, лишенное перьев (Платон);
• существо моральное (homo ethos);
• существо, создавшее искусственный интеллект (homo computer);
• существо, которое имеет душу;
• существо, способное задавать вопросы;
• общественное существо;
• общественное животное (Д. Толанд);
• существо, производящее оружие (Б. Франклин);
• существо, владеющее языком;
• существо, способное к трудовой деятельности;
• носитель самосознания;
• невидимая сущность;
• атом государственного целого (Демокрит);
• существо, которое можно воспитать;
• существо, умеющее выстраивать ассоциативные цепочки;
• личность;
• духовная сущность;
• носитель идей (Платон);
• вместилище души (Аристотель);
• общественное животное (Аристотель);
• существо благоразумное (Эпикур);
• существо греховное;
• существо, испорченное прогрессом;
• божье создание (Августин);
• существо между миром животных и миром ангелов (Фома Аквинский);
• существо верующее;
• существо, уничтожающее все вокруг (homo barbarus);
• микрокосм (Помпонацци);
• великое чудо (Помпонацци);
• существо, пребывающие между ангелом и демоном (Фома Аквинский);
• существо между ангелами и животными (Мирандола);
• существо, стремящееся быть собственником (Макиавелли);
• существо свободное (Рафаэль);
• существо трудолюбивое (Д. Бруно);
• индивидуалист и эгоист (Гоббс);
• существо дисциплинированное (Локк);
• продукт воспитания (Гельвеций);
• носитель собственного интеллекта (Гольбах);
• существо добродетельное (Сен-Симон);
• то, что сделало из него воспитание (Кант);
• творец собственного «Я» (Фихте);
• создатель орудий (homo faber) (Н.А. Бердяев);
• размышляющий человек – просто испорченное животное (Руссо);
• существо, которое ощущает собственное бытие как проблему (Фромм);
• живое существо, которое может сказать «Я» (Фромм);
• животное, подобное другим (Тейяр де Шарден);
• животное, способное обещать (Ницше);
• даже вечность вложил Творец в их (людей. – И.П.) сердца (Екклезиаст);
